1941. Разгром Западного фронта - Дмитрий Егоров

Зам. командира 204-й МД Г. Я. Мандрик и командир саперной роты ее 382-го ЛИБ И. Ф. Титков в своих воспоминаниях приводят почти одинаковые подробности форсирования Щары. Это очень ценно, ибо других источников нет. Не все ясно, кое-что приходится реконструировать. Подтянув дополнительные силы, немцам удалось отсечь авангард и не только восстановить положение, но даже оттеснить части 11-го мехкорпуса от Щары. Танкисты майора Черяпкина ушли вперед, а управлению корпуса, штабам дивизий и другим подразделениям вновь пришлось пробивать немецкую оборону. В ходе кровавой ночной схватки у деревни Большие Озерки, как вспоминал полковник Мандрик, удалось вновь выйти к Щаре. В этой сводной группе еще оставались танки из состава батальона капитана Н. М. Никитина. Раненный в голову, комбат старался спасти каждую боевую машину — красноармейцы сливали горючее из поврежденной техники. В Новой Воле их ждало разочарование: оба берега реки были заняты противником, мост был взорван то ли самими немцами, то ли ранее проходившими своими. Возможно, все же немцами — после прорыва отряда майора Черяпкина. Переправочных средств не было. К рассвету саперы 382-го легкоинженерного батальона построили легкий штурмовой мост из обломков прежнего моста и разобранного деревянного сруба и начали переправлять по нему людей и технику. Сначала прошли четыре бортовых ЗИСа с ранеными, потом — все остальные. Перетащили на восточный берег несколько 45-мм пушек, два штабных автобуса и бронемашину. На рассвете авиация противника разбомбила мост и все время мешала его восстанавливать. Большую часть автотранспорта и бронетехнику пришлось бросить на западном берегу Щары. Люди переправлялись вплавь, искали броды. На западном берегу части корпуса были вновь атакованы, но на этот раз это уже был передовой отряд какой-то пехотной дивизии, производившей «зачистку» местности. Колонну танков (или штурмовых орудий) и пехоты на автомашинах батальон Н. М. Никитина встретил на узкой дороге, идущей через болото. После обстрела из пушек последовала контратака; тридиатьчетверки таранили и давили немецкие машины, колонна была наголову разгромлена. После этого генерал Д. К. Мостовенко приказал уничтожить всю технику, оставшуюся на западном берегу: танки и автомашины сжечь, орудия — утопить. Один Т-34 загерметизировали, капитан Никитин лично перевел его по глубокому броду; с его помощью перетащили еще несколько танков. В последний раз Титков виделся с Н. М. Никитиным в котле западнее Минска. Его группа пошла на юг в обход города, следы Никитина затерялись.

Н. С. Тимошенко служил в 125-м отдельном противотанковом дивизионе 29-й моторизованной дивизии. Ему тоже «посчастливилось» участвовать в этой переправе. По его словам, машин, бойцов и командиров на западном берегу Щары скопилось очень много. Укрытия не было никакого — чистое поле, на другом берегу только кустарники. Легковые машины по собранному мостику прошли, а грузовые — разломали его. Налетевшие на рассвете самолеты разбили мост окончательно. «На реке был настоящий ад. Самолеты бомбили, били зажигательными пулями. Машины горели, рвались баки с бензином. Горели и люди, многие бросались в реку, тонули. Река не могла спасти от огня. Она сама горела от разлившегося бензина. Мало кому удалось спастись. Медицинской помощи не было никакой. Крики, стоны! Это невозможно описать. Волосы дыбом становятся, и слезы глаза застилают. Оставшиеся в живых, обгоревшие и раненые, стали пробиваться на восток»[467].

Рядовой П. В. Жигалко из 141-го полка 85-й дивизии служил в орудийном расчете одного из тех орудий, что были переправлены через Щару. Он вспоминал, что примерно в 11 часов 28 июня из леса по скоплению войск у переправы был открыт минометный огонь. В ответ открыли огонь две сорокапятки. Перестрелка продолжалась примерно до 16 часов, пока все не переправились. Саперы получили приказ обрубить тросы и взорвать переправу. Артиллеристы хотели уже сниматься, когда их позиция была накрыта точным минометным ударом. Расчет второго орудия был уничтожен полностью, остался в живых только сержант Владимир Железкин с оторванными ногами. В расчете первого орудия Жигалко оторвало ногу и ранило в голову. Несколько дней его возили в повозке, но в ночь на 5 июля вместе с другими ранеными оставили в сарае в Дятлово.

