У истоков Черноморского флота России. Азовская флотилия Екатерины II в борьбе за Крым и в создании Черноморского флота (1768 — 1783 гг.) - Алексей Лебедев

К третьей, самой многочисленной категории относились суда, не подчинявшиеся русским властям и не имевшие с ними зачастую никаких дел. Но, опять же, при необходимости они поднимали русский Андреевский флаг. Тут справедливости ради надо заметить, что русские военные суда в Архипелаге очень часть нападали на турецкие и иные суда, вообще не поднимая флага.

Понятно, что русское командование старалось не афишировать действия греческих корсаров, и в служебных документах они упоминались крайне редко. Поэтому в истории остались названия лишь самых больших корсарских кораблей».{1276} И здесь А.Б. Широкорад допускает существенную ошибку: суда последней категории никак нельзя отнести к русским каперам, так как по существу они были лишь одной из разновидностей пиратов Средиземного моря. Более того, с такими судами русский флот еще и боролся. Таким образом, число судов, действовавших с ведома русского командования, все же было относительно невелико.

Первой причиной этого являлась острая нехватка собственных русских судов для таких действий. Их насчитывались единицы. В частности, в Архипелаг в пяти эскадрах было послано только 5 фрегатов («Надежда Благополучия», «Надежда», «Африка», «Наталия», «Павел») и ненамного большее число вспомогательных судов. «Надежда Благополучия» вышла из строя в 1773 г., а «Наталия» и «Павел» принять участия в военных действиях не успели. Малые же суда в основном обслуживали линейные силы.

Но таких судов не только мало направили, мало и добавили на месте за счет покупки или вербовки: за годы войны в состав русского флота вошли только два десятка фрегатов и около десятка более мелких судов, причем и здесь некоторые суда лишь числились. Вот как, например, выглядела ситуация с приобретенными фрегатами. В 1770–1772 гг. 10 фрегатов были куплены (5из них в Англии — «Северный Орел», «Григорий», «Федор», «Запасный» и «Помощный», и 5 в Архипелаге — «Парос», «Победа», «Слава», «Св. Павел» и «Констанца»), 10 фрегатов («Архипелаг», «Делос», «Зея», «Мило», «Накция», «Тино», «Андро», «Миконо», «Минерва» и «Санторин») переоборудовали из судов, взятых в плен в Архипелаге, еще один фрегат («Св. Николай») добровольно присоединился к русскому флоту. Из указанного числа 2 фрегата («Федор» и «Санторин») погибли уже в 1771 г., а 4 («Зея», «Мило», «Андро» и «Миконо»), простояв без дела в Аузе до 1772 г., были там же разобраны на дрова. То есть фактически действующими из 21 указанного фрегата были только 15. Добавляем русские фрегаты и получаем, что русский флот в Архипелаге располагал в среднем 17 фрегатами, при еще меньшем числе поляк, шебек и фелук. И это примерно на 450 тыс. км2 Эгейского моря и Восточного Средиземноморья!

34-пушечный «Надежда Благополучия» … Пришел в Средиземное море с первой эскадрой. С марта 1773 г. небоеспособен. В 1774 г. сняты орудия

32-пушечный «Надежда» … Пришел в Средиземное море со второй эскадрой. Активно действовал все годы в Архипелаге

32-пушечный «Африка» … Пришел в Средиземное море со второй эскадрой. Активно действовал все годы в Архипелаге

40-пушечный «Северный Орел» … Куплен в Англии в 1770 г. Пришел в Средиземное море с третьей эскадрой И.Н. Арфа. Активно действовал все годы в Архипелаге

26-пушечный «Св. Николай» … Бывший греческий фрегат. В феврале 1770 г. добровольно присоединился к русскому флоту. Активно действовал все годы в Архипелаге

22-пушечный «Св. Павел» … Куплен в Архипелаге в 1770 г. Активно действовал все годы в Архипелаге

16-пушечный «Слава» … Куплен в Архипелаге в 1770 г. Активно действовал все годы в Архипелаге

16-пушечный «Победа» … Куплен в Архипелаге в 1770 г. Активно действовал все годы в Архипелаге

10-пушечный «Парос» … Куплен в Архипелаге в 1770 г. Активно действовал все годы в Архипелаге

«Григорий» … Куплен в Англии в 1770 г. Активно действовал все годы в Архипелаге

«Федор» … Куплен в Англии в 1770 г. Затонул осенью 1771 г.

«Запасный» … Куплен в Англии в 1772 г.

«Констанца» … Куплен в Архипелаге в 1772 г.

«Помощный» … Куплен в Англии в 1772 г.

«Архипелаг» … Переоборудован из судна, взятого в плен в Архипелаге в 1770 г.

«Делос» … Переоборудован из судна, взятого в плен в Архипелаге в 1770 г.

«Накция» … Переоборудован из судна, взятого в плен в Архипелаге в 1770 г.

«Тино» … Переоборудован из судна, взятого в плен в Архипелаге в 1770 г.

«Минерва» … Переоборудован из судна, взятого в плен в Архипелаге в 1771 г.

