Великий Ганнибал. «Враг у ворот!» - Яков Нерсесов

Но вот сражение возобновилось!

Две сплошные линии бойцов с хрустом столкнулись!

Противники оказались достойны друг другу и по вооружению, и по боевому опыту, и по славе побед. (Недаром спустя годы Публий Корнелий Сципион открыто признает, что в битве при Заме-Нараггаре Ганнибал сделал для победы все, что было в человеческих силах!) Но римляне имели в этой битве моральное превосходство: они уже разогнали слонов и кавалерию противника, уничтожили первую линию Ганнибаловой пехоты и заставили попятиться вторую.

И все же, судя по некоторым намекам античных историков, никто не знает, чем бы закончилась эта битва для римской пехоты, если бы не вернулась прогнавшая неприятельских всадников римская конница Лелия и нумидийцы Массанассы. По словам Полибия, они «каким-то чудом вовремя подоспели к делу»! Эти слова позволили потом некоторым историкам предположить, что Ганнибал был разбит… в шаге от победы!

Как все это напоминает стенания «бонапартистов» по поводу проигрыша Наполеоном битвы при Ватерлоо, где он тоже был в шаге от победы над Веллингтоном, если бы не вовремя подоспевшие пруссаки Блюхера!

Задние ряды итальянских ветеранов Ганнибала, повинуясь команде своего многоопытного полководца, бесшумно развернулись и молча, с мрачной решимостью встретили налетевшую на них с криками и топотом вражескую конницу. Окруженные со всех сторон, гвардейцы сражались так, как сражаются воины, которым нечего терять.

Развязка наступила нескоро, и ветераны – профессионалы высший пробы – либо в большинстве своем полегли костьми в своей последней битве, либо израненные попали в плен.

Лагерь Ганнибала был быстро захвачен легионерами Сципиона, и спасаться пехоте от конницы было некуда – вокруг лежала совершенно открытая местность. Бегущие карфагеняне и их наемники стали удобными мишенями для нумидийских всадников Массанассы. Они оказались в своей стихии, и их дротики летели без промаха.

Это был конец.

В первый и последний раз в жизни Ганнибал проиграл большую битву, потеряв при этом от 10 до 25 тысяч убитыми (во время преследования нумидийские всадники убили карфагенян больше, чем римские легионеры во время боя) и не менее 10 тысяч ранеными и пленными. Это, так сказать, усредненные данные о карфагенских потерях, поскольку есть и более экзотические сведения, явно призванные возвеличить римскую победу. Победителям свойственно преувеличивать свои победы: их ведь, как известно, не судят!

Если верить римским историкам, потери римлян были минимальны – от 1,5 до 2,5 тысяч человек убитыми и почти 4 тысячи ранеными. (Скорее всего, они все же были больше, поскольку ветераны Ганнибала – профессионалы высшей пробы – дорого отдали свои жизни, но победителям свойственно преуменьшать свои потери и их, как известно, не судят!) К несоизмеримому соотношению римско-пунийских потерь можно относиться по-разному – важно другое, под Замой Ганнибал потерял свое любимое детище – прославленную армию, которой успешно командовал более 20 лет!

Другой армии у него не было, и теперь мировая история могла развиваться так, как было выгодно Риму.

Во время отступления легкоконные нумидийцы Массанассы попытались захватить Ганнибала, но потерпели неудачу, и под прикрытием горстки телохранителей ему удалось скрыться с поле боя в направлении Гадрумета.

