Волшебники: антология - Майк Эшли

Одержимые всадники пронеслись сквозь врата, чтобы оторваться от мира.

Спокойно и буднично Савринор вернулся в свою комнату. Он знал, что весьма скоро его позовут. Хотя он не был магом и даже колдуном, он был летописцем замка, а посему неизменно присутствовал при всех важных событиях и вел их хронику. И сегодняшняя церемония, разумеется, не обойдется без него.

Он не смотрел, как уезжали всадники. Их отъезд был весьма захватывающим зрелищем, по Савринор видел его уже сотню раз, и оно более не трогало и не впечатляло историка. Напротив, когда с севера налетел ураган, он неподвижно сидел за искусно сработанным резным столом в своей комнате, облокотившись на него и сцепив пальцы. Савринор ощущал беспокойство. Он не желал докапываться до первопричины, но смешанное чувство напряжения и ожидания чего-то неприятного было столь сильным, что даже приход урагана Искривления не смог развеять его. Когда наконец летописец услышал робкий стук в дверь, он не смог бы сказать наверняка, что в нем возобладало — облегчение или же опасение.

— Г-господин Савринор? — раздался девичий голосок. Маги определенно предпочитали слугам служанок, этой было лет двенадцать-тринадцать. Обещание грядущей красоты портили вялая линия рта и пустой взгляд затравленных глаз. Савринор сомневался, что девочка протянет здесь больше года.

— Да, я тебя слушаю.

— Господин, маг Кройн, он… того, я должна вам сказать… если позволите…

Савринор в равной мере не терпел страха и глупости и даже не пытался скрыть раздражения:

— Говори ясно! Маг Кройн хочет меня видеть?

— Он, то есть господин Кройн… он у постели В-в-в…

— Яндрос всемогущий! — сердито прошипел Савринор.

Девочка продолжала заикаться, тогда он попросту отмахнулся от нее и большими шагами пошел по коридору. Из невнятного бормотания служанки можно было разобрать, что Кройн был подле Верховного мага. Из всех магов Кройн наиболее сведущ во врачевании, и если он послал за летописцем, значит, близок конец Верховного мага. Возможно, жить тому оставалось менее часа. И теперь маги готовятся к последней процессии. Савринор не мог позволить себе задерживаться, коль скоро ему дорога жизнь.

Но пути приглаживая волосы и одежду, он за считанные минуты дошел до личных покоев Верховного мага. У дверей его дожидался худой и прекрасный Кройн. Дверь была закрыта, но из-под нее пробивался луч света, и до слуха Савриора донесся студеный атональный звук погребальной молитвы: старшие маги пели песнь своему предводителю.

— Мой господин, — Савринор отвесил официальный поклон, — несомненно, Верховный маг не…

— Нет, нет. — Кройн сделал отрицательный жест, и на каждом из его семи пальцев блеснули кольца. — Он еще не покинул нас. Но это произойдет очень скоро. Мы готовы выступить, и, разумеется, ваше присутствие необходимо.

— Слушаюсь, мой господин. Бесконечно жаль, что мне придется стать хроникером утраты, постигшей замок.

Кройн пристально глядел на Савринора, отмечая искреннее сожаление в голосе и, возможно, слишком хорошо понимая причину.

— Савринор, то, что для нас скорбь, для Верховного мага — радость. В награду он получит то, к чему все мы стремимся в свое время.

— Конечно, сэр. — Савринор отвел взгляд.

— И если богам будет угодно принять избранного им преемника, у нас будет повод для празднования. — Глаза Кройна сузились. — Советую не забывать об этом.

— Мой господин. — Вновь поклонившись, Савринор без слов выразил извинение и понимание.

Задумавшись, врач все еще смотрел на него. Потом повернулся, поднял тяжелую дверную щеколду и вошел в покои Верховного мага.

Десять минут спустя начался последний путь умирающего, Теперь в окнах замка не блестело ни огонька. Ставни были плотно прикрыты, и все те, кто не шел вместе с процессией, удалились в свои комнаты, как предписывал обычай. Ураган Искривления миновал и был предан забвению. Торжественное шествие появилось из входных дверей под безразличным взглядом двух лун, висевших в ясных и безмолвных небесах.

Мерцающий холодным зеленым светом шар медленно выплыл из тени у входа и парил над двором. Он сам по себе висел в воздухе и был первым герольдом процессии. За шаром следовали маги в свободных одеждах, ниспадающих складками; в жутком свете их фигуры казались призрачными и потусторонними. В середине процессии четверо людей несли украшенные белыми драпировками носилки с неподвижным телом.

Стояла полная тишина: не было слышно ни молитв, ни погребальных песен, ни даже шарканья ног. Маги, словно тени, шли за сияющим шаром; он вел медленную, величественную процессию по направлению к крытой галерее в дальнем конце внутреннего двора. Там находилась дверь, сквозь которую они пронесут Верховного мага в его последнем земном пути.

Среди своих повелителей шел Савринор. Зная суть церемонии, в подробностях ее хода он разбирался не до конца, не знал, чего ожидать, и размышлял об этом с неохотой. Пока они шли, летописец глядел на тени, отбрасываемые колоннадой, и невольно считал их.

Дойдя до дверей, процессия приостановилась, затем вошла в них и начала длительный, медленный спуск по винтовой лестнице — вниз, к основанию фундамента. Когда лестница закончилась, они прошли через темную и безмолвную сейчас сводчатую комнату, и перед ними открылась еще одна дверь. Оставался последний отрезок пути — наклонный коридор, который наконец приведет их к Мраморному залу.

Находящийся глубоко внизу под фундаментом замка, Мраморный зал являлся средоточием мглы и иллюзорности. Размеры его, если в этом случае можно было говорить о размерах, тонули в беспокойном кружении переливчатого света и теней пастельных тонов. Пол, от которого и пошло название зала, представлял собой замысловатую мозаику всевозможных оттенков. Беспорядочный узор притягивал взгляд, однако смущал чувства, ограниченные человеческими возможностями. Столетия назад семь властителей Хаоса обратились к спящему разуму величайших мастеров мира, вдохновили их геройскими и ужасными видениями и побудили их руки вытесать массивные камни для основания будущего замка. Сам Яндрос, высочайший из семерых, создал Мраморный зал, а вместе с ним — и Врата Хаоса. Врата — связующее звено между этим миром и царством Хаоса, которое не мог преступить ни один человек, ибо все они по-прежнему оставались смертными.

Когда процессия пересекала зал, шествуя по мерцающему полу, Савринор ощущал глубоко укоренившийся трепет благоговейного страха, который он никогда не смог бы вытравить никаким количеством знаний. Врата располагались точно в центре зала. Когда они были закрыты, их обозначал лишь черный круг на мозаичном узоре пола. Однако сейчас близ круга клубилась мгла, и пастельные оттенки переливались темными, опасными цветами. Заняв предназначенное место, Савринор заметил столб глубокой черноты, трепещущей на грани восприятия, и почувствовал под ногами пульсацию собравшихся и едва ли контролируемых сил. Хаос пришел в движение.