Река надежды - Соня Мармен

Несколько минут Александер простоял без движения. Пес успокоился и сел у его ног, значит, зверь, которого он унюхал, ушел. Шотландец снова посмотрел в сторону леса, потом – себе под ноги. Земля тут выглядела так, словно ее никогда не касался заступ.

– Cheannaird, домой! – приказал он собаке.

Притаившись за порослью вязов, Лавигёр сидел не шевелясь, пока шотландец не скрылся из виду. Он знал, что с такого расстояния собака его не учует. Спустя немного времени он выпрямился, подобрал с земли мешок, забросил за спину ружье на ремне и, усмехаясь своим мыслям, пошел по тропинке. Он узнал все, что ему было нужно, и предвкушал щедрое вознаграждение от своего хозяина.

Изабель потянулась и пощупала холодную простыню рядом с собой. Осознав, что Александера в постели нет, она открыла глаза и села. Неужели что-то случилось?

– Алекс?

Ей никто не ответил. Но куда он мог уйти? Выбравшись из теплого гнездышка, молодая женщина вошла в полосу блеклого утреннего света, дрожащими от холода пальцами сняла с крючка теплую накидку и закуталась в нее, потом надела мокасины и вышла на улицу.

– Алекс?

Да где же он? Вдруг совсем рядом кто-то засмеялся. От этого звука кровь застыла у Изабель в жилах. Из тумана возникли два силуэта. Один мужчина держал другого за волосы, оттягивая его голову назад.

– Алекс, что происходит? О господи, нет!

Блеснул приставленный к горлу ее мужчины клинок, и она захлебнулась собственным криком. Мужчина, державший нож, медленно повернулся, и сердце Изабель остановилось: криво усмехаясь, на нее смотрел Этьен. Она хотела было потребовать, чтобы он отпустил Александера немедленно, но он не дал ей шанса. Лезвие ножа погрузилось в кожу легко, словно в сливочное масло. Приступ тошноты заставил Изабель согнуться пополам. Смех Этьена оглушил ее, а от вида крови Александера, хлеставшей фонтаном на грязный снег, ей стало дурно.

– Не-е-ет!

Она бросилась к любимому, но всю сцену вдруг заволокло туманом, и она лишилась способности видеть.

– Изабель! Изабель!

Чьи-то руки обняли ее, прижали к теплой мужской груди.

– Изабель, ’tis over. Dinna fear, ’tis over…[174] Tuch! Tuch!

Она открыла глаза. Сердце стучало в груди как сумасшедшее. Ни тумана, ни крови… Вдохнув знакомый запах тела, она разрыдалась.

– Алекс, я уже думала… Мне приснилось, что…

«Что Этьен перерезал тебе горло», – едва не сорвалось у нее с губ.

– Все хорошо, – прошептал он, поглаживая молодую женщину по волосам. – ’Tis over.

Войдя в дом, он услышал, как Изабель мечется на постели и что-то шепчет. Когда он подошел к занавеске, она выкрикнула его имя. Мари смотрела на него со своей кровати расширенными от страха глазами. Он сделал ей знак, что все в порядке и она может спокойно спать. Девушка кивнула, поежилась от пережитого испуга, поправила одеяло у Габриеля на плечах и снова легла.

– Все прошло! Это был всего лишь кошмарный сон!

Он смахнул со щеки Изабель слезу, заглянул в печальные глаза. Успокоиться не получалось. Сон заставил ее осознать одну ужасную вещь: Этьен разыщет ее, если захочет. Но с Александером ей об этом говорить не хотелось.

– Я проснулась, а тебя нет…

– Мне пришлось выйти на улицу. Я… Мне не спалось.

– Из-за Лавигёра?

– Можно сказать и так. Он ушел сегодня ночью.

– Ушел? Ты уверен?

– Да, – соврал Александер. Он до сих пор не мог избавиться от ощущения, что за ним наблюдают.

Он лег рядом с ней, прижался животом к ее спине и поцеловал в макушку.

– Ты холодный, как ледышка!

– Пожалуй…

Оба замолчали. Обоих мучила неопределенность. Что их ждет? Предсказать дальнейший ход событий не представлялось возможным. В доме было прохладно, под одеялами – тепло и уютно. Александер стал медленно проваливаться в сон. Изабель чувствовала, как расслабляется рука у нее на животе, как его дыхание становится все более ровным и медленным.

Однако к ней покой не шел. Грудь стеснилась от страха. Сон показался ей таким реальным… таким вероятным! Известно ли Этьену, что Александер не умер? Если да, станет ли он пытаться прикончить его? Что на самом деле известно Александеру о том страшном побоище у реки, о золоте? Судя по всему, Лавигёр уверен, что Александер знает, где спрятаны эти деньги. Пересказывая Александеру свой разговор с незваным гостем, Изабель внимательно следила за выражением его лица. Даже когда речь зашла о золоте, Александер и бровью не повел. Не удивился, не проявил любопытства. Это странно… Однако ей показалось, что он немного побледнел.

Ребенок шевельнулся у нее в лоне. Александер передвинул руку, обнял ее крепче. Она ощутила его теплое дыхание у себя на шее, а его ладони мягко прижались к ее обнаженной коже под шерстяной ночной сорочкой.

– О чем ты думаешь? – спросил она тихонько.

– О тебе, о ребенке…

Он немного помолчал. Она накрыла его ладони своими.

– И обо всем том, что жизнь отняла у меня и что еще может отнять… Обо всем, что ты делала начиная с того проклятого дня, когда я уехал из Квебека воевать, и до того дня, когда я помог тебе выйти из экипажа на причале Лашин… Наверное, это странное ощущение – когда он шевелится там, у тебя в животе… Когда ты носила Габриеля, было так же?

– Да. Только Габи по вечерам толкался особенно сильно. Говорят, двух одинаковых беременностей не бывает. Поэтому и дети все разные. Ты уже придумал имя?

– Хм… Мне нравится Уильям.

– Уильям? Так звали кого-то из твоих родственников?

– Это имя моего деда по отцовской линии. Вообще-то, его звали Лиам, но это Уильям на ирландский манер.

– А еще Уильям – английская форма имени Гийом. Так звали моего покойного брата. – В голосе Изабель проскользнула нотка печали. – А если родится девочка?

– Я выбрал имя для мальчика, для дочки выберешь ты!

Изабель сделала вид, что размышляет.

– Элизабет!

– Элизабет Макдональд… Я бы удивился, если бы ты дала девочке имя своей матери. А кому мы обязаны этим?

– Меня назвали Элизабет при крещении в честь Мари-Элизабет Бурдон. Она была женой моего прадеда Луи, который служил солдатом в полку Кариньян-Сальер. По семейным преданиям, она была красива, как ангел, и хитра, как дьявол. Отец рассказывал, что она сумела защитить себя от пятерых ирокезов, которые явились к ней, когда мужа не было дома. Она угостила их водкой, в которую подмешала ядовитый настой болиголова.

– Отлично! Если родится девочка, она наверняка будет красивой, как небесный ангел! Но я все равно рискну попробовать настойку ее приготовления.

Он засмеялся.

– Мари-Элизабет была знахаркой, а не колдуньей!

– Женщина, прекрасная, как ангел, обязательно колдунья! У нас в Шотландии чаровниц, которые околдовывают мужчин, называют leannan-sìth.