Гарри Поттер и Орден Феникса - Джоанн Роулинг

Настала очередь Гарри смеяться.

— Ага, конечно! — бросил он. — Я отдам вам это — пророчество, да? И вы отпустите нас домой? Как бы не так!

Он ещё не договорил, когда женщина пронзительно закричала: — Ассио проро…

Но Гарри был к этому готов и, опередив её, выпалил: «Протего!» и, пусть кончиками пальцев, но всё-таки удержал стеклянный шар.

— Оказывается, шалунишка Поттер умеет играть! — процедила женщина, сверкнув безумными глазами из прорезей капюшона. — Превосходно…Раз так…

— Я ЖЕ СКАЗАЛ, НЕТ! — взревел Малфой, обращаясь к женшине. — Можно разбить…!

Гарри лихорадочно соображал, как поступить. Упивающимся Смертью нужен пыльный шар. А ему, Гарри, нет до стекляшки никакого дела. Зато он хочет вытащить друзей из этой передряги живыми — они не должны платить за его глупость такую дорогую цену…

Женщина шагнула вперёд и стянула с головы капюшон. В Азкабане лицо Беллатрикс Лестранг сделалось безжизненным, похожим на череп, но сейчас оно горело фанатичным огнём.

— Тебя нужно уговорить? — пробормотала она. Её грудь лихорадочно вздымалась. — Хорошо… Взять самую младшую, — приказала Беллатрикс. — Пусть он посмотрит, как мы её пытаем. Я сама этим займусь.

Гарри почувствовал, что его друзья придвинулись к Джинни; шагнул вбок и тоже загородил её собой, прижимая к груди пророчество.

— Чтобы ударить по кому-то из нас, вам придётся разбить вот это, — сказал он Беллатрикс. — Не думаю, что ваш босс будет доволен, если останется без пророчества.

Она не шевелилась, лишь смотрела на него, облизывая кончиком языка тонкие губы.

— А вообще, что это за пророчество за такое, а? — непринуждённо поинтересовался Гарри.

Он не знал, как быть, и болтал, что на ум взбредёт. Невилль стоял рядом, касаясь Гарри рукой; Гарри чувствовал, как тот дрожит; слышал учащённое дыхание своих друзей. Он очень наделся, что они тоже стараются придумать, как спастись — у него в голове было пусто.

— Что за пророчество? — повторила Беллатрикс, и улыбка сошла с её лица. — Шутишь, Поттер?

— Нет, не шучу, — Гарри шнырял глазами по Упивающимся Смертью, выискивая слабое звено, способ выкрутиться. — Зачем оно понадобилось Вольдеморту?

Упивающиеся Смертью зашипели.

— Ты смеешь произносить его имя? — прошептала Беллатрикс.

— Да, — подтвердил Гарри. Он крепко держал шар, готовый отразить любую попытку нападения. — Без проблем. Я совершенно спокойно могу сказать: Воль…

— Заткни свой грязный рот! — завопила Беллатрикс. — Не смей осквернять святое имя своими недостойными губами, своим поганым языком, ты, мерзкий полукровка…

— А вы в курсе, что и он тоже полукровка? — дерзко спросил Гарри. Гермиона тихо застонала. — Волдеморт? Его мать была ведьмой, но отец-то — мугл… Или он вам наврал, назвался чистокровным колдуном?

— СТУПЕФ…

— НЕТ!

Из волшебной палочки Беллатрикс Лестранг полетел красный луч, но Малфой сбил его; отшатнувшись, Беллатрикс задела стеллаж рядом с Гарри. Два стеклянных шара упали и разбились.

Над осколками поднялись два перламутрово-белых, текучих как дым привидения и заговорили хором, поэтому их слова можно было разобрать лишь частично — тем более, что в то же самое время Малфой и Беллатрикс Лестранг громко орали друг на друга.

— …в день солнцестояния придёт новый… — вещал бородатый старик.

— НАПАДАТЬ НЕЛЬЗЯ! НАМ НУЖНО ПРОРОЧЕСТВО!

— Он осмелился… он осмелился… — бессвязно верещала Беллатрикс, — мне в лицо… проклятый полукровка…

— ПОДОЖДИ, ПОКА МЫ ПОЛУЧИМ ПРОРОЧЕСТВО! — ревел Малфой.

— … и никто не придёт после… — сообщила призрачная молодая женщина.

Фигуры, вставшие над осколками, растаяли в воздухе. От их былых обиталищ не осталось ничего, кроме кусочков стекла. Зато они подали Гарри одну мысль. Но как поделиться ею с остальными?

— Вы так и не объяснили, что особенного в этом пророчестве, которое я должен отдать, — сказал он, выигрывая время, и незаметно отвёл ногу в сторону, пытаясь дотронуться до кого-то из друзей.

— Оставь свои игры, Поттер, — велел Малфой.

— Это никакие не игры, — ответил Гарри. Одна часть его сознания была сосредоточена на том, как поддержать разговор, а другая — на собственной блуждающей ноге. Тут попалась чья-то ступня, он с силой надавил и по резкому вздоху понял, что это Гермиона.

