Закат Пятого Солнца (СИ) - Штаб Юрий

В этих словах звучала не только дипломатическая вежливость. По ацтекским понятиям купцам и в самом деле полагалось вести себя скромно, выглядеть непритязательно, не щеголять роскошью одежд и украшений. Им вообще вменялось ничем не демонстрировать свое богатство. Исключениями становились лишь некоторые праздники. Возбудив зависть у военной элиты, почтека могли лишиться всего имущества, а то и жизни. Обо всем этом Кортес уже знал и подозревал, что торговцы таким положением не слишком довольны. Он давно обдумал все аргументы, которые могли помочь ему перетянуть купцов на свою сторону.

— Я наслышан о храбрости и бесконечной энергии почтека. Вы ходите в далекие и неизведанные земли, добываете там товары, которых никто раньше не видел, и приносите их в Теночтитлан. В пути вы преодолеваете немалые трудности и сталкиваетесь с большими опасностями.

— Да, это так, — подтвердил все тот же купец. — Случается нам отбиваться и от разбойников, а иногда даже воевать с целыми племенами, которые считают, что их удаленность от столицы позволяет им грабить торговцев из Теночтитлана. Эти неразумные думают, что уэй-тлатоани не пошлет войско так далеко для защиты почтека. Но потом они убеждаются, что мы и сами можем за себя постоять. Нам не нужна ничья защита.

Намек был вполне прозрачным. Почтека вовсе не спешили под крыло к испанцам. Впрочем, Кортес собирался их увлечь вовсе не защитой от разбойников.

— Да, я охотно в это верю, — кивнул генерал-капитан, указав на шрамы, украшавшие тела каждого из купцов. — Ваша кожа, словно книга, где записаны самые опасные приключения. Жаль, что вас заставляют вести показательно бедный образ жизни, который никак не может служить достойной наградой за все перенесенные злоключения.

— Ты, господин, прибыл издалека и потому не знаешь того, каким почетом окружены почтека. Мы не платим налогов и обладаем многими привилегиями. Ты, скорее всего, слышал, что для любого из подданных Монтесумы самой славной смертью является гибель на жертвенном камне. Но известно ли тебе, что почтека, умерший во время торговой экспедиции, почитается так же, как и воин, принесенный в жертву на алтаре?

Остальные купцы негромкими одобрительными возгласами поддержали своего старейшину, который продолжил:

— Так что мы довольны своей участью. Да, кажется, что мы не гонимся за показной роскошью, но это лишь видимость. В походах нам приходится трудно: холод, жара, усталость, надоедливые насекомые, змеи. Потому, вернувшись в столицу, мы наслаждаемся покоем. То, что другому человеку кажется скромным существованием, нам, в сравнении с нашими путешествиями, видится настоящим блаженством.

Эрнан Кортес не очень-то поверил словам ацтека. Скорее всего, комфорт и богатство они все же ценили, но опасались вызвать зависть воинов. Впрочем, у него были заготовлены и другие аргументы для привлечения купцов на свою сторону.

— Я лишь сожалею, что вы приносите так ничтожно мало товаров из своих странствий. Это же просто капля росы в том великом море диковинок, что попадаются вам в пути.

В словах Кортеса прозвучала нотка пренебрежения и купца это задело.

— Мы приносим много товаров, — с чувством собственного достоинства ответил он. — Сам я в походы уже не хожу. Но мой сын командует в пути группой в сорок, а то и в шестьдесят носильщиков, каждый из которых может нести до трети собственного веса.

— Да, понимаю, — кивнул Кортес. — Вы уже видели наших коней. Это могучие создания, страшные в бою. Но среди людей есть воины, есть ремесленники и есть носильщики. Так же и среди животных. В тех землях, откуда мы прибыли, разводят могучих быков. Это крупные и выносливые звери, рогатые, как и олени, что водятся в ваших лесах, но куда более сильные и послушные. Такой бык с легкостью унесет на спине двух взрослых человек. К тому же, его, в отличие от носильщика, не придется кормить. Он ест траву, что растет под ногами. Но мы не нагружаем товары прямо на него. Мы впрягаем животных в повозки на колесах. Примерно так мы везли свои пушки. Вы это видели своими глазами. Благодаря всему этому у меня на родине перевозят огромные грузы, в сотни раз больше, чем может доставить самый большой караван с носильщиками.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Кортес немного помолчал, давая время купцам переварить информацию и осознать выгоды, которые сулило расширение торговли.

— Почему же вы не привезли этих зверей сюда? — поинтересовался ацтек.

— Мы ведь недавно прибыли. И сначала не знали, есть ли здесь купцы, и чем они торгуют. Нужно было разведать обстановку. Да и в любом случае, мы не почтека. Мы не знаем дорог, по которым здесь движутся караваны, не знаем того, чем богата та или иная земля. Да и торговаться мы также не умеем. Мы воины и умеем хорошо сражаться. А вот вы отличные почтека. Если мы с вами заключим союз, то это будет просто прекрасно. Вы получите таких животных, которые облегчат перевозку тяжестей, а еще новые товары, которые умеют делать наши соотечественники.

С этими словами Кортес достал меч из ножен. Отполированный клинок блестел в свете свечей.

— Я знаю, что вы торгуете в том числе и оружием. Представляете, сколько можно запросить за такой меч где-нибудь в далеких землях? И это только один пример. У нас много таких товаров, каких вы никогда прежде не видели.

— И что же требуется от нас сейчас? — слегка прищурившись, спросил купец.

Кортес не спешил озвучивать все планы. Испанец не хотел признаваться в том, что от почтека он ждет и поставок провизии, и сведений о дислокации и передвижении ацтекских солдат. А еще золота с нефритом для привлечения наемников из нейтральных племен, живущих за пределами империи. Выдав все это, он бы сразу показал, в насколько шатком положении находятся окруженные врагами конкистадоры. Это было опасно. Следовало переманивать купцов на свою сторону постепенно, начиная с мелкого сотрудничества.

— Сегодня я только хочу купить у вас партию хлопковой ткани, какао и древесины для костров, как мы и договаривались. А еще узнать, интересно ли вам с нами сотрудничать. Уэй-тлатоани Монтесума, как вы знаете, доверяет нам и даже переехал жить в этот дворец. Надеюсь, что почтека тоже оценят преимущества дружбы с испанцами.

— Но ведь вы нетерпимы к нашим богам. Мы молимся своим покровителям, приносим им жертвы, возжигаем благовония. Вы этого не одобряете. Лишившись защиты наших богов, мы погибнем.

Это был тот камень преткновения, которого Кортес опасался больше всего. Ревностный католик, он искренне верил в непогрешимость своей религии, и был полон решимости искоренить в Новом Свете все кровавые культы. И в этом вопросе Эрнан Кортес не собирался допускать компромиссов.

— Не погибнете, — твердо ответил он. — Жители Табаско отреклись от своей веры после встречи с нами. Тотонаки в Семпоале тоже отказались от ложной религии. Наши друзья и союзники не могут молиться таким жестоким богам. Узнав учение нашего бога чуть лучше, вы признаете его истинность.

— В любом случае, на это потребуется время, — осторожно ответил ацтек.

— Давайте же пока что отметим сделку. Спасибо за ткань, какао и дрова, — сказал Кортес.

С этими словами генерал-капитан подал знак. Один из конкистадоров принес ему приготовленный заранее бочонок. Кортес уже знал, что торговые сделки у ацтеков по обычаю закрепляют распитием спиртного. Великолепное испанское вино полилось в подставленные чаши. Пригубив напиток, почтека не смогли скрыть свое удивление. Здесь алкоголь добывали все больше из перебродившего сока агавы. Это вообще было универсальное растение, с крепкими волокнистыми листьями и шипами. Агаву ели, из нее делали ткань для одежды, плели сети и веревки, колючками истязали себя во время религиозных ритуалов. Но спиртной напиток из нее не мог сравниться с винами солнечной Андалусии.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Да, в Испании делают отличное вино, — сказал Кортес. — Я подарю вам бочонок. Если мы с вами договоримся, то им вы тоже сможете торговать. Думаю, здесь его оценят по достоинству.

На этом встреча и закончилась. Напоследок генерал-капитан получил согласие от почтека наладить поставки провизии в лагерь конкистадоров. Начало сотрудничеству было положено.