Фантастика 2025-138 - Владимир Владимиров

- После того, как он лишился хьярта, он якобы отошел от дел. Закрылся в своем имении и никак не афиширует свою жизнь. Для наивных, - князь усмехнулся, - я-то знаю, что он так же служит Кари. Между ними постоянно происходит какая-то мышиная возня. То она тайно придет к нему, то он наведывается во дворец. Еще замечено, что в последнее время Лорик часто общался с Вирроном Диксеритти.

- Старый знакомый, - Димостэнис прикусил нижнюю губу, - он все еще в деле?

- Конечно! Куда он денется? Княгиня пожаловала ему титул, высокое звание, даже земли и имение. Диксеритти один из самых верных приспешников Кари и твой сильный ненавистник.

- Он считает, что это я со своими людьми еще будучи на службе у императора убил его беременную жену. На самом деле, это сделали его же соратники, чтобы разжечь эту ненависть и убрать все его слабости. Сделать из него марионетку-фанатика готового на все ради мести.

- Я не знал, - честно признался лэрд, - я тогда был в большой ссоре с Кари и самоустранился от политической жизни Мюрджена. Я не участвовал ни в подготовке к военной кампании, ни в самом походе на северные земли Астрейэлля. Конечно позже, когда произошедшие там события подтвердили мою правоту и Иасион лично попросил меня вернуться, я восстановил свои пробелы в знаниях, но подобные штрихи остались вне зоны моей видимости.

- Бывает, - миролюбиво заметил Дим, старательно пряча иронию.

Янаур поморщился и медленно поднялся на ноги.

- Спасибо за помощь, - серьезно произнес он. И что пряталось в тени этих слов собеседник понять не смог. – Опять союзники?

Она пришла в ночь. То ли желая остаться незамеченной, то ли по каким-то другим причинам, известным только ей.

- Ее светлейшее высочество, - доложил прислужник, слегка приоткрыв дверь кабинета.

Янаур не спал. Не то, чтобы не устал или не пытался найти спасение от боли, он не мог. Он разучился нормально спать. Ложиться, когда требует уставший организм и просыпаться с лучами Таллы, встречая новый день. Если под действием настоек он и засыпал рано, то вскоре его начинала мучить мешанина образов, видений, фантомы прошлого, не желающие отпускать.

… - Ты невероятный мужчина. Мой спаситель.

Простыня выскальзывает из тонких пальцев.

- Мерзавец и трус. Тебе не избежать заслуженной кары.

Дождь. Холод. Пронзающая ненависть взгляда. Стрела, лежащая на тетиве.

- Пожалуйста, не отпускай.

Его рубаха, отброшенная вместе с простыней. Электризующее прикосновение обнаженной кожи.

- Сам сдохнешь.

Стеклянные глаза ласа…

Он не пытался разделить эти две ночи. Он хотел их забыть. Обе. Навсегда. Вычеркнуть и не позволять им больше возвращаться в свою жизнь даже во снах.

Правда, пока получалось лишь констатировать тот факт, что он опять влюбился не в ту женщину. И не важно, что ей мешает ответить ему взаимностью – любовь к власти или умершему избраннику, но он всегда будет на втором месте. Пора было признать, что любовь – не его территория и здесь он всегда будет проигравшим.

- Проводи ее в малую приемную, - ответил князь, - я сейчас подойду.

Возможно не стоило ее принимать. Взять и позволить себе мизерную месть, выставив ее в такой сэт из дома. Однако сейчас он не имел право даже на подобную слабость. Кари не просто так приехала. Она явно задумала очередную каверзу, и он не может сейчас упустить шанс и не попытаться просчитать ее.

Янаур выпил очередную порцию настоек. Немного подождал, давая подействовать лекарству и пусть временно, но унять боль и пошел встречать свою ночную гостью.

В свете приглушенных ламп темные волосы не блестели как обычно. Однако даже такое освещение не скрывало острую линию скул, хищный разрез глаз, капризный изгиб губ. Она уже скинула плащ и довольно смелый покров платья не скрывал обнаженную шею, ключицы, верхнюю часть груди. Женщина услышала его шаги и подняла голову.

- Доброй ночи, Ян, - произнесла она мягким грудным голосом, каким обычно разговаривала, когда они оставались одни.

- Доброй, Кари, - мужчина слегка усмехнулся, явно недоумевая к чему весь этот спектакль. Опять Димостэнис на хвост наступил и прибежала прятаться за его спину. Впрочем, сейчас даже это не было бы достаточной причиной ее визита.

Она молчала. Кусая губы. Он ждал. В последних партиях нельзя спешить. Сейчас был ее ход.

- Скажи мне, Ян, когда это произошло с нами, - в этот раз ее голос звучал как обычно, без этой ее вечной театральной тягучести. Чуть резковатый, властный.

Князь вопросительно приподнял бровь.

- Когда ты забыл свои клятвы, которые давал мне? Что будешь рядом. Будешь меня защищать от всего что бы ни случилось. Будешь верной надежей и опорой. И никогда не будешь претендовать на то, что принадлежит мне.

Янаур слегка прищурился, скрывая эмоции.

- Может, когда ты первый раз попыталась убить меня? – иронично предположил он.

Кари покачала головой. И ее явно не смутило напоминание о ее былых свершениях.

- Когда ты отослала меня в ссылку на несколько аров в другое государство, и я подчинился твоему капризу? Когда посадила в темницу на долгие миноры, потому что я пошел против твоей прихоти? Когда попросила стать отцом твоего ребенка, а потом разлучила меня с ним, предварительно назначив немалую цену за право быть несколько аров вместе? – неожиданно бурно отреагировал Янаур. Наверное, все же сказывалась усталость.

Княгиня снова покачала головой.

- Все началось, когда ты выбрал Его.

Она его взбесила. Янаур подался чуть вперед, сам не понимая, что собирается делать. Она не отступила. В ноздри ударил знакомый запах.

- Зачем заново обсуждать это? – мужчина втянул в себя сладкий, дурманящий аромат цветов, пряностей и мускуса.– Вряд ли мы придем к чему-то новому в этом вопросе.

- Надеюсь, ты хотя бы получил с этого то чего хотел? Ты ведь никогда ничего не делаешь просто так?

Кари прижалась к нему животом, грудью. Ее пальцы пробежались по слегка распахнутому воротнику рубахи.

- Нам ведь так хорошо было вместе.

Ее губы прихватили мочку уха. Медленно спустились на шею. В эту минуту Янаур с каким-то отстраненным удивлением вдруг понял, что он ничего не чувствует. Нет, конечно же липкий запах, влажное дыхание, довольно-таки прохладные пальцы. Он не хотел от нее даже самого обычного плотского удовольствия, которое они неплохо умели доставлять друг другу. Он наконец был свободен от нее.