— Что? — шепнула она.

— Неужели Думбльдор не говорил, что здесь, в департаменте, скрывается тайна твоего шрама? — насмешливо бросил Малфой.

— Тайна… чего? — переспросил Гарри и на какое-то время позабыл о своём плане. — При чём тут шрам?

— Что? — более настойчиво шепнула Гермиона.

— Может ли такое быть? — со злобным воодушевлением воскликнул Малфой. Кто-то из Упивающихся Смертью опять рассмеялся, и Гарри, воспользовавшись шумом, прошипел Гермионе: — Валите стеллажи…

— Думбльдор не сказал тебе? — повторил Малфой. — Что ж, это объясняет, почему ты не пришёл раньше, Поттер, Чёрный лорд никак не мог понять, отчего…

— …по команде: «давай!»…

— …ты не примчался сразу, как только он показал тебе это место во сне. Чёрный лорд полагал, что, повинуясь естественному любопытству, ты захочешь в точности узнать…

— Вот как, он полагал? — рассеянно пробормотал Гарри. Он даже не слышал, а скорее чувствовал спиной, как Гермиона передаёт его приказ остальным. Нужно во что бы то ни стало продолжать разговоривать, о чём угодно, лишь бы отвлечь Упивающихся Смертью. — Так он хотел, чтобы я пришёл и взял его? Зачем?

— Зачем? — в голосе Малфоя прозвучало неподдельное, радостное удивление. — Затем, что забирать пророчества из департамента тайн, Поттер, разрешается только тем, кого они непосредственно касаются — в чём лично убедился Чёрный лорд, когда поручил его выкрасть.

— Зачем ему красть пророчество про меня?

— Про вас обоих, Поттер, про вас обоих… Тебя никогда не интересовало, почему Чёрный лорд пытался убить тебя ещё младенцем?

Гарри задумчиво смотрел в стальные глаза Малфоя, сверкавшие сквозь прорези капюшона. Неужели пророчество — причина гибели родителей и появления у него на лбу шрама, похожего на молнию? У него в руке — ответ на все вопросы?

— Значит, обо мне и Вольдеморте было сделано пророчество? — тихо проговорил он, пристально глядя на Люциуса Малфоя и крепче сжимая шершавый от пыли, тёплый шар. Он был чуть больше Проныры. — И Вольдеморт заставил меня прийти и взять его вместо него? Почему он не мог забрать его сам?

— Сам? — пронзительно вскрикнула Беллатрикс Лестранг и захохотала как безумная. — Чёрный лорд? В министерство магии, которое столь любезно не замечает его возвращения? Самому отдаться в руки авроров, которые пока что без толку тратят время на моего драгоценного кузена?

— То есть, сейчас вы делаете за него грязную работу? — спросил Гарри. — Как Стуржис, которого он пытался заставить выкрасть пророчество?… Как Бедоу?

— Умница, Поттер, сообразил… — процедил Малфой. — Впрочем, Чёрному лорду известно, что ты не глу…

— ДАВАЙ! — заорал Гарри.

Пять голосов за его спиной закричали: «РЕДУКТО!» Пять проклятий полетели в разные стороны и ударили по стеллажам. Всё вокруг взорвалось; высоченные стеллажи закачались — сотни стеклянных шаров стали лопаться, отовсюду взметались перламутровые фигуры, плавали в воздухе, и их голоса — эхо бог знает какого далёкого прошлого — сливались со звоном бьющегося стекла, с оглушительным треском дерева, грохотом обломков, градом сыпавшихся сверху…

Стеллажи закачались сильнее, посыпались новые пророчества.

— БЕГИТЕ! — заорал Гарри. Одной рукой он схватил Гермиону за робу и, другой прикрывая голову от валившихся с высоты осколков и обломков, потащил за собой. Какой-то Упивающийся Смертью, возникнув из облака пыли, бросился на них, но Гарри со всей силы саданул локтем по закрытому маской лицу. Все кругом вопили, вскрикивали от боли; стеллажи, обрушиваясь друг на друга, страшно грохотали; изо всей этой какофонии выплывали обрывки призрачных пророчеств…

Внезапно Гарри заметил, что впереди никого нет. Мимо, прикрывая головы руками пронеслись Рон, Джинни и Луна. Что-то больно ударило Гарри по щеке, но он лишь мотнул головой и бросился за друзьями; чья-то рука схватила его за плечо; раздался крик Гермионы: «Ступефай!» Рука сразу выпустила его…

Они находились в конце девяносто седьмого ряда; Гарри свернул направо и припустил со всех ног; прямо за спиной слышался топот и голос Гермионы, подгонявшей Невилля. Показалась дверь, в которую они вошли; она была приоткрыта, и Гарри видел мерцающий свет хрустального сосуда. Он перелетел через порог и, сжимая в руке пророчество, остановился подождать друзей. Те выскочили, захлопнули за собой дверь…

— Коллопортус! — выдохнула Гермиона, и дверь со странным визгливым скрипом запечаталась.