Его Величество император - Елена Милютина

при герцогском дворе, всю премудрость знают. Будет трое учителей, будут приезжать по-очереди, день один день другой, Давать задания, проверять, объяснять. В замке есть библиотека, коллекция видеофильмов, в свободный день, воскресенье, после посещения церкви, и урока Закона Божьего, у него будет день отдыха. Еще Мишель предупредил, что бы не вздумал сбегать. Поймают, разговор другой будет.

— Куда? — потерянно спросил Вектор, — к кому? Некуда мне.

Мишель понимающе кивнул: — Знаю, но предупредить обязан.

Переночевал и уехал.

Учиться было интересно, но не по всем предметам. Вектору очень нравилась математика, физика, немного химия, и биология, но абсолютно ничего не получалось по изучению грамматики, правил правописания, литературы, а особенно он ненавидел историю и древние языки. Зачем нужно изучать язык на котором никто не говорит, его простой мозг понять не мог. Ладно, грамматика, задавать поиск в компе с ошибками — значит не найти нужной темы, но зачем чистописание? Кто в нынешнее время пишет от руки, да еще красиво?? Напечатать же можно! Мишель, приехавший готовится к свадьбе, пытался ему объяснить, но не преуспел. В общем, выходило 50 на 50, половина учителей хвалила, половина ругала. Наказывали тоже, как-то по-детски, лишали десерта, забирали так любимые им приключенческие книги, запрещали играть на компе. В школе за такой бойкот предметов давно уже бы выдрали, как сидорову козу. Но нет, даже подзатыльников не давали. Странно. Но потом старый дворецкий ему объяснил очень доходчиво, что все дело в папаше, которого он в глаза не видел. Императорских потомков могли вразумлять только родственники, для остальных это преступление, за это суд, срок на каторге. Так что достаться ему могло только от дядюшки. Это испугало. Рука у генерала была тяжелая, урок запомнился надолго, так что Вектор стал заниматься прилежнее. Еще одно мучение было с проклятым этикетом. Нет, он конечно понимал, что манер у него никаких, но все-таки ест ножом-вилкой, скатертью рук не вытирает, а то, что рыбу едят одной вилкой, а мясо другой, было непонятно. Но тут он старался из-за мадам Терри, экономки. Она так расстраивалась, когда он ошибался, так переживала, что сочтут, что она не выполнила поручение, что он старался изо всех сил. Мадам подкупила его своей заботой, ласковым обращением, и еще тем, что не стала ругать за то, что он таскал в кровать своего старого мишку. Просто попросила взять игрушку на два дня, что бы привести в порядок, обещая, что вернет в целости и сохранности, а в таком виде он мало того, что пачкает кровать, так еще и долго не протянет. И действительно, через два дня он мишку не узнал, вернее, узнал только по своим корявым стежкам, которые добрая экономка бережно сохранила. Мишка оказался не темно-коричневым, а приятного бежевого цвета, все разрывы и слабые места были укреплены и заштопаны. Он был очень благодарен. В общем, если судить честно, жизнь была неплохая, в тепле, в сытости, уюте. Так что стараться стоило.

Братец-император все-таки нагрянул. Хорошо, Мишель предупредил. Сюрприза не вышло. Выслушал педагогов, проверил тетради, обозвал дикарем, попытался объяснить, что культурным человеком надо быть всегда, даже если он хочет быть инженером и всю жизнь возиться с железками.

— Вот, например, ты познакомился с девушкой, она тебе понравилась, пригласил на свидание, о чем ты с ней говорить будешь? О механизмах? Девушка через пять минут зевать начнет, через десять дремать, а через пятнадцать пошлет тебя к черту и больше на свидание не придет! Но это твоя личная драма, Хуже, если, допустим, приедут гости с другой планеты, спросят, в честь чего установлен памятник на центральной площади в Эстинове, что ты им расскажешь?

— А в честь чего он установлен? Мы еще это не учили. И потом, если я инженер, зачем я буду с инопланетниками общаться?

Братец хмыкнул, — Знаешь, что мне в свое время один умный человек сказал?

— Что?

— Что еще никому из правящей семьи не удалось от долга скрыться. Найдет и догонит. Так и вышло. Догнал, на шею сел, и теперь его не стряхнуть. Так что готовым надо быть ко всему. Понял?

— Нет, не понял, вы что, императором быть не хотели?

— Представляешь, не хотел, не собирался и не готовился. Но так получилось, что стал. Теперь приходиться соответствовать. А еще от убийц бегать. Меня сейчас заменить некем, уберут меня, такой хаос начнется, вся планета запылает. Так что этого допустить нельзя, вот и приходиться беречься, всеми возможными способами.

Вектор покраснел, стало стыдно. Промолчал.

— Ладно, собирайся, вроде Мадам Терри говорит, у тебя получается более — менее с манерами. Экзамен устроим, на свадьбе Мишеля. Там местное общество будет, провинциальное, не то, что в столице. Посмотрим, как справишься. Очки надеть не забудь, не стоит сходством светить!

Свадьба прошла торжественно, не так, как у них в портовых трущобах, без пьянки и драки. Герцог Марнон, как местный правитель, заключил гражданский брак по правилам Унии, с внесением данных в идентификатор, прозвучал традиционный местный гимн, потом венчание в церкви, потом обед, вручение подарков и бал. Первый, тоже традиционный, танец жениха и невесты — вальс, потом, под звуки свадебного марша Мендельсона, причем не только музыки, что было обычно, но и спетого неизвестным певцом, молодых проводили в спальню. Вектор все время был с охраной Эльриана, почему-то не взволновавшейся, когда император вдруг исчез из зала. На вопрос, почему они не пошли за ним, получил ответ, что сейчас услышишь. И тут же раздались звуки свадебного марша.

— Понял? — пояснил уже знакомый, чернявый охранник, — неужели не знаешь, это Эльриан марш исполняет, его так сказать, подарок жениху, не для каждого император споет.

После праздника император поехал в Арре, там было безопаснее, чем в переполненном гостями дворце графа Алмана. Охрана за ним, Вектор тоже. На следующий день Вектора похвалили, в целом с этикетом справился, больших ляпов не допустил, и охранники подсказывали. Не так уж и страшным оказался этот великосветский праздник.

Но затем Эльриан решил проверить, как успехи Вектора в тренировках, и тут обнаружился пробел.

— Вы чему его учите, — отчитывал побагровевшего, как рак капитана Эльриан, — солдатом ему не быть, нечего приемы атаки изучать, ему нужно фехтование освоить, и верховую езду. На лошади держаться учили?

— Нет, Ваше Величество, не счел нужным!

— А как, по-вашему, быть, если ему в торжественной процессии участвовать придеться? А он на тихой кобыле, не то, что на скакуне, не удержится? Лошади в замковой конюшне есть?

— Да, держим, для разъездов, господин Арре запретил на мобивенах в гору подниматься часто,