28 июня командир 11-го механизированного корпуса провел в лесу восточнее Щары совещание командно-начальствующего состава. Присутствовали начштаба 204-й МД подполковник М. С. Посякин, командир 6-го кавкорпуса И. С. Никитин, командир 36-й дивизии Е. С. Зыбин. На совещании было принято решение: имеющимися силами закрепиться на реке Щара, для установления связи со штабом 3-й армии или штабом фронта послать группу командиров. Во главе группы поставить начальника штаба корпуса полковника Татаринова. Начштаба с такой фамилией на 22 июня ни один корпус не имел. Так что вполне может быть, что командир 37-го полка 56-й дивизии И. Н. Татаринов принял штаб какого-то корпуса (возможные варианты — 4-го стрелкового, 6-го кавалерийского, 11-го механизированного). От 204-й дивизии в группу был включен начальник артиллерии подполковник (фамилия утратилась за давностью лет). Возвращения группы не дождались, и, ввиду больших потерь, генерал Мостовенко приказал отходить группами через Новогрудок — Кореличи — Мир на старую границу. Сам комкор-11 пошел со штабами 29-й и 33-й дивизий, штаб 204-й (командир дивизии — Пиров, замполит — Мандрик, начштаба Посякин, секретарь парткомиссии — старший политрук А. И. Ботвинко, начальник особого отдела — младший лейтенант госбезопасности Волков) — с частями обслуживания и частью личного состава 706-го моторизованного полка.

Отслеживая путь отступления главных сил 11-го МК, можно увидеть, что от переправы в Песках они двинулись не на северо-восток, к устью Щары, а южнее, в общем направлении на Столбцы. Следовательно, не они столкнулись с передовым отрядом 5-й ПД вермахта, который все утро 28 июня спешно укреплял оборону в районе д. Короли. По немецким данным, это был фланговый заслон силами 700-го полка 204-й моторизованной дивизии и других подразделений. Немецкий автор пишет, что советские войска появились на дороге у Королей в первой половине дня. Отступающих подпустили на максимально близкую дистанцию и стали их расстреливать. Шквальным пулеметным огнем, открытым с занятой противником высоты, авангард колонны был буквально скошен и рассеян. Но командиры советских подразделений быстро пришли в себя и, собрав воедино разрозненные части, без подготовки начали атаку на высоту большими силами. Им удалось вплотную приблизиться к позициям немцев; огнем и в ходе рукопашных схваток большинство огневых точек врага было подавлено, так что на отдельных участках возникли, как написано, «кризисные моменты». Но, увы, в конечном итоге все атаки были отбиты с большими потерями, советские подразделения были оттеснены к реке Щаре по линии Короли — н.п. Щара, а отход по дороге практически был остановлен.

Таким образом, к полудню 28 июня сложилась следующая обстановка в 3-й армии. Отступающие части армии отходили из района южнее Гродно на линию реки Россь. У железнодорожного моста в 8 км к западу от Мостов на южном берегу Немана немцами был захвачен и удерживался плацдарм; ему противостоял слабый заслон. У Мостов продолжались атаки против выставленного в качестве заслона батальона 706-го моторизованного полка. В низовьях Щары немецкие войска (батальон ротмистра Нимака) отбили атаки и окружили остатки 700-го МП, отступавшего из Песков на восток. О местоположении и состоянии главных сил 11-го механизированного корпуса, отошедших на восток 27 июня, в штабе армии никаких данных не имелось. Целостность большинства частей была нарушена, на восток неорганизованно и непродуманно перемещались многочисленные разбитые и рассеянные остаточные группы. Командование армии не знало положения резервного 21-го корпуса, но надеялось на его поддержку при выходе на линию Лида — Слоним — Пинск. Для поиска корпуса, установления связи и координации действий с ним В. И. Кузнецов во второй половине дня направил начальника отдела боевой подготовки штарма полковника В. В. Иванова с радиостанцией на восток. Оценив по достоинству эффективность действий советской 204-й мотодивизии, противник старался по возможности отслеживать ее местоположение, но 28 июня немцы дивизию «потеряли», не будучи уверенными, отошла она на восток или нет. После полудня они обнаружили на шоссе к западу от Дятлово моторизованную часть с танками силой до полка, которая около 19:30 (по московскому времени) столкнулась у Дятлово с продвинувшимся от деревни Орля передовым отрядом 35-й ПД. Но этой частью, скорее всего, могла быть 29-я МД 6-го мехкорпуса. Таким образом, к Дятлово, опережая 3-ю армию, начали выходить части из состава 10-й армии. Только полковник Иванов из штаба 3-й армии в поисках штаба 21-го стрелкового корпуса в ночь на 29 июня въехал у Дятлово в расположение противника и был пленен.