Остросюжетный детектив. Выпуск 5 - Алистер Маклин

впрочем никто не помнил, чтобы он вообще совершил когда-либо хоть одну ошибку. Полковник Крамер долил себе из бутылки «Наполеона», стоявшего на столике возле кресла, и взглянул сперва на соседа слева — высокого, стареющего, но хорошо сохранившегося мужчину с нахмуренным лицом, в форме рейхсмаршала, потом на того, что сидел напротив — седовласого, внушительного вида господина в форме генерал-лейтенанта американской армии. На глаз трудно было определить, у кого из генералов больше наград на мундире. Крамер пригубил коньяк и устало проговорил:

— Вы очень осложняете мою задачу, генерал Карнаби. Весьма, весьма осложняете.

— Вы сами создаете себе трудности, мои дорогой Крамер, — в тон ему ответил Картрайт Джонс. — Вы и генерал Роземейер. А на самом деле никаких проблем нет. — Он повернулся к Анне-Марии и улыбнулся. — Нельзя ли мне получить еще немножко вашего замечательного коньяка, дорогая. У нас в штабе союзников ничего подобного не подают. Умеете же вы, господа, наслаждаться жизнью даже в таком медвежьем углу!

В темноте галереи Шэффер толкнул Смита локтем.

— Чего это они поят нашего Карнаби-Джонса «Наполеоном»? — негодующе пробормотал он. — А мы-то думали, что его посадили на иглу и накачали скополамином.

— Тcс! — прошипел Смит, и в этих звуках прозвучало еще больше негодования, чем в тираде Шэффера.

Джонс благодарно улыбнулся Анне-Марии, налившей ему коньяка, сделал глоток, удовлетворенно вздохнул и продолжил:

— Или вы, генерал Роземейер, запамятовали, что Германия подписала Гаагскую конвенцию?

— Нет, не запамятовал, — нервозно ответил Роземейер. — Но если бы я мог действовать по своему усмотрению… Генерал, у меня связаны руки. Я получаю инструкции из Берлина.

— Вот и сообщите в Берлин: им следует знать, что я генерал, генерал Джордж Карнаби, армия Соединенных Штатов.

— И шеф-координатор операции по подготовке второго фронта, — угрюмо добавил Роземейер.

— Второго фронта? — оживился Джонс. — Это что такое?

Роземейер с солдатской прямотой отрубил:

— Генерал, я сделал все, что в моих силах. Верьте слову. В течение последних тридцати шести часов я убеждал, пытался убедить верховное командование, что сам факт вашего пленения заставит неприятеля изменить планы вторжения. Но мне не удалось заставить их прислушаться. Поэтому в последний раз прошу вас…

— Генерал Джордж Карнаби, — спокойно повторил Джонс. — Армия Соединенных Штатов Америки.

— Ничего другого я не ожидал, — устало кивнул Роземейер. — Чего еще можно ожидать от генерала вашего ранга? Боюсь, придется передать вас в руки полковника Крамера.

Джонс отхлебнул коньяк и задумчиво уставился на Крамера.

— Похоже, это не доставляет радости и ему.

— Отнюдь, — отозвался Крамер. — Но я тоже маленький человек и тоже действую в соответствии с инструкциями. Мне поможет Анна-Мария.

— Эта очаровательная юная леди, — Джонс изобразил вежливое недоумение, — специалист по засаживанию иголок под ногти?

— По подкожным инъекциям, — коротко поправил его Крамер. — Очень квалифицированная медсестра. Зазвенел звонок, Крамер снял трубку.

— Да? А! Их, надеюсь, обыскали? Очень хорошо. Сейчас. — Он посмотрел на Джонса. — Ну, ну, ну! Сейчас к нам присоединится чудная компания, генерал. Парашютисты. Спасательная команда — вас спасать явились. Уверен, вам приятно будет с ними познакомиться.

— Не понимаю, о чем вы, — спокойно ответил Джонс.

— Увидим старых друзей, — прошептал Смит Шэфферу. — Однако, нам пора.

