Джузеппе Гарибальди. Мемуары - Джузеппе Гарибальди

Во всех операциях Гарибальди давал лишь общие указания, остальное предоставлялось инициативе низших командиров. В чинах гарибальдийцы повышались очень часто, в особенности после битвы. Возведение в тот или иной чин проводилось по требованию самих волонтеров, выдвигавших своих лучших товарищей, отличившихся в боях, Гарибальди лишь утверждал эти решения. Гарибальди уделял много времени воспитанию своих солдат. Часто во время отдыха части можно было увидеть его у палаток или на поле беседующим с бойцами. Сам беззаветно преданный общему делу, самоотверженный, храбрый и дисциплинированный, он старался такие же качества воспитывать и у своих бойцов. Вне военного строя, Гарибальди — брат и товарищ каждого бойца. Такое отношение к бойцам вызывало к нему их любовь и преданность. Вне боя он такой же, как и все волонтеры: сам ухаживает за своей лошадью, спит на голой земле с седлом под головой и наравне со всеми переносит трудности и лишения походной жизни. Он часто повторял своим друзьям: «Великих подвигов не пугаюсь и скромными не брезгаю».

Гарибальди оказывал сильное влияние на всех соприкасавшихся с ним, благодаря своему исключительному обаянию. Герой суровой жизни, он любил красоту во всем: в манерах обращения с друзьями и солдатами, в своих мечтах, в костюме. Он очень любил природу и не уставал восхищаться ее красотой.

«Гарибальди…, — говорил Маркс, — с огненной душой соединяет частицу того тонкого итальянского гения, какой можно обнаружить в Данте…»[483]

На острове Сицилия возникла новая власть в форме революционно-демократической диктатуры, и Гарибальди принял звание диктатора Сицилии. Сам Гарибальди следующим образом определил свое отношение к диктатуре: «Пошли разговоры о диктатуре. Я принял ее без возражений, ибо в известных случаях и при затруднительных обстоятельствах, в которых могут находиться народы, всегда считал ее якорем спасения»[484]. Он понимал необходимость диктатуры хотя бы на время, нужное для окончательного подавления контрреволюции и закрепления революционных завоеваний.

На освобожденном острове Гарибальди провел некоторые социально-экономические преобразования — он освободил десятки тысяч политических заключенных, томившихся в тюрьмах Палермо и других городов; принялся за организацию школ и приютов для беспризорных детей. Гарибальди позаботился также о семьях, пострадавших от военных действий. Чтобы предоставить средства существования для нуждающихся слоев населения, он организовал общественные работы; Гарибальди издал декрет об отмене налога на помол.

Легендарная эпопея славной «Тысячи» в революции 1859–1860 гг. подходила к концу. 6 сентября гарибальдийская армия вступила в Неаполь, тем самым власть династии Бурбонов была уничтожена навсегда. Целую неделю после вступления Гарибальди в Неаполь длились народные торжества.

В освобожденном королевстве было образовано революционно-демократическое правительство, и Гарибальди был провозглашен диктатором Обеих Сицилий.

Во время своего пребывания в Неаполе Гарибальди провел в жизнь много важных преобразований. Здесь он также прежде всего освободил из тюрем всех политических заключенных. Затем им был издан декрет о запрещении иезуитских корпораций — очагов контрреволюции. Принадлежавшие Бурбонам земли были национализированы. Был издан декрет о раздаче государственных земель крестьянам.

Имущие классы Южной Италии, видевшие в гарибальдийоком движении угрозу своим интересам, не дремали. Помещики, крупные буржуа обращались к Виктору-Эммануилу с петициями о присоединении Южной Италии к Пьемонту. Кавур наводнял Неаполь своими агентами, также агитировавшими за присоединение к Пьемонту.

Виктор-Эммануил двинулся с 20-тысячной армией в Папское государство, а затем вступил в Неаполитанское королевство. Он опубликовал воззвание «К народам Южной Италии», в котором призывал к примирению с монархией и объявил «конец эры революции».

В этой обстановке Гарибальди решил назначить плебисцит по вопросу о присоединении к Пьемонту. Плебисцит был проведен 21 октября, когда пьемонтская армия во главе с Виктором-Эммануилом уже приближалась к столице. Он кончился победой сторонников присоединения юга Италии к Сардинскому королевству.

6 ноября 1860 г. в Неаполь прибыл Виктор-Эммануил. Гарибальди сложил с себя диктаторскую власть и объявил о передаче власти в освобожденной им Южной Италии королю Виктору-Эммануилу. Вскоре декреты, изданные Гарибальди, были отменены, а его армия распущена.

После того как Виктор-Эммануил узурпировал у Гарибальди завоеванную им власть, партизанскому вождю ничего не оставалось, как уйти на время от политической жизни. «Я стремился вернуться к своему одиночеству (на Капреру. — В. Н.)», — заканчивает Гарибальди свой рассказ о славном походе «Тысячи».

А. И. Герцен с глубокой горечью писал об отъезде Гарибальди: «…он с горстью людей победил армию, освободил целую страну и был отпущен из нее, как отпускают ямщика, когда он довез до станции»[485].

Экспедиция Гарибальди на юг Италии явилась самым крупным выступлением народных масс в их борьбе за объединение Италии революционным путем. В этом походе объединились антифеодальные, демократические силы всех итальянских государств.

В результате войны и революции 1859–1860 гг. объединение Италии было в основном завершено. Решающую роль в объединении страны сыграл не Кавур, не Виктор-Эммануил, которых буржуазные историки называют «освободителями Италии», а борьба народных масс, руководимых революционной частью буржуазии, наиболее выдающимися представителями которой были Гарибальди и Мадзини. Давая итоговую оценку роли Гарибальди и народных масс в революции 1859–1860 гг., Энгельс писал:

«…в лице Гарибальди Италия имела героя античного склада, способного творить и действительно творившего чудеса. С тысячей волонтеров он опрокинул все Неаполитанское королевство, фактически объединил Италию, разорвал искусную сеть бонапартовской политики. Италия была свободна и по существу объединена, — но не происками Луи-Наполеона, а революцией»[486].

Однако необходимо подчеркнуть, что недостаточная организованность демократических сил, слабое участие крестьянства в революции, колебания вождей республиканской буржуазии обусловили незавершенность революции 1859–1860 гг. в Италии. Создалось такое соотношение сил, при котором пьемонтская монархия сумела воспользоваться плодами завоеванных революцией побед и присоединить к Пьемонту уже освобожденные государства.