Путешествие на Запад. Том 3 - У. Чэнъэнь

что это за место? Сунь У-кун поднял голову и стал всматриваться. Вот что представилось его глазам:

Дома и хоромы горами окружены,

Их дивные стены ручьями отражены.

Дерев густолистых покров осеняет резные врата,

И радует взор благовонных цветов пестрота.

Сквозь хитросплетения ивовых тонких ветвей

Видны легкокрылые цапли, нефрита белей;

Их перья подернуты нежною сизою мглой —

Так сумерки стелят на снег свой туман голубой.

В рощах, где персики зреют рдяные, как огоньки,

Мелькают иволги желтые, как пламени языки.

Олени и кроткие лани здесь парами бродят чуть свет,

Топчут осоку зеленую и молодой златоцвет.

Птицы щебечут в кустах, сладкогласно поют на лету,

Славя земли этой щедрость, богатство и красоту.

Не менее благодатен этот сияющий край,

Чем Лю и Юаня159 пещера в горе, что зовется Тянтай,

Или отшельников благочестивых приют,

Сад несравненный, что все Ланьюанем160 зовут.

– Наставник! – доложил Сунь У-кун. – Не думаю, чтобы это были палаты царей и князей, да и на дворцы богачей не похоже; скорей всего это какой-нибудь монастырь. Как прибудем туда, так и узнаем, что там такое.

Услышав эти слова, Танский монах стал подстегивать коня. Прибыв к въездным воротам, наставник и его ученики начали рассматривать их и заметили, что над воротами вделана каменная плита, на которой высечены три иероглифа: «Хуанхуагуань», что значит «Храм Желтого цветка»161.

Танский монах слез с коня.

– Храм желтого цветка, – прочел Чжу Ба-цзе. – Значит, это даосский монастырь, – обрадовался он, – давайте зайдем. Даосы хоть и носят другое одеяние и шапку, но в постижении различных добродетелей ничем не отличаются от нас, буддистов.

– Ты прав, – поддержал его Ша-сэн. – Давайте зайдем! Во-первых, мы узнаем, какое у них убранство и как выглядит их храм, а во-вторых, покормим нашего коня. Кроме того, если хозяева окажутся гостеприимными, они приготовят трапезу и угостят нашего наставника.

Танский монах согласился, и наши путники вчетвером вошли в монастырь. Подойдя ко вторым воротам, они увидели еще одну надпись, исполненную в виде двух параллельных стихов:

Золото и серебро – отшельники здесь живут162.

Редкие травы, растенья – монахов-даосов приют.

Сунь У-кун рассмеялся:

– Да, здесь действительно живут даосские монахи, которые жгут пырей, варят зелье, возятся с тиглями и таскают с собой склянки…

– Тише! Будь осторожен в словах! – остановил его Танский монах, крепко ущипнув. – Мы ведь с ними не знакомы и не собираемся заводить дружбы. Какое нам дело до них, если мы зашли сюда лишь на короткое время?

Пока он говорил, вторые ворота остались позади, и перед путниками показался главный храм, вход в который был закрыт. У восточного придела под портиком сидел какой-то даос и катал пилюли. Хотите знать, как он выглядел? Так вот, слушайте:

На голове его шапка пунцовая,

Золотом шитая;

Черная ряса совсем еще новая,

Вся глянцевитая;

Носки башмаков его темно-зеленые

Круглы, как облако;

Светят, что звезды, глаза воспаленные,

Дивен весь облик его.

Словно бессмертный Люй-гун163, подпоясан он

Бечевкой упругою.

Лицо у даоса подобно рясе его —

Черное, грубое…

Хоть горбонос, как уйгур, но при этом же

Схож и с татарином:

Губы, большие, упругие, свежие,

Пылают заревом.

Муж сей стремится к познанию Истины,

В сем подвизается,

А в глубине его сердца таинственной

Громы скрываются.

Он настоящий даос, победитель коварных драконов,

Диких зверей покоритель, блюститель великих законов.

Танский монах громко окликнул даоса:

– Почтенный последователь учения Дао, святой праведник! Я, бедный буддийский монах, приветствую тебя!

Даос быстро поднял голову и, взглянув на Сюан-цзана, так растерялся, что даже выронил пилюлю из рук. Затем он поправил головной убор, привел в порядок одежду, спустился по ступеням и направился к Танскому монаху.

– Почтенный наставник! – вежливо произнес он. – Прости, что не вышел встретить тебя. Заходи, пожалуйста, в храм отдохнуть.

Танский монах обрадовался любезному приему и направился в храм. Еще с порога он увидел изображение даосской троицы164, перед которой стоял жертвенный столик с курильницей. Взяв курительную свечу, Танский монах поставил ее в курильницу и трижды совершил поклон по всем правилам, после чего стал раскланиваться с даосом. Вслед затем он направился к местам, предназначенным для гостей, и уселся со своими учениками. Даос велел служкам принести чай. В помещение вошли два отрока, которые принесли чайный поднос, быстро вымыли посуду и ложки, вытерли их досуха и занялись приготовлением легкой закуски. Их суетливость встревожила тех, которые считали себя опозоренными и обиженными…

Дело в том, что семь девиц, обитавших в Паутиновой пещере, принадлежали к той же секте и закончили ту же школу даосов, что и этот монах-даос, который сейчас принимал Танского монаха. Как вы помните из прошлой главы, девы облачились в старые одежды и убежали. Кликнув своих приемных сыновей встретить врагов, сами они направились прямо сюда, в даосский монастырь, и на заднем дворе стали кроить и шить себе новую одежду. Их внимание привлекла суета служек, занятых приготовлением чая, и девицы обратились к ним с вопросом:

– Кто пожаловал в гости, что вы так хлопочете?

– Только что в монастырь вошли четыре буддийских монаха, – отвечали служки, – и наш учитель велел подать им чаю.

– А есть ли среди этих монахов белолицый и полный? – спросила одна из дев-оборотней.

– Есть.

– А есть ли еще один, с длинным рылом и большими ушами?

– Есть.

– Ступайте скорей, несите им чай, – сказала дева, – а своему учителю сделайте знак, чтобы он пришел сюда. Мне надо сообщить ему что-то важное.

Отроки принесли пять чашек чаю. Даос подобрал одежды и обеими руками стал подносить гостям чай. Первую чашку он поднес Танскому монаху, следующую – Чжу Ба-цзе, потом – Ша-сэну, а последнюю – Сунь У-куну. После чая, когда со стола было убрано, один из отроков сделал знак даосу, и тот сразу поднялся с места.

– Дорогие гости, – произнес он, – вы пока посидите тут! – И затем обратился к другому служке: – Оставь поднос, потом уберешь, а сейчас развлекай гостей. Я скоро вернусь.

Танский монах и его ученики остались со служкой. Но о том, как они отправились с