— Но ведь за него сейчас примутся! — Шэффер ткнул пальцем в Джонса.

— Они же культурные люди, лейтенант. Не чета нам. Сначала покончат с коньяком. А уж потом возьмутся за труды.

— Да, куда нам до них. Мы университетов не кончали, — оскорбился Шэффер.

В полутьме коридора было пусто. Смит включил свет. Дойдя до лестницы, они спустились на один пролет вниз, повернули налево и оказались у двери с надписью «Центральный коммутатор».

Смит приложился ухом к двери, опустившись на одно колено, заглянул в замочную скважину и дернул за ручку. Голос оператора за дверью заглушил легкое клацанье, которое он произвел. Дверь была заперта. Смит, взглянув на соседнюю дверь, вытащил связку отмычек. Но они не понадобились. Дверь приоткрылась без труда. В темноте комната показалась пустой.

— Moment, bitte, — неожиданно раздался позади них в коридоре металлический голос.

Смит и Шэффер быстро, но несуетливо обернулись. Перед ними стоял солдат с карабином в руке, подозрительно оглядывавший их обоих. Смит приложил палец к губам.

— Болван! — яростно прошипел он сквозь зубы. — Тихо! Англичане!

Демонстративно отвернувшись, он сделал вид, что следит за происходящим в комнате. Потом вновь начальственно поднял палец, требуя тишины. Жестом велел Шэфферу сменить его на пункте наблюдения. На лице солдата подозрение сменилось любопытством.

Тут Шэффер тихо спросил:

— А какого черта мы тут торчим?

— Хрен его знает, — прошептал Смит. — Полковник Крамер велел взять их живыми. Но…

— Что такое? — тоже вполголоса переспросил солдат. С упоминанием Крамера у него исчезли последние подозрения. — Кто там?

— Вы еще здесь? — недовольно вскинулся Смит. — Ладно, давайте смотрите. Только быстро.

Солдат, подогретый любопытством и возможностью неожиданно отличиться, стараясь не стучать ботинками, сунулся в дверь. Шэффер вежливо отступил, давая ему дорогу. Пара «люгеров», упершихся ему одновременно в оба виска, мгновенно развеяли мечты о продвижении по службе. Солдата впихнули в комнату, и не успел он глазом моргнуть, как дверь захлопнулась и зажегся свет.

— Это, как видишь, глушители, — спокойно произнес Смит, тыча пистолетом ему в лицо. — Так что давай без героизма, без лишней стрельбы, Одно дело — умереть за родину, другое — ни за что ни про что. Согласен?

Солдат взвесил свои шансы и молча кивнул. Шэффер отрезал кусок веревки и сказал:

— Ты парень хоть и чересчур усердный, но сообразительный. Давай, ложись носом вниз, руки за спину.

Комната, в которую они попали, была заставлена металлическими полками, на которых рядами стояли папки с документами. Что-то вроде архива. Вряд ли сюда часто заходили. Смит помог привязать пленника к металлической стойке стеллажа и выглянул в окно. Перед ним расстилалась долина, мерцали огоньки деревни, все еще догорала железнодорожная станция. Справа светилось окно коммутатора. К нему тянулся свинцовый кабель.

— Тот самый? — спросил Шэффер.

— Ага. Давай веревку.

Смит закрепил на себе веревку, перелез через подоконник и повис, раскачиваясь, как маятник, вдоль стены. Ему удалось поймать левой рукой кабель. Шэффер регулировал натяжение веревки. Когда Смит схватился за кабель, он натянул веревку, и майор вскарабкался чуть выше под окно коммутатора. Скосив глаза, он увидел в комнате сидящего к нему спиной оператора, оживленно разговаривавшего по телефону, поднялся еще дюймов на шесть, обнаружил, что кабель тянется к панели коммутатора и где-то там и заканчивается. Смит спустился пониже, твердо перехватил кабель левой рукой и начал резать его ножом. Ему пришлось сделать не меньше дюжины надрезов. Напоследок он еще раз поднялся к самому окну и заглянул в комнату. Оператор по-прежнему выглядел