…Между прочим, не исключено, что одной из причин поражения Ганнибала под Замой стал провал его… ставки на генеральное сражение. Как известно, выигранная им с блеском битва под Каннами стала высшим достижением всего военного искусства античности, но ее оказалось недостаточно ни для достижения решительного преимущества над римлянами, позволявшего штурмовать их столицу, ни для распада римско-италийского союза. Феноменальная по исполнительскому мастерству каннская победа стала роковой для Ганнибала, поскольку она окончательно показала римским полководцам, что гения можно победить терпением, выдержкой и стойкостью, воюя с ним в манере а-ля Квинт Фабий Кунктатор. А когда ему противостояли такие полководцы, как Марк Клавдий Марцелл или Гай Клавдий Нерон, чей уровень мастерства был выше среднего, то у Ганнибала возникали непреодолимые проблемы стратегического характера: везде и всюду он чисто физически успеть не мог. Затем в Риме подрос и «расправил крылья» свой гений – Публий Корнелий Сципион-Младший (Африканский), поставивший крест на полководческой карьере Ганнибала. При этом гений Ганнибала в его последней битве не потускнел. Наоборот, Ганнибал управлял своими войсками с редким мастерством! И это при том, что на этот раз у него под рукой уже была совсем не та по составу и по качеству армия, с которой он много лет назад вторгся в Италию и опрокидывал римские легионы раз за разом. Он попытался было взломать римский строй с помощью слонов, но… не вышло: одновременный рев римских труб перепугал его «бронетехнику» и она либо потоптала своих, либо кинулась драпать в «коридоры». Он поставил галло-лигуро-иберийских наемников впереди, выстроив позади них карфагенян, чтобы утомить римлян перед решающей схваткой. Это ему удалось, но только отчасти. Он заставил карфагенян, зажатых спереди и сзади, держаться стойко и драться, так как бьется даже трусливый, который понимает, что отступать ему некуда. Но и они не смогли выдержать неотразимого натиска вымуштрованных римских манипул гастатов и принципов. Свои самые стойкие и сильные войска – свою «Старую гвардию» – он все время держал позади, на приличном расстоянии от происходящего. Им приходилось наблюдать издалека за ходом битвы, чтобы со свежими силами и бодрыми духом постараться повлиять на ее исход в нужный момент. И они сделали все от них зависящее, но вернулась вражеская кавалерия (которую не смогла увести с поля боя карфагенская конница?), и все свершилось так, как завершилось. Дело в том, что в финальной схватке этой изматывающей войны карфагенянин Ганнибал – этот признанный мастер войны (многие историки считали и считают его величайшим тактиком в истории!), наконец-то встретил достойного соперника – римлянина Публия Корнелия Сципиона, обладавшего уникальным военным дарованием: талантом как тактика, так и стратега. При Заме-Нараггаре оба великих полководца сделали все, что умели и могли. Но именно Сципион выманил противника на то поле боя, где ему было удобнее развернуть все свои силы (в первую очередь свою превосходную кавалерию), и тем самым компенсировать численную слабость пехоты. Но именно Сципион показал редчайшее умение нейтрализовывать каждый замысел Ганнибала, а затем обратил против Одноглазого Пунийца его прежнюю козырную карту – кавалерию, превосходство в которой на этот раз было на стороне римлян. Любопытно, но получается, что «ученик» (а пытливый Сципион, безусловно, многому научился у своего матерого противника) превзошел своего «учителя» (Ганнибала), одержав над ним верх. Интересно и другое: в истории очень мало битв, где на поле боя сходились бы два таких выдающихся полководца и один из них наголову разбивал бы другого. Любопытно, но разгром римлян при Каннах принято считать классикой полководческого искусства, и во всех школьных учебниках по истории он занимал, занимает и будет занимать достойное место – вплоть до наглядной схемы этого идеального сражения, признанного образцом тактического мастерства на все времена. А вот разгром карфагенян при Заме, в силу ряда причин (якобы не те масштабы, не те тактические уроки, не те последствия для римлян в случае их поражения и т. п.) так и не стал ею, хотя, несомненно, имеет полное на это право. Тем более что для Публия Корнелия Сципиона эта победа стала вершиной его ратного мастерства и поставила точку в 16-летней изнуряющей войне с Ганнибалом. Ведь в случае поражения Сципиона римской армии грозила участь десантных войск Регула. Тогда как Карфаген устоял бы и смог бы добиться весьма приемлемых для себя условий мира. Слава непобедимого Ганнибала стала бы вообще недосягаемой, и одна она удерживала бы римских полководцев от вторжения в Африку. Представляется, что Публий Корнелий Сципион незаслуженно остался «в тени» своего великого современника, чье легендарное имя знает каждый школьник, а его – лишь те, для кого штудирование военной истории – не просто хобби, а порой и… стиль жизни. И последнее, как и другой гениальный полководец Наполеон в битве при Ватерлоо, Ганнибал завершил свою феноменальную военную карьеру… тяжелейшим поражением – разгромом и бегством, но это не помешало ему внести бесценный вклад в историю военного искусства…