Анима. Весь цикл в одном томе - Екатерина Соболь
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ларри пожалел, что они сидят на камне. Ему хотелось прислониться к чему-нибудь головой, чтобы не упасть.
– Родители узнали и хотели выдать меня замуж все равно, но я сказала, что меня это не интересует. – Голос у нее был очень сухой, как будто она рассказывает о чем-то удивительно скучном и не стоящем внимания. – Я хотела просто отдать ребенка, когда произведу его на свет, вдруг он кому-нибудь пригодится, но мой отец и младший брат очень рассердились. Не из-за стражника, в мире золотых волшебников бурную страсть не осуждали, а из-за того, что я вообще не хочу замуж и не собираюсь любить ребенка. Мне предложили выйти за стражника, но тогда я лишилась бы престола, а я не могла этого допустить. Отец передал право наследовать трон моему младшему брату и отправил меня в поместье на дальнем конце острова. Это оказалось ужасно: и вынашивать ребенка, и рожать, и ухаживать за ним, – обыденно сказала она. – Не представляю, как кто-то соглашается на такое по своей воле. Я сходила с ума взаперти, и все из-за этого орущего комка плоти, а мой брат, добренький болван, занял мое место. Это было несправедливо.
– И что ты сделала? – сам себя едва слыша, спросил Ларри.
Она криво, неприятно улыбнулась.
– Мне нужен был козырь, чтобы заставить их со мной считаться, и я его нашла. На свете есть хорошие места и есть плохие. В хороших земля богата анимой, и там создавали места силы, а в плохих таилось что-то непонятное, и люди просто обходили их стороной. Одно такое было на нашем острове. Древние люди нарисовали там много предупреждений.
– Пещера Тени, – выдавил Ларри.
– Я отправилась туда, когда поняла, что еще один день с ужасным плачущим младенцем – и я сойду с ума. Люди говорили, в той пещере скрывается сила, которую ни в коем случае нельзя выпускать в мир. Но сила мне бы как раз не помешала.
– И ты ее выпустила.
– И не прогадала. Тень оказалась великой силой – я даже не ожидала, что это будет так эффективно. Она научила меня, что без любви вполне можно обойтись. Это не со мной что-то не так, это мир ошибается. Печаль, ярость и одиночество могут порождать магию куда более сильную, чем золотая. Никто такой не видел, она пугала. Престол захватить было очень легко, я подумала: зачем оставаться наследницей, когда можно стать правителем и все изменить?
– А мой отец? – перебил Ларри.
– О, он оказался таким чувствительным. Узнал, что я родила ребенка, и просил отдать тебя ему. Сказал, что, если младенец мне не нужен, он сам будет воспитывать тебя. И если я не хочу его видеть, он скроется, уедет на дальний конец острова и не станет мне докучать. Сказал, что детей обязательно надо любить и если я не могу, он будет. – Она коротко, отрывисто фыркнула. – Столько громких слов ради маленького орущего чудовища.
У Ларри перехватило дыхание.
– Где он теперь? Где мне найти его?
– На дне моря. Я в тот же день велела привязать ему на шею камень и лично сбросила со скалы, чтобы никогда больше о нем не слышать. Родителей отправила туда же – мне всегда казалось, что привязанность к родичам сильно преувеличивают. Я решила построить более справедливый и разумно устроенный мир, нельзя было мелочиться.
Ларри приоткрыл рот, но не издал ни звука.
– Но ты, как видишь, жив, я сдала тебя в приют. Из младенцев можно вырастить что угодно, убивать их – пустая трата ресурсов, – прибавила Магус. – Я почувствовала большое облегчение. Работы было много, я сразу показала людям, какую власть и богатство может дать Тень, которой не умеет пользоваться ни один другой народ. Поначалу было много несогласных, но Тень помогла мне с ними разобраться.
– Зачем ты подарила мне игрушку? – выдавил Ларри.
Магус досадливо скривилась.
– Те, кто был не согласен процветать с помощью Тени, твердили, что дети делают тебя счастливым, что их нельзя отнимать. А мне… Однажды в минуту слабости мне стало немного тоскливо. Я решила проверить: вдруг люди говорят правду и дети лечат хандру? Может быть, хоть таким образом они приносят пользу. Ты уже подрос и, скорее всего, перестал кричать сутки напролет. Я решила проверить. Взяла одну игрушку из конфискованных у тех, кто наотрез отказывался следовать новым правилам, и решила подойти к тебе.
– И? – Ларри затаил дыхание.
– И ничего не почувствовала. Разве что легкое раздражение оттого, что ты сильно похож на своего отца – кудри прямо те же самые. Но это был познавательный визит. Я поняла, что мне нет дела до тебя, и больше не приходила. Люди добивались бы гораздо большего, если бы не тратили столько времени на любовь.
Ларри сгорбился. Она построила мир, похожий на нее саму. Мир, который презирает детей и влюбленных, где все логично и полезно, а лишние чувства никому не мешают. Этот разговор просто обязан был происходить ночью, или в грозу, или в землетрясение, но стоял ясный и теплый день, и почему-то от этого было только хуже.
– Я следила за тобой, – сказала Магус. – Из тебя вырос не слишком удачный Ястреб. Ты похож на своего отца не только лицом – тоже принимаешь все близко к сердцу.
– Меня тоже утопишь? – выдавил Ларри.
– Изначально у меня были другие планы. Я всегда знала, что однажды расскажу тебе все это, чтобы в моей жизни не осталось никакой недосказанности. Я решила дать тебе шанс показать себя. Однажды мне ведь понадобится наследник, и в этом есть логическая красота – взять на эту роль своего сына. Не зря же я тебя родила, а это было довольно мучительно, – резко сказала она. – Я думала, что задание научит тебя ставить дело выше сентиментальности. Покажет, как убога золотая магия. Заодно и проверю, на что ты способен. Надеялась, что ты войдешь во вкус власти. Ты все сделал ровно наоборот. Можно было бы сказать, что ты разочаровал меня, но я не
