Клинок Гармонии (СИ) - Илья Кишин

— Фокусник никогда не раскрывает секретов своих трюков — так ведь будет совсем неинтересно, а?

— Ты ведь ответишь на любой мой вопрос, если я пройду испытание?

— Конечно, дитя, я всегда отвечаю на заданные вопросы, какими бы сложными они ни были, не считая, конечно, тех, что о сути человеческого бытия. Довольно разговоров, тебя уже ждут, не потеряй себя в лабиринте утопленных чувств, — напоследок произнес Сальвадор, голос которого растворился сразу же после этой фразы, а вокруг меня все потемнело.

Не знаю, что происходит и через что предстоит пройти, но в данный момент перед глазами лишь кромешная темнота, в которой совсем ничего не видно. Какое-то время я наощупь двигалась в никуда после того, как идея с освещением пути собственным огнем с треском провалилась.

— Лия, — послышался до боли знакомый голос, окликнувший меня откуда-то из темноты.

Я прекрасно знала того человека, которого только что услышала, потому прямо сейчас совсем не верю в происходящее — мертвые ведь не могут вернуться к жизни. Постепенно черная завеса растворялась, обретая форму и краски, пока я не оказалась в родной и близкой к сердцу собственной квартире, где когда-то жила, пока в моей жизни не произошел переломный момент.

— Лия, — повторил голос, исходящий из детской комнаты.

Я осторожно шагнула по скрипящему дряхлому полу навстречу источнику, оказавшись перед дверью в свою комнату. Слегка толкнув приоткрытую преграду, я осторожно заглянула внутрь, лицезрев перед собой знакомые плюшевые игрушки, вечно незаправленные кровати, рисунки на стенах и тонну фантиков от конфет, вываливающихся из-за стола, но никакого намека на живое присутствие внутри не было — откуда же исходит этот голос?

— Лия, — вновь послышался он уже в непосредственной близости, после чего я отчетливо почувствовала на своих плечах длинные мужские пальцы, принадлежавшие человеку за моей спиной.

От испуга я отшатнулась и ввалилась в комнату, издав при этом громкий ошарашенный звук, ведь такого способа заявить о себе ни один человек не мог предугадать.

— Л-лео? — наконец заговорила я, увидев своего любимого младшего брата, стоящего прямо в дверном проеме.

— Здравствуй, сестренка, — улыбался он.

— Нет-нет, быть не может, — в невероятном отрицании мямлила я, будучи не в силах смириться с тем, что сейчас вижу перед собой.

— Что такое? Ты покраснела, ха-ха, — посмеялся он, напомнив мне об одной из моих черт, которая с детства не нравилась — краснеть в любой неловкий или эмоциональный момент.

— Т-ты мертв, Лео, не прикидывайся живым — я все равно не поверю.

— Конечно, Лия, все нормально, я в самом деле мертв, как и мама — все благодаря тебе.

— О чем ты говоришь, брат?

— Лия, солнце, помнишь, как мы вместе кормили дворовых котят? А как мы пытались выловить рыбу из колодца? Как мы играли, представляя, что ты — моя мама, а я — твой сын? Помнишь все эти прекрасные мгновения, которые давно минули?

— Помню, Лео — все помню до мельчайших подробностей. Я и ты всегда были близки, нам не нужны были друзья, потому что кровные узы скрепляли брата и сестру куда сильнее.

— И что же разрушило нашу любовь? — с долей издевки проговорил он.

— Школа, — ответила я, стараясь верить в то, о чем говорю.

— Лия, моя дорогая сестра, ты ведь врешь сама себе, не так ли?

— Я не вру.

— Позволь напомнить, что ты пошла в школу тогда, когда я только-только появился на свет. Ты хочешь обмануть меня, говоря, что самый лучший период моей жизни оборвался на том моменте, когда мама пристроила меня совсем в другую школу — это ведь твоя вина.

— О чем ты говоришь, Лео?

— Амелия, ты ведь могла ходить ко мне в гости, пока я жил у нашей тети, ты могла поддерживать со своим младшим братом связь, которую мы так старательно строили те долгие семь лет, но ты выбрала другой путь — почему? Почему ты променяла нас с мамой на чужака, которому было плевать на тебя?

— Я вас никогда бы ни на кого не променяла! Зачем ты меня очерняешь? — вдруг завелась я, в глубине души чувствуя, что Лео во всем прав.

— Вспомни тот трудный год, когда мама еще была беременна, ты тогда работала в ее магазине, не покладая рук, зарабатывая деньги вместо нее, чтобы мама смогла выносить меня и родить в срок здорового доношенного ребенка. Что же с тобой случилось? Куда делось то детское рвение, способное свернуть горы ради семьи?

— Лео, я…

— Заткнись! — вдруг закричал Леонхардт настолько громко, что мне на секунду стало действительно страшно. — Наша мать была больна, она перенесла лучевую болезнь и на всю жизнь осталась инвалидом, а ты, тупая шалава, променяла собственную семью на мужика, который с самого начала только и хотел, что воткнуть тебе нож в спину!

— Лео, зачем ты на меня кричишь? — едва не плача, промямлила я.

— Потому что наша мама заботилась о тебе, имея даже вторую степень лучевой болезни, а ты этого не ценила. Чем старше ты становилась, тем больше разум затмевался, а в тот момент, когда я пошел в школу и покинул родной дом, ты решила, что можешь жить свободной жизнью одна и бросила мать умирать!

— Это не так! Я не знала, что мама может умереть, честно!

— Можешь передо мной не оправдываться, Лия, я все равно никогда тебя не прощу. Душу греет лишь тот факт, что ты получила заслуженное наказание за свои грехи, потому теперь всегда будешь одинока, не смотря на все свои никчемные усилия!

— Какого черта, Лео? Я думала ты любишь меня! — уже находясь на грани истерики прокричала я.

— Я? Люблю тебя? Да я проклинаю тот день, когда впервые увидел твое лицо, которое мерещится мне до сих пор, даже когда мое мертвое тело неподвижно гниет в гробу!

— Л-лео…

— Ты за все заплатила, сука — напомнить тебе, как это было?

— Н-нет, пожалуйста, не надо!

— Вот! Полюбуйся! — он вынул откуда-то из-за спины несколько плотных бумажек, которые кинул мне прямо в лицо. — Ты же прекрасно помнишь эти фото, да, маленькая шлюха?

Я посмотрела на пол, куда только что упали эти бумажки, обомлев от увиденного как в первый раз — это были мои обнаженные фото, которые когда-то разрушили всю мою жизнь. Именно из-за них я утратила всю репутацию в школе, именно из-за них все парни начали меня сторониться, а учителя косо смотрели вдогонку и отводили взгляд при прямом столкновении. С того самого дня и началась эта черная полоса жизни, похожая на проклятие, которое будет