«Зея» … Переоборудован из судна, взятого в плен в Архипелаге в 1770 г. В 1771 г. простоял в Аузе, где и был разобран в 1772 г.

«Мило» … Переоборудован из судна, взятого в плен в Архипелаге в 1770 г. В 1771 г. простоял в Аузе, где и был разобран в 1772 г.

«Андро» … Переоборудован из судна, взятого в плен в Архипелаге в 1771 г. В 1771 г. простоял в Аузе, где и был разобран в 1772 г.

«Миконо» … Переоборудован из судна, взятого в плен в Архипелаге в 1771 г. В 1771 г. простоял в Аузе, где и был разобран в 1772 г.

«Санторин» … Переоборудован из судна, взятого в плен в Архипелаге в 1771 г. Попал в плен к туркам в 1771 г., но затем был сожжен фрегатом «Северный Орел»

Таким образом, выходом могло быть широкое привлечение греческих каперов. Но здесь (и это являлось второй причиной) против была Екатерина II. Как писал Е.В. Тарле: «Она настойчиво уже наперед запрещает Орлову выдавать грамоты на корсарство (“арматорство”), если эти “арматоры” намерены будут нападать на торговые суда европейских держав или же народов христианских вероисповеданий, живущих под властью турок и числящихся турецкими подданными. Мотивы этого ограничения понятны. В XVIII в. вопрос о праве воюющих правительств выдавать частным лицам (капитанам, судовым дельцам “арматорам”) лицензии для узаконения нападения на торговые суда противника был одним из самых острых и горячо дебатировавшихся вопросов международного права. Екатерина не желала, чтобы Алексей Орлов, слишком щедро рассылая корсарские суда, возбуждал против России не только Англию и Францию, но и торговые круги Греции и всего Леванта. Она, напротив, стремилась всячески выступать в качестве покровительницы утесняемых турками христиан, а из всех этих христиан именно богатые греческие и левантийские купцы могли стать непосредственно наиболее полезными союзниками».{1277}

Бесспорно, в этом был свой смысл. Положительный образ страны — вещь достаточно весомая. Но любая идея не должна доводиться до абсурда, превращаясь в идею ради идеи. А именно это фактически и произошло, когда при минимальном количестве своих крейсерских судов и слабом использовании местных корсаров им еще и связали руки указанными выше запретами. О какой эффективной крейсерской войне может идти речь, когда А.Г. Орлову не дали перехватывать суда, везущие продукты для султана, а В.Я. Чичагову в очередной раз запретили даже досмотр нейтральных судов?

Между тем, опыт прошедших войн показывал, что Англия, Франция и Испания как раз очень часто не считаются со статусом нейтральных судов. Занимались разбоем не только каперы этих держав, но и военные корабли их регулярных флотов, действовавшие с точки зрения целесообразности, что даже не особенно и скрывали. Так, в XVII в. британский адмирал Дрэк Нет официально заявил: «Нет мира вне европейских вод», что означало действие вне этих вод законов морской войны; причем «европейскими водами» Восточное Средиземноморье ни англичане, ни французы не считали.[198]

Да и в европейских водах державы не очень то церемонились с нейтральными купеческими судами, не говоря уже о неприятельских. Последним примером тому была Семилетняя война. Однако история знает и еще более разительный пример — речь идет о борьбе Англии с Испанией в XVI столетии. Вот что тогда происходило. Боясь бросить открытый вызов испанскому флоту на протяжении почти всего XVI в., англичане, тем не менее, развернули небывалые доселе пиратские и каперские действия. Для испанцев люди, подобные Ф. Дрейку и Д. Хокинсу, однозначно являлись простыми пиратами, которых в случае поимки ждала петля. Формально в Англии XVI в. пиратство тоже не было легальным. Однако уникальная политическая ситуация того времени оправдывала в глазах британского общества все действия Дрейка. Дошло до того, что в конце XVI в. британские моряки не видели особой разницы между торговлей и грабежом. Поэтому все, начиная от простых контрабандистов и головорезов и заканчивая представителями знатных дворянских радов, участвовали и в легитимном каперстве, и в незаконном пиратстве. Морской грабеж; британских пиратов и каперов полностью оправдывался патриотической и религиозной риторикой.

Разница между капером и пиратом заключалась лишь в том, что капер нападал на корабли вражеских государств, имея на то правительственное разрешение, тогда как пират такого разрешения не имел. Юридически грабеж испанских кораблей без формального на то разрешения считался пиратством, но поскольку это было «правильное пиратство», фактически на него смотрели как на каперство. На западе Англии пиратство частично поддерживалось мелкопоместным дворянством и властями. Мелкое пиратство процветало на протяжении всей елизаветинской эпохи, а государство практически не препятствовало ему, пока пираты грабили испанцев. Едва пираты переступали дозволенную черту, следовал решительный ответ государства. Например, когда в 1573 г. пираты напали на корабль британского посланника, везшего рождественский подарок французскому королю, британский флот немедленно прочесал юго-западное побережье. Были взяты в плен сотни пиратов, большинство которых, впрочем, в конечном счете отпустили.