Посол Великого владыки. Сокрытое царство. Часть 1. Том 1 - Андрей Александрович Кочетков

– Энель Вирандо, нельзя ли очень вежливо попросить ее сказать нам простым, понятным языком, что нам следует делать?

– Она говорит, что только мы сами знаем, каков наш путь и как его пройти.

– О Светило милосердное! Если бы не это чудесное исцеление, я бы точно счел ее сумасшедшей! А может быть, так оно и есть, энель Вирандо? Говорят, что на севере, в Великой Шири, есть шаманы, способные лечить мор и болезни. Но они безумны, абсолютно безумны, понимаете?

– Мне это перевести, энель посол?

Санери бросил на Уни грустный взгляд:

– Спросите ее, как нам «выбрать одно»?

– Она говорит: «Так же, как утопающий хватается за ветку дерева. Он не думает, а просто хватается за то, что есть».

– В самом деле? – усмехнулся Санери. – Вот так просто? Я не знаю, что это за красивая житейская мудрость, но я точно уверен, что за любым серьезным государственным решением стоит четкий, конкретный план.

– Она говорит, что любой план – это иллюзия. Точнее, как бы это правильно сказать, нам кажется, что это план, когда события совпадают с тем, как мы их готовы увидеть. А когда не совпадают, мы говорим, что план рушится, и пытаемся найти причины для этого, сетуя на разные изменения условий и то, что мы чего-то не учли. Но на самом деле истина в том, что план – это лишь термин, которым мы заранее называем обобщение наших действий, но до того, как они произойдут.

– Но это ведь какая-то бессмыслица! – Санери утробно вдохнул, а потом медленно, с протяжным гулом выдохнул.

– Энель посол, давайте раскажем ей про анвиллов! – с вымученной улыбкой обратился к нему Уни. – Это ведь единственное, что у нас сейчас есть.

– Ну, хорошо, – устало проговорил посол. – Рассказывайте, о чем хотите. В конце концов, мы же потом всегда сможем изменить свое решение. Или нет? Я уже и сам ни в чем не уверен…

– Госпожа Лерис, – торжественно начал Уни, попытавшись собраться и придать своей речи как можно больше пафоса. Со стороны это смотрелось избыточно драматично, словно переводчик намеревался сообщить целительнице если не о конце света, то по крайней мере о смерти ее родственника. – От имени посольства Великого владыки Герандии мы, в знак нашего искреннего расположения к касте анвиллов и грядущей дружбы между нашими державами, хотели бы сообщить вам информацию чрезвычайного значения и особой важности!

Уни быстро посмотрел на Онелию, чтобы узнать ее реакцию, и неожиданно чуть не утонул в ее глазах. Это было в точности то самое ощущение, когда человек находится на грани сна и бодрствования и в этом состоянии ему кажется, что он оступился и упал в яму. Внутри все дергается, человек пугается, но через мгновение возвращается обратно, в истинную реальность. Уни вздрогнул, покачнулся и, с трудом удержав равновесие, понял, что ни на миг не в состоянии отвести от нее взгляд. Глаза Онелии словно расширились до размеров Вселенной, затопив собой все. Они были зеленые, но при этом, при ближайшем рассмотрении, играли в глубине множеством цветов и оттенков, словно дорогая вуравийская ткань, переливающаяся на солнце. Уни ощутил некое подобие глухоты, словно в ушах оказалась вода и что-то гудело низким, но тихим гулом.

– Энель Вирандо, что с вами?

Голос посла помог ему вернуться обратно. Глаза девушки вновь стали нормального размера, и теперь Уни смог видеть все ее лицо. Оно чем-то было похоже на лицо волшебной феи, как у фигурок, которые в Энтеверии готовили к празднику Весеннего равноденствия. Уни с детства любил эти фигурки и втайне, даже от друзей, собрал собственную коллекцию. Феи казались такими прекрасными, манящими, но в то же время – отделенными от грязи и пороков этого мира тонкой завесой сказочной магии. Теперь одна из них стояла в двух шагах от него.

– Все хорошо, энель посол, – медленно шевеля губами, ответил Уни. – Мне нужно подобрать правильные слова…

«Действительно, – подумал он, – какие слова нужно произнести, чтобы… чтобы картинка стала живой? Чтобы можно было сделать эти два шага, взять ее за руку… Нет, о Отец небесный, что же это со мной?»

Уни сжал кулаки и с усилием закрыл глаза. Когда через мгновение он открыл их, манящая картинка исчезла словно по волшебству. Онелия смотрела на него спокойно, без тени напряжения, словно это ожидание и все происходящее с ним сейчас нисколько не смущали ее.

– Госпожа Лерис, – решительно повторил Уни, стараясь глядеть сквозь прекрасную девушку, – мы располагаем достоверной информацией о том, что каста воинов в самое ближайшее время планирует напасть и уничтожить всю касту анвиллов. Мы считаем, что это мятеж против власти вашего императора и установленного им в Вирилане порядка. Прошу вас, отведите нас к анвиллам. Мы сообщим все подробности, чтобы помочь им выстоять, защитить владыку и законы этой земли!

Санери удовлетворенно кивнул. Он не понимал сказанного переводчиком, но оценил эмоциональную наполненность его короткой речи и ту решительность, с которой он ее произнес.

Онелия, не меняясь в лице, едва заметно наклонила голову вперед, отчего возникла полная иллюзия, будто она шагнула навстречу герандийским дипломатам.

– За то, что поделились со мной тем, что есть у вас, я глубоко признательна, – небезупречно перевел фразу вириланки Уни. – Я сама отношусь к анвиллам, но то, что я сейчас узнала о вас, следует передать и другим. Ближайшее поселение анвиллов – обитель Стройного Ясеня – находится в семи днях пути. Я лично последую туда за вами.

– Может быть, она имела в виду – «узнала от нас», – немного настороженно спросил Санери, когда они возвращались к другим сообщить о скором отъезде.

– Нет, энель посол, я перевел правильно! – с ноткой профессионального снобизма ответил ему Уни. – Хотя полагаю, что в любом случае данная деталь не имеет особого значения. Главное – это то, что я оказался прав и уже через семь дней мы предстанем перед теми, кто поможет нам попасть на прием к императору.

– Ох, энель Вирандо! – с каким-то скрытым сожалением вздохнул посол. – Признавая в какой-то мере вашу правоту, должен сказать: если бы наши расчеты относительно того, что ждет впереди, всегда оправдывались, нам бы не пришлось сейчас затевать сомнительную историю со всей этой вириланской смутой.

Уни снисходительно покачал головой. Сейчас он думал лишь о том, как в очередной раз решил судьбу посольства. И о девушке, которая поедет вместе с ними. Сегодня определенно был его день, и будущее при этом раскладе виделось исключительно в светлых тонах.