Стратегии гениальных мужчин - Валентин Бадрак

Если говорить о хронологии восхождения Ленина, то уже в Петербургском «Обществе начального образования» появление властного и неукротимого Ильича, занимающегося адвокатской практикой, стало ярким событием. В двадцать четыре года он уже обозначил свое появление на политическом бунтарском небосклоне России первой фундаментальной работой «Что такое «друзья народа» и как они воюют против социал-демократов», где начал остервенелые атаки на возможных оппонентов своей теории борьбы. В двадцать пять лет он, наконец, сумел выбраться за границу, где не только наладил контакты с мятежно настроенной эмиграцией, но и бесстрашно выступил в роли курьера нелегальной литературы в Россию. По приезде Ленин не преминул подключиться к волне забастовок, и позже он по возможности делал это всегда, пытаясь выступать как активный организатор движения, хотя был лишь чутким ловкачом-аналитиком, вовремя успевающим сыграть на чувствах доведенных до исступления стихийных рывков масс навстречу туманно вырисовывающейся свободе.

Прекрасно осознавая, что Петербург – это еще не вся Россия и что его голос на российских просторах может истощиться, как ручеек в огромной пустыне, Ленин на всех этапах борьбы за власть чрезвычайную роль определял печатным органам борющихся. В 25-летнем возрасте он подготовил «Дело рабочего», но выпуск газеты был заблокирован царской охранкой, в 30-летнем – добился редакторских полномочий «Искры», которую ухитрился сделать собственным рупором. В тридцать пять он решительно присвоил себе полномочия руководить еще одной большевистской ежедневной газетой «Новая жизнь», в которой не преминул призвать ко всеобщему восстанию. А после поражения, уже в Женеве, он целых два года издавал журнал «Пролетарий». Наконец, за несколько дней до его сорокадвухлетия вышел первый номер знаменитой «Правды», на долгие десятилетия ставшей пропагандистской трибуной коммунистического, теперь уже практически ленинского движения. Во всех этих газетах простыми и убедительными фразами, а иногда и яркими фальсификациями, Лениным искусно навязывались коммунистические догмы. Не брезговал Владимир Ильич и использованием других печатных органов – так, однажды в российском журнале «Заря» появилась его статья, впервые подписанная псевдонимом Ленин. Так что понимание возможности воздействия через печатные органы на массовое сознание сыграло важную роль в идентификации его как политика и лидера революционных масс. Но и не только. Ленин чувствовал, что в условиях дефицита сильных волевых личностей он может позволить себе присваивать полномочия на принятие решений – в тяжелое и беспокойное время массы еще легче, чем когда бы то ни было, примут навязанное им силой решение. Ленин осознавал, что массам нужна сильная воля в действии, и он готов был продуцировать самые жесткие и самые смелые решения, которые с благоговением и принимало пораженное массовое сознание. Будучи знатоком психологии масс, Ленин стал королем коммунистической пропаганды. Ему ни за что бы не удалось добиться таких колоссальных успехов, не работай он одновременно в нескольких направлениях: убеждая народ живыми агитациями и газетными статьями, побеждая оппонентов на митингах и съездах и, наконец, прикладными и научными работами создавая академический фундамент собственной деятельности. Другим такие масштабы были не по плечу. Иногда кажется, что его работоспособность была вызвана отсутствием альтернативы – в случае молчания его позиции немедленно захватили бы другие, в случае бездействия его ожидала бы политическая, а может, и физическая смерть.

Своей жизнью Ленин очень убедительно доказал, что для политической победы хороши все средства. Когда это было необходимо, он шел на временные компромиссы с оппонентами и хитростью заставлял их поверить в долговременность обещаний. Когда партии нужны были деньги для продолжения активной борьбы, Ленин не брезговал брать их у врага России – Германии. Известны и резолюции Ленина относительно возобновления набегов на банковский транспорт на Кавказе, призванные пополнить оскудевшие партийные запасы. Печатали большевики и фальшивые деньги, так что изобретательности искрометного ума Владимира Ульянова-Ленина мог бы позавидовать даже маститый ученый.

Что касается людей, то они всегда были для Ленина лишь расходным материалом в борьбе за великие цели, недоступные пониманию обывателя. Подстрекая их к смертельным, иногда заведомо обреченным на провал выступлениям, он, словно религиозный проповедник, гипнотизировал массы, обещая им за издержки борьбы светлое коммунистическое избавление в недалеком будущем. Когда Ленина упрекали, что его агитация в 1905 году стала причиной ненужного кровопролития, он со спокойствием мессии и точностью хирурга описал уроки восстания и призвал быть в будущем еще более решительными.

Не менее удивительным кажется то, что находясь к моменту падения царизма в России в глубокой изоляции, Ленин сумел молниеносно появиться в России и перехватить на себя инициативу. В наиболее критические и двусмысленные моменты своей жизни он демонстрировал максимальную собранность и наивысшую степень решимости. Тех, кто забыл его или перестал верить в его исключительность, он заставил подчиниться, используя всю силу своей магической личности. Массы он принудил слушать себя, ибо к тому времени обладал колоссальным багажом знаний и практического опыта по психологическому воздействию.

Своей непримиримой борьбой и яркими способностями применять радикальные меры и употреблять чрезвычайные решения Ленин обеспечил сотворение новой коммунистической империи, и после его смерти владевшей половиной планеты в течение семидесяти лет. Образ Ленина подвергался и жесточайшей критике, и слепому обожествлению, но один неоспоримый факт сохранит статус-кво – он был человеком-победителем и сумел добиться поставленной перед собой цели, несмотря на допускаемые смертельно опасные для общества и заразные ошибки. Он сумел дать старт невиданному доселе учению, достигшему потрясающих масштабов, и связать все это со своим собственным именем. Для исследователей Ленин останется примером победы воли, неисчерпаемой работоспособности и расчета над, казалось бы, несокрушимыми стенами вековых устоев, и потому его жизнь будет заслуживать пристального внимания наряду с титанами, которым удавалось изменить ход истории.

Людвиг ван Бетховен

«Я набираюсь терпения и думаю: всякое несчастье приносит с собой и какое-то благо».

Труднее всего было пережить первый год после смерти матери: отец забывался, залитый адским зельем; братья еще не могли позаботиться о себе; долги росли как грибы после дождя… Но Людвиг выдержал этот мрачный тест на раннюю зрелость и сумел не растерять себя. Он ведь с детства более остальных сверстников был самостоятелен. И с раннего детства он умел терпеть и потому тянул свою тяжелую лямку с мрачным, звериным упрямством. Правда, и следующий год оказался не легче: обрушившиеся на Бетховена болезни – тиф и оспа – не подорвали его духа, хотя оставили страшные, неумолимые отпечатки на изможденном теле. Ему было к чему стремиться, и он готов был бороться с судьбой и дальше. Для близких людей молчаливая волчья неукротимость Людвига не осталась незамеченной. В конце концов старшие друзья помогли устроить братьев работать. Молодой Бетховен пошел и на решительные отчаянные шаги: он добился, чтобы половина отцовского жалования выплачивалась лично ему: речь шла уже просто о выживании, и условности морали пришлось отбросить, как сдавливающий горло атавизм. Казалось, самое страшное было позади и можно было подумать о своей судьбе. Он сам принял решение записаться в Боннский университет, осознавая, что не может быть глубокого по внутреннему содержанию музыканта без основательного образования.