Россия — Советский Союз, 1946–1991 гг. - Евгений Спицын

В развернутом виде основные положения этой концепции были представлены в речи М.С. Горбачева на сессии Генеральной ассамблеи ООН, произнесенной им в декабре 1988 г., которую сам же генсек назвал «Фултоном наоборот». Содержание новой горбачевской концепции определялось двумя принципиальными положениями.

Во-первых, она утверждала приоритет общечеловеческих ценностей и их преобладающее значение по отношению к интересам отдельных государств и социальных групп. Советский Союз впервые отказывался от старого тезиса, что в международной политике главенствуют классовые ценности и интересы классовой борьбы во всемирном масштабе. По сути, это означало призыв к деидеологизации международных отношений и разрыв со старой традицией противопоставления Востока и Запада по принципу защиты противоположных классовых интересов.

Во-вторых, в ряду основных общечеловеческих ценностей главной ценностью провозглашалось идея выживания человечества. Поэтому в центр всех международных отношений помещалась проблема обеспечения мира и избежания мировой ядерной войны. Этот интерес провозглашался всеобщим и объединяющим (синтезирующим) для всех стран мира, независимо от их общественного строя, идеологии, силы, величины и т.д.

Из самой концепции «нового политического мышления» логически вытекали важные установки практической внешней политики СССР, главными из которых были:

1) достижение компромисса с США в вопросах сокращения стратегических вооружений;

2) экономическое и политическое сближение с западноевропейскими странами, в том числе ценой возможных уступок в ключевом вопросе объединения Германии;

3) нормализация межпартийных и межгосударственных отношений с КНР и расширение советско-китайского сотрудничества;

4) тесное сотрудничество с западными державами в урегулировании региональных конфликтов на Азиатском, Латиноамериканском и Африканском континентах;

5) содействие реформированию политических режимов стран Восточной Европы по образцу и подобию СССР;

6) изменение политики в отношении прав человека и приведение внутреннего законодательства и политической практики СССР в большее соответствие с нормами международного права.

Сразу после выступления на Генеральной Ассамблее ООН М.С. Горбачев направился для встречи с уходящим в отставку президентом Р. Рейганом и новым американским президентом Дж. Бушем, но в этот момент весь мир облетела печальная новость о страшном землетрясении в Армении. Как будто бы сама природа возмутилась горбачевским «анти-Фултоном» и не желала дальнейшего обсуждения этих новаций, поэтому М.С. Горбачев был вынужден срочно покинуть США, и вылетел в Москву.

В середине декабря 1988 г. президент Дж. Буш провел совещание в узком кругу, в котором приняли участие все ключевые игроки его новой команды — патриарх американской политики Г. Киссинджер, новый госсекретарь Дж. Бейкер и помощник по национальной безопасности Б. Скоукрофт. На этой встрече был обсужден вопрос о том, как реагировать на сделанное М.С. Горбачевым заявление в ООН. С одной стороны, Вашингтон готов был сравнить выступление М.С. Горбачева с «14 пунктами В. Вильсона» и «Атлантической хартией», подписанной в годы Второй мировой войны, но с другой стороны, американцы никак не могли поверить в то, что сделанное М.С. Горбачевым заявление об односторонних уступках СССР является искренним.

После всестороннего обсуждения данной проблемы американцы увидели в этом предложении советского лидера свидетельство того, что «Советский Союз распадается изнутри», поэтому сразу же был поставлен вопрос о том, что нужно делать в ближайшее время, чтобы «вытеснить Советский Союз из Восточной Европы». Бывший госсекретарь Генри Киссинджер «высказался в пользу секретной дипломатии с М.С. Горбачевым» и предложил президенту Дж. Бушу свои услуги в качестве личного эмиссара.

Пока американцы размышляли, как реагировать на заявление М.С. Горбачева, в самом конце декабря 1988 г. состоялось заседание Политбюро, выступая на котором, министр обороны СССР генерал армии Д.Т. Язов заявил, что «во исполнение решения Совета Обороны СССР в Министерстве обороны СССР уже разработаны планы вывода советских войск с территории ГДР, ЧССР, ВНР и ПНР», т.е. ключевых союзников СССР в Европе и во всем социалистическом лагере.

