Ричи (СИ) - Абрамов Владимир

– Мэм, видимо, вы невнимательно читали, – Ричард оставался внешне холодным и невозмутимым, но в его душе поднималась волна ярости. – Меня номинировали на Нобелевскую премию! НОБЕЛЕВСКУЮ ПРЕМИЮ, МЭМ! Я самый молодой кандидат на получение этой невероятно престижной в научных кругах награды… Десятого декабря я приглашён на ужин к королю Швеции. Такими приглашениями не пренебрегают.

– Нет, мистер Гросвенор, – категорично заявила Макгонагалл. – Я не могу вас отпустить из школы.

– Мэм, всегда можно сделать исключение. Это же Нобелевская премия!

– Нас не волнуют магловские награды, – высокомерно ответила Макгонагалл.

– Вас, возможно, – в голосе Ричарда прорезалось ехидство. – Будем откровенны, вам таких наград никогда не видать. Но для меня это важно. Неужели вам наплевать на просьбу герцога Вестминстерского? Всего один пропущенный день учёбы не играет никакой роли.

– Не испытывайте моё терпение, – медленно произнесла замдиректора. – Мистер Гросвенор, вы останетесь в замке.

Всему есть предел. Нервы у Ричарда не выдержали. Он чётко и холодно произнес:

– Мэм, я буду жаловаться. Меня не волнуют ваши правила и принципы. Когда речь идет о встрече с королём и о Нобелевской премии, ваши правила превращаются в гнилой картон, который ничего не стоит. Думаете, мне нужна ваша школа? Черта с два!

– Это отвратительно! – заключила профессор Макгонагалл. – Подумать только, ученик дерзит и грозит профессору! Раньше такого никогда не случалось! Я думала, что вы куда разумнее, мистер Гросвенор. Вы получаете пятьдесят штрафных очков.

Ричард смерил замдиректора презрительным взглядом. Его взор был настолько выразительным, что Макгонагалл даже поежилась. Ей показалось, что ученик на неё смотрел, как на кусок экскрементов, который внезапно заговорил.

– Я вас понял, профессор, – холодно ответил Ричард.

Несмотря на ярость, которая затопила Гросвенора с пяток до ушей, он всё же на прощание вежливо поклонился и отсалютовал тростью, после этого покинув кабинет замдиректора.

Макгонагалл нанесла невероятный удар по самолюбию Ричарда. Что хуже, она продемонстрировала свою наплевательскую позицию к просьбе герцога и в полной мере показала свое презрение к обычным людям. После такого Ричард мысленно записал Макгонагалл если не в неприятели, то как минимум внёс в черный список. А ещё у него зародилось подозрение… Кто сказал, что мир должен уничтожить именно волшебник, а не ведьма? Ведь Макгонагалл считается сильной волшебницей…

Ричи собирался любыми способами попасть на прием к королю Швеции. Это стало делом принципа.

Первым порывом Ричард решил позвонить Министру Магии. Но он не стал пороть горячку. Магофон мальчик достал лишь тогда, когда успокоился и добрался до спальни, в которой пока никого не было.

Из динамика артефакта раздался приятный голос госпожи министра:

– Ричард, я рада вас слышать.

– Добрый день, Миллисента. Вам удобно говорить?

– Да. Вы что-то выяснили о Блэке?

– Нет, Миллисента. Не больше той информации, которой располагаете вы. А у вас есть свежие вести о Блэке?

– К сожалению, нет, – печально вздохнула министр. – Но это нестрашно. Ричард, ваш план оказался замечательным. Он как минимум спас мою репутацию. Жаль, что преступника приходится искать неофициально. Но забудем о Блэке. Вы же не из-за этого мне позвонили…

– Миллисента, я восхищаюсь вашим умом и сообразительностью! У меня возникла небольшая проблема.

– Ох, Ричард, слово "проблема" такое пугающее… – грудным голосом отозвалась Багнолд.

– Ничего серьезного. Летом мне пришло уведомление от Нобелевского комитета, что я стал одним из кандидатов на получение Нобелевской премии.

– Ого! – искренне восхитилась Багнолд. – Ричард, примите мои искренние поздравления!

– Миллисента, пока рано. Я пока не был награждён. Но десятого декабря я должен присутствовать на королевском приеме в Швеции.

– И в чём же заключается проблема? – в голосе госпожи министра прозвучало лёгкое удивление, словно она не видела тут никаких неприятностей.

