Пираты Короля-Солнца(ч1-5,по главу19) - Марина Алексеева

– С места не сойду, пока не дошью знамя! Я дал зарок.

– Что ж, в таком случае – до встречи.

– ИЛЯЛЬ-ЛИКАА, – важно ответил Анри и состроил гримаску. Рауль улыбнулся.

– Что вы смеетесь? ЛИ-МААЗА ТАДХАК? – спросил Анри, – Разве мой арабский так плох?

– Вы делаете успехи, – похвалил Рауль и пошел к своим друзьям, а Анри вздохнул и вновь взялся за шитье.

Пираты обосновались под тентом и встретили своего лидера приветственными возгласами. Вся компания была в сборе, только Люк как всегда отсутствовал. Желторотые играли в карты, Серж перебирал струны гитары, Гугенот был погружен в свою книгу, а Оливье лениво перелистывал арабский разговорник. Ролан громко называл новые слова.

– Золото! – говорил Оливье.

– ЗАХАБ, – отвечал Ролан.

– Жемчуг!

– АЛЬ-ЛЮ-ЛЮ!

– Алмаз!

– АЛЬ- МААС!

– Серебро!

– АЛЬ-ФИДДА!

– Молодец, – сказал Оливье, – Не пропадешь.

– АХЛЯН! / Привет!/ – поздоровался Рауль с Пиратами.

– Привет-привет! – отвечали Пираты, – Наконец-то!

– Как дела? КЕЙФ – АЛЬ УМУУР?

– Нормально, – сказал Гугенот.

– АЗЫЫМ. / Великолепно,/ – сказал Ролан.

– Вы не видели моего Гримо?

– Твой Гримо и герцог дымят как два дракона – в две трубки.

– Черт! – пробормотал Рауль, – ЛЯАЙН. Гробит бедняга здоровье на старости лет. И так кашляет по ночам. Заведу ему кальян, что ли. Посмотри в разговорнике, как кальян по-арабски.

– ШИИША, – сказал Оливье, – На гашиш похоже. Заведи ему гашиш. УРИИД ЛЯУ САМАХТ… Дайте, пожалуйста… – а слово ''гашиш'' не найти.

– И не найдешь. Господин де Вентадорн таким зельем не балуется. И знаешь, я плохо понимаю твой арабский, Оливье.

– Это шутка.

– Ты не понимаешь, чем шутишь. Если вспомнить историю…

– Давай, давай! – сказал Оливье, – Просто обожаю, когда наш Бражелон в хорошем настроении и начинает травить байки.

– Вот балда, – сказал Рауль добродушно. – Я коротенько. Я хотел только сказать, что гашиш – пагубное зелье, к которому в эпоху крестовых походов прибегал заклятый враг рыцарей, шейх из Аламута, прозванный Старец Гор или Властелин Убийц. Он одурманивал этим зельем своих разбойников, и те исполняли без рассуждений самые жестокие его приказы. Они превращались в рабов Старца Гор, и зелья им было нужно все больше и больше. Снадобье это вызывало у несчастных волшебные галлюцинации. Они бросались в пропасть, убежденные, что воскреснут в мусульманском раю в объятиях гурий, прелестнейших дев магометанского рая. Эти так называемые ассасины убивали наших вождей и правителей. Вы все это знаете, я только напомнил. Не так ли? Так вот, если бы джин из арабских сказок принес сюда целую бочку гашиша…

– Бочку гашиша? Парень! Да мы были бы богаче Фуке! Ты можешь это перевести на деньги?

– Я вылил бы этот гашиш в море и никому из вас не дал бы ни капли. Потому что это дьявольское зелье вызывает сначала кайф, а потом кошмар и ведет к распаду личности.

– А ты, что ли пробовал?

– Не пробовал и не собираюсь, – отрезал Рауль.

– Вспомнил! – воскликнул Ролан, – Я читал про ассасинов в одном рыцарском романе. Можно, я расскажу?

Пираты выразили согласие.

– Иерусалимский король послал свое посольство к Старцу Гор. Возглавляли посольство граф де Бриссак и граф де Плантар. Последний был облачен в белый плащ с красным крестом Ордена Храмовников. Отряд въехал в ущелье. Рыцари не чувствовали себя в безопасности – им везде мерещились тайные соглядатаи, сарацинские тюрбаны. Они опасались также, что мусульмане могут вызвать горный обвал, то есть попросту завалить их камнями. Но они добрались до безмолвного замка благополучно. Закованных в латы рыцарей встретил приближенный Старца Гор. Рыцари решительно шагнули на камни ассасинского логовища. Рыцарские плащи развевались. Они встретили своего врага – Старца Гор. И тогда тамплиер вручил ему футляр с посланием иерусалимского короля Бодуэна IX. Старец Гор предложил посольству прогуляться по саду, а тамплиера провел в замок. Граф заявил, что нет такой крепости, которую нельзя было бы взять. И вот еще что он сказал Властелину Убийц, слушайте! Отличные слова! Я это на всю жизнь запомнил, хотя давно уже читал этот роман! ''Меч рыцаря прям и победоносен, сабля сарацина изогнута и лукава''. А Старец Гор сделал какой-то жест, и молодой фидаин не раздумывая, прыгнул вниз с крепостной стены. Тамплиер молчал. Властелин убийц повторил жест. Второй воин в белом тюрбане бросился вниз. И третий следом за ним. И четвертый. Вот какой был ответ Старца Гор. Я уже не помню, чем там все закончилось – книга-то толстенная, но эпизод этот врезался в мою память. Я тогда и подумать не мог, что однажды придется лицом к лицу встретиться с этими фидаинами – я ведь правильно сказал, именно так называются мусульманские фанатики?

– Именно так, малек, – вздохнул Серж.

– Властелин убийц, – сказал Ролан, – Но ведь его больше нет, этого ужасного Старца Гор.

– А кто его знает, – пробормотал Гугенот, – Может, какая-нибудь подобная сволочь, только назывется по-другому.

– Я боюсь за герцога, – сказал Ролан.

– А вот за герцога не бойся, – заявил Оливье, – пока я жив, с герцогом не случится никакой беды.

Часть 5. Грот-мачта.

Рауля я буду любить еще больше, когда характер его определится, когда он проявит себя в поступках… как вы, мой дорогой.

А. Дюма. "Виконт де Бражелон".

Леголас, Лист Зеленый, Эльфийский герой,

Ты весело жил, но в час роковой

К морю синему в плен душа попадет

И покоя в родных