Прекрасно зная об этих настроениях в верхах, в начале 1989 г. американский посол в Москве Дж. Мэтлок направил в Вашингтон секретное послание, в котором с предельным цинизмом заявил, что «нынешний хаос во внутриполитической жизни СССР предоставляет Соединенным Штатам беспрецедентную возможность повлиять на советскую внешнюю и внутреннюю политику. Наши возможности отнюдь не безграничны — мы не можем заставить их отдать нам ключи от своей лавки, но они достаточны, чтобы изменить в нашу пользу баланс интересов по многим ключевым вопросам, при условии, если проявим достаточную мудрость в умелом, последовательном и настойчивом использовании нашего скрытого влияния».

15 января 1989 г. состоялось подписание «Итогового документа» Венской встречи, а уже на следующий день в Москву прилетела делегация Трехсторонней комиссии во главе с Г. Киссинджером, который в тот же день встретился с А.Н. Яковлевым. В ходе состоявшейся беседы эмиссар американского президента открыто потребовал, чтобы СССР во избежание обострения советско-американских отношений не мешал развитию «естественных» событий в Восточной Европе и гарантировал, что в этом случае его страна не будет угрожать СССР. Затем состоялась встреча Г. Киссинджера с М.С. Горбачевым и А.Ф. Добрыниным, в ходе которой эмиссар американского президента предложил советскому генсеку сделку, смысл которой состоял в том, что американская сторона пойдет на расширение политических контактов с СССР и поможет облегчить бремя его военных расходов путем свертывания гонки вооружений в обмен на перемены в Восточной Европе.

Сразу после завершения этой «тайной вечери» М.С. Горбачев принял всех представителей Трехсторонней комиссии, в частности, Г. Киссинджера, Д. Рокфеллера, У. Хайленда (США), Ж. Бертуена, В. Жискар д' Эстена (Западная Европа) Я. Накасонэ и И. Окавара (Япония). С советской стороны, помимо самого генсека, на этой встрече присутствовал ряд его доверенных лиц, в частности, А.Н. Яковлев, В.А. Медведев, В.М. Фалин, С.Ф. Ахромеев, А.Ф. Добрынин, А.С. Черняев, Г.А. Арбатов и Е.М. Примаков. На протяжении нескольких часов участники этой встречи обсуждали:

• «перспективы вхождения СССР в мировой рынок»,

• «формы участия СССР в мирохозяйственных связях»,

• «правила многостороннего сотрудничества»,

• «условия подключения СССР к деятельности международных экономических организаций» и т.д.

Во время обсуждения этих вопросов представители Трехсторонней комиссии заявили, что при вхождении СССР в мировое сообщество «главные проблемы» для Москвы возникнут в «третьем мире». Поэтому их интересовало то, как Советский Союз будет «разбираться» с этими странами, что дает веское основание предположить, что именно Трехсторонняя комиссия потребовала от Москвы списания долгов стран «третьего мира» в качестве одного из условий вхождения СССР в мировое сообщество. А между тем размер этих самых долгов составлял астрономическую сумму в 150 млрд долларов.

В середине февраля 1989 г. в Белом доме состоялось очередное совещание, посвященное положению дел в СССР, на котором все его участники, включая президента Дж. Буша, госсекретаря Дж. Бейкера и помощника президента по национальной безопасности Б. Скоукрофта, с большим удовлетворением констатировали, что М.С. Горбачев дал согласие на перемены в Восточной Европе, что, в свою очередь, приведет к развалу самого СССР. Сразу после совещания Дж. Буш подписал директиву о конкретных шагах США в отношении СССР.

Тогда же в феврале 1989 г. Дж. Мэтлок направил из Москвы в Вашингтон очередное донесение, в котором говорилось, что «перестройка ведет к демобилизации Советского Союза, поэтому главная проблема не в том, как нам помочь перестройке или М.С. Горбачеву, а в первую очередь в том, как обеспечить интересы Соединенных Штатов... наша задача — служить нашим, а не их интересам. Мы должны стремиться к тому, чтобы побуждать советское руководство к формированию децентрализованной, плюралистической, ориентированной на гражданское производство экономики».

К середине марта 1989 г. пересмотр внешней политики США по отношению к СССР был в основном завершен и оформлен в виде особого документа Совета безопасности при президенте США под названием «NSR-3». Главная идея этого документа сводилась к следующему: сделать начавшиеся в Советском Союзе реформы необратимыми. Тогда же в марте 1989 г. была подготовлена и директива №23 Совета национальной безопасности, в которой говорилось, что «возможно, мы стоим перед новой эрой и сможем двигаться за пределы сдерживания к новой американской политике, предполагающей интеграцию Советского Союза в международную систему».