Российский либерализм: Идеи и люди. В 2-х томах. Том 1: XVIII–XIX века - Коллектив авторов

спекулятивное грюндерство, сопровождавшееся коррупцией и злоупотреблениями казенными субсидиями. Железнодорожная сеть была расчленена между десятками акционерных обществ и не представляла собой единого структурного целого. В погоне за сверхприбылью железнодорожные «короли» не заботились о качестве и рентабельности дорог. Подкупая должностных лиц, концессионеры добивались сдачи в эксплуатацию незавершенных линий. Обладая монополией на железнодорожном транспорте, они творили произвол в системе тарифов и по своему усмотрению устанавливали классификацию и номенклатуру грузов. Большинство акционерных обществ находилось в бедственном положении и было не в состоянии выполнять свои финансовые обязательства перед казной. Правительство выделяло на финансирование строительства огромные суммы. Растущая задолженность компаний Казначейству явилась одной из главных причин бюджетных дефицитов и роста государственного долга России.

В сфере кредита процветали биржевой ажиотаж и спекуляции акциями. Частные банки занимались не столько субсидированием торговли и промышленности, сколько выгодными операциями по реализации выпусков акций разных компаний. Многие из них понесли огромный ущерб, разорив множество вкладчиков. Министерство финансов ввело ограничения эмиссионных операций банков и приняло меры для сдерживания акционерного учредительства. В 1872 году вышел закон, запрещающий создание новых банков в городах, где уже действовали подобные. Биржевой крах, поразивший в 1873 году страны Западной Европы, заставил руководство финансового ведомства усомниться в целесообразности свободы акционерного учредительства. Проект акционерной реформы, разработанный министерской комиссией, был отклонен.

Осенью 1875-го в стране начался кризис перепроизводства, осложненный неурожаями 1875 и 1876 годов. Из-за полного опустошения железнодорожного фонда прекращается выдача новых концессий. После банкротства Московского ссудного банка происходит массовое востребование вкладов из других частных кредитных учреждений. Промышленный кризис и биржевой крах подорвали доверие западных деловых кругов к финансам России. Курс рубля и русских ценных бумаг понизился, иностранные капиталы отхлынули за границу.

Эти события происходили в накалившейся международной атмосфере. Россия стояла на пороге войны с Турцией. В начале октября 1876 года Александр II дал Рейтерну указание найти средства для предстоящих военных расходов. Это глубоко потрясло министра. По опыту Крымской кампании он хорошо знал, что означает новая война для народного хозяйства. На его глазах гибли плоды многолетних усилий финансового ведомства. Пытаясь переубедить самодержца, Михаил Христофорович представил ему записку, где доказывал: война приведет «к погрому наших финансовых и экономических интересов», и Россия «будет подвергнута такому разорению, с которым никакие бедствия в ее прошедшем сравниться не могут». В другом документе предупреждал Александра II о возможности социальных катаклизмов в империи. «Я глубоко убежден, что война остановит правильное развитие гражданских и экономических начинаний, составляющих славу царствования Его Величества; она причинит России неисправимое разорение и приведет ее в положение финансового и экономического расстройства, представляющее приготовленную почву для революционной и социалистической пропаганды, к которой наш век и без того уже слишком склонен». Но император не внял этим предостережениям.

На плечи М.Х. Рейтерна легла вся ответственность за финансирование будущей военной кампании. Ему пришлось обратиться к традиционным способам: заимствованиям из Государственного банка, выпуску бумажных денег, заключению займов на невыгодных условиях, го ноября 1876 года был издан указ о взимании таможенных сборов золотой валютой, что, согласно тогдашнему курсу рубля, означало повышение пошлин на 50 %. Эта мера придала таможенной политике протекционистский характер и послужила прологом к введению в России золотого монометаллизма. Следующим шагом, по мнению Рейтерна, должно было стать допущение сделок на звонкую монету. Однако в марте 1877 года Комитет финансов отклонил это предложение, расценив его как подрывающее доверие к рублю и несвоевременное в преддверии эмиссии бумажных денег.

В годы войны, начавшейся в апреле 1877-го, Рейтерну удавалось покрывать экстренные расходы. Однако столкновение с Турцией имело крайне тяжелые последствия для государственных финансов. С 1877 по 1880 год государственный долг возрос на 1,5 млрд рублей. Количество кредитных билетов в обращении увеличилось на 300 млн; золотой и серебряный фонд за 1876–1881 годы сократился на 60 млн рублей; металлическое обеспечение массы бумажных денег уменьшилось более чем в два раза; курс рубля упал, как никогда, низко.

Крушение надежд на экономическое возрождение Рейтерн воспринял как личную драму, его здоровье резко ухудшилось. По словам племянника Михаила Христофоровича, барона В.Г. Нолькена, «из сильного, жизнерадостного и часто веселого он превратился в несколько лет в молчаливого, дряхлого старика». В июле 1878 года, сразу же после заключения мира, министр подал в отставку. А перед уходом вручил своему преемнику С.А. Грейгу «Финансовое духовное завещание». В нем, напоминая о губительных результатах предпринимательской горячки, Рейтерн советовал временно остановиться на достигнутых рубежах: прекратить стимулирование акционерного учредительства, отказаться от строительства новых железных дорог; для ограждения интересов промышленности и торговли – усилить таможенное обложение и сократить импорт. Рейтерн признал беспочвенность надежд на возвращение рублю номинальной стоимости. По его мнению, следовало девальвировать денежную единицу по установившемуся курсу и только тогда открывать свободный размен на золото и серебро. В ожидании лучших времен надлежало принять действенные меры для активизации расчетного баланса и пополнения металлического фонда, узаконить сделки на звонкую монету между частными лицами.

«Завещание» свидетельствовало о том, что его автор пересмотрел свои прежние фритредерские воззрения и перешел на протекционистские позиции. Ему на собственном опыте пришлось убедиться: переносить центр тяжести финансирования промышленности и транспорта на частный сектор – шаг излишне рискованный. Правительство не сумело всесторонне учесть хозяйственную специфику страны: слабость отечественной буржуазии, острую нехватку капиталов, узость внутреннего рынка и пр. При выработке экономической политики не была в должной степени принята во внимание важнейшая особенность России – традиционно мощное, всепроникающее влияние государства на все сферы жизни общества. Поэтому уже в середине 1870-х годов начался возврат к тотальному государственному регулированию экономики: сдерживание акционерного учредительства, прекращение выдачи железнодорожных концессий, установление высоких таможенных барьеров, предоставление Государственным банком неуставных ссуд предприятиям и кредитным учреждениям. Курс на усиление государственного вмешательства в экономику продолжился при преемниках Рейтерна, прежде всего в годы министерской деятельности Н.Х. Бунге.

Уход М.Х. Рейтерна в отставку был обставлен почетно. В правительстве его имя продолжало пользоваться уважением. Между тем к недомоганиям прибавилась болезнь глаз: Михаил Христофорович погрузился в темноту.

Но после убийства царя-освободителя он вернулся к работе. Александр III всячески выказывал расположение к соратнику покойного отца. В октябре 1881 года, по просьбе императора, Рейтерн принял пост председателя Комитета министров. Бывший министр финансов как нельзя лучше соответствовал этой должности: научившись знакомиться с делами на слух, он вникал в детали каждого рассматриваемого вопроса, искусно руководил прениями и подводил итоги совещаний. Он председательствовал также в Главном комитете об устройстве сельского состояния (1881–1882) и Комитете финансов (1885–1890).

В первой половине 1880-х годов Рейтерн принимал участие в обсуждении принципиально важных вопросов внутренней политики и не раз демонстрировал преданность традициям Великих реформ. Он критиковал проект консервативного университетского