– Хогвартс… – из груди Ричарда вырвался печальный вздох. – Замдиректора Макгонагалл категорично отказала мне в просьбе отпустить на прием от Нобелевского комитета. Более того, она проигнорировала письменную просьбу моего отца и крайне нелестно отозвалась о маглах и "их премиях". Даже не знаю, как в такой ситуации поступать.

Из динамика донёсся вздох облегчения.

– Ричард, не вижу тут никаких проблем. Я издам указ, по которому вам десятого декабря в Хогвартсе предоставят отгул. К тому же выделю вам сопровождающего от Отдела образования и предоставлю порталы в Швецию и обратно.

– Миллисента, вы прелесть! – обрадовался Ричард. – Спасибо!

– Пожалуйста, Ричард. Была рада вам помочь.

– Было приятно с вами побеседовать. Всего доброго.

– До свидания, Ричард.

Сентябрь летел со скоростью экспресса. Ричард не успел оглянуться, как наступило девятнадцатое число, которое пришлось на субботу. К счастью, у второкурсников, как и у первокурсников, этот день выходной наряду с воскресеньем. Предполагается, что студенты в субботу будут заниматься самоподготовкой и домашним заданием. Но большинство однокурсников в основном развлекались: играли в плюй-камни, взрывного дурака, волшебные шахматы, прятки и догонялки. Обычные детские развлечения с поправкой на волшебство.

Ричи с самого утра был занят финансами. Он ещё в пятницу попросил отца на время отправить свой магофон Сильверу. После завтрака он засел в углу гостиной факультета Пуффендуй и набрал телефон управляющего "Гросвенор Джуниор", точнее, это был номер трубки Джеральда.

Голос мистера Сильвера был слегка взволнованным.

– Доброе утро, сэр.

– Мистер Сильвер, рад слышать вас. Извините, что беспокою вас в выходной, но я хочу услышать отчет. Что у нас с хедж-фондом?

– Эм… Секундочку… – из динамика доносилось шуршание бумаг. – На этой неделе на бирже была Чёрная среда. Шестнадцатого числа британский министр финансов повысил кредитную ставку с десяти до двенадцати процентов. Курс фунта резко рухнул по отношению к курсу дойч-марки и доллара США. В отношении первой валюты на две целых пятьдесят две сотых процента, в отношении второй на четыре целых сорок девять сотых. К счастью, мы успели получить кредит и обменять фунты на доллары гораздо раньше. В итоге хедж-фонд на разнице курсов валют смог отыграть максимальную прибыль. Пока мы в плюсе на девять миллионов семьсот сорок три тысячи долларов.

На лицо Ричарда невольно выползла улыбка. Его голос сочился елеем.

– Замечательно. Продолжайте ожидать дальнейшего падения курса фунта. Чем ещё порадуете, мистер Сильвер?

– Ваш батюшка… Герцог отдал распоряжение работать через ваш хэдж-фонд. Он вложил гораздо большую сумму…

Ричард был приятно удивлён. Герцог Вестминстерский во время разговора с сыном демонстрировал недоверие к финансовым махинациям. В то же время он все же решился подключиться к спекуляции, к которой Ричи готовился на протяжении года.

– Мистер Сильвер, какую сумму инвестировал мой отец?

Голос управляющего дрогнул:

– П-пять миллиардов долларов кредитных средств…

Ричи от такой крупной суммы подвис. Он не ожидал от отца такого огромного доверия. У мальчика на лбу выступила испарина. Он до конца не был уверен в том, что фунт резко рухнет вниз, а взлетит именно дойч-марка. Всё же для попаданца это не совсем его мир, а параллельный. Но кто не рискует, тот не получает сверхприбылей. Он представил, что было бы, если бы отец понес убытки, и ему стало страшно. Сам Ричард рисковал потерять до двадцати процентов инвестиций, это не больше пятидесяти миллионов долларов. А Джеральд рисковал потерять целый миллиард!

Внезапно у Ричи появилась горечь во рту, голова слегка закружилась. Мальчик был рад, что уже сидит. Если бы стоял, то точно не удержался бы на ногах.

– Замечательно… – слова приходилось выталкивать, словно любителю экстрима застрявший в болоте внедорожник. – Просто великолепно. Продолжайте работать в этом направлении. Что говорят аналитики?