Том 3. Дети капитана Гранта - Жюль Верн

— Прислушайтесь, — и знаком показал, что надо нагнуться.

Что кто–то роет землю, теперь было слышно все явственнее. Вот под нажимом какого–то острого орудия заскрипели и скатились вниз камешки.

— Какой–нибудь зверь роет нору, — сказал Джон Манглс.

Гленарван вдруг ударил себя по лбу.

— Как знать! — сказал он. — А вдруг это человек!

— А вот мы сейчас выясним, человек это или животное, — отозвался майор.

К ним подошли Вильсон и Олбинет, и вчетвером они принялись подкапываться под стену: Джон Манглс копал кинжалом, остальные — вырванными из земли камнями или просто руками. Мюльреди, растянувшись на полу и приподняв цыновку, наблюдал за группой туземцев.

Дикари неподвижно сидели вокруг костра, не подозревая о том, что происходит в каких–нибудь двадцати шагах от них.

Земля, которую пленники копали, была рыхлая, легко крошилась, под ней залег кремнистый туф, и потому, несмотря на отсутствие инструментов, подкоп быстро углублялся. Вскоре стало очевидным, что какой–то человек, быть может, несколько человек, роет подкоп в хижину. С какой целью? Знали ли они о том, что здесь находятся пленники, или тут был с их стороны какой–то личный интерес?

Пленники удвоили усилия. Кровь сочилась из их пальцев, но они все рыли и рыли. Через полчаса они вырыли яму в полсажени глубиной. Шорох с той стороны доносился все отчетливей: ясно было, что работавших отделял друг от друга лишь тонкий слой земли. Так прошло еще несколько минут, как вдруг майор отдернул руку, пораненную каким–то острым орудием. Он едва удержал крик. Джон Манглс отклонил лезвием кинжала нож, показавшийся из земли, и схватил руку, которая его держала. То была рука женщины или ребенка, рука европейца!

Ни с той, ни с другой стороны не было произнесено ни слова. Очевидно, обе стороны были заинтересованы в том, чтобы молчать.

— Уж не Роберт ли это? — прошептал Гленарван.

Как ни тихо произнес он это имя, но Мери Грант, разбуженная происходившим вокруг нее движением, проскользнула к Гленарвану и, схватив эту перепачканную землей руку, осыпала ее поцелуями.

— Ты! Ты! — шептала девушка. Как могла она не узнать этой детской руки! — Ты, мой Роберт!

— Да, сестричка, это я, — послышался голос Роберта. — Я пришел всех вас спасти. Но только тише!

— Храбрый мальчик… — повторял Гленарван.

— Следите за дикарями у входа, — снова донесся голос юного Гранта.

Мюльреди, который оставил свой наблюдательный пост, привлеченный появлением мальчугана, опять вернулся к своим обязанностям.

— Все в порядке, — промолвил он, — только четыре человека на страже. Остальные спят.

— Смелее, — отозвался Вильсон.

В одну минуту отверстие было расширено, и Роберт из объятий сестры перешел в объятия Элен. Вокруг пояса у него была закручена длинная веревка из формиума.

— Мальчик, мой мальчик, — шептала Элен, — как это дикари не убили тебя!

— Нет, не убили, я даже сам не понимаю, как это мне удалось во время общей суматохи ускользнуть. Я выбрался из крепости и два дня скрывался в кустарниках, а ночью бродил вблизи крепости. Мне хотелось увидеть вас. Когда все племя хоронило вождя, я осмотрел ту сторону крепости, на которой находится ваша тюрьма, и увидел, что смогу добраться до вас. Я стащил из какой–то пустой хижины вот этот нож и веревку и вскарабкался к вам, хватаясь то за пучки трав, то за ветки кустов. К счастью, в скале, на которой стоит хижина, оказалось нечто вроде грота, и, чтобы добраться до вас, мне надо было прокопать только несколько футов в рыхлой земле. И вот я с вами!

Двадцать поцелуев послужили безмолвным ответом на слова Роберта.

— Идем! — сказал он решительным тоном.

— А Паганель внизу? — спросил Гленарван.

— Господин Паганель? — удивленно переспросил Роберт.

— Да. Он ждет нас?

— Нет, сэр. Разве господин Паганель не с вами?

— Его здесь нет, Роберт, — ответила Мери Грант.

— Как! Ты не видел его? — спросил Гленарван. — Значит, вы не встретились во время суматохи? Разве вы не вместе убежали?

— Нет, сэр, — ответил мальчик, удрученный известием об исчезновении своего друга Паганеля.

— Бежим, — сказал майор. — Нельзя терять ни минуты. Где бы ни был Паганель, он не может быть в более опасном положении, чем мы. Идем!

Действительно, каждая минута была дорога. Нужно было спасаться бегством. К счастью, побег не представлял больших трудностей, если не считать почти вертикального двадцатифутового спуска по выходе из грота. Дальше до самого подножия горы склон не был крутым. Оттуда пленники могли быстро добраться до тянувшихся внизу долин. Маорийцы, если заметят бегство европейцев, должны будут в погоне за ними проделать длинный путь в обход, ибо им не был известен проход, вырытый между хижиной и склоном горы.

Побег начался. Приняли все нужные меры предосторожности. Пленники один за другим пробрались через узкий проход и оказались в гроте. Джон Манглс, прежде чем покинуть святилище, уничтожил все следы подкопа и в свою очередь скользнул в отверстие, закрыв его затем цыновкой, что делало проход совершенно незаметным.

Теперь предстояло спуститься по отвесной скале до самого начала откоса. Спуск был бы неосуществим, не захвати Роберт веревки из формиума. Ее размотали, один конец привязали к выступу скалы, а второй сбросили вниз. Джон Манглс, прежде чем позволить друзьям ввериться этой скрученной из волокон формиума веревке, испробовал ее. Она показалась ему не очень крепкой. Приходилось быть осмотрительным: падение с такой высоты могло оказаться смертельным.

— Эта веревка, по–моему, может выдержать не более двух человек, — сказал он, — с этим придется считаться. Пусть первыми спускаются лорд и леди Гленарван. Когда они окажутся у подошвы скалы, то пусть три раза дернут за веревку, — это будет значить, что за ними могут спускаться остальные.

— Первым спущусь я, — сказал Роберт. — Я нашел внизу глубокую впадину, где могут спрятаться те, кто спустятся первыми.

— Ну, спускайся, дитя мое, — сказал Гленарван, пожимая руку Роберту.

Мальчик скрылся. Через минуту троекратное подергивание веревки дало знать, что он благополучно спустился. Гленарван и Элен тотчас вышли из грота. Было темно, но вершины гор, поднимавшихся на востоке, уже начали чуть–чуть сереть.

Резкий утренний холодок подбодрил молодую женщину, и она почувствовала прилив сил. Первым начал спускаться Гленарван, за ним Элен. Оба благополучно достигли того места, где отвесная стена и вершина откоса встречались. Отсюда Гленарван, поддерживая жену, начал спускаться вниз по откосу горы. Он, нащупав пучки травы и кустики, испытывал сначала их прочность, а затем уже ставил на них ногу Элен. Над ними, щебеча, вились какие–то внезапно разбуженные птицы. Беглецы вздрагивали, когда сорвавшийся из–под ноги камень с шумом скатывался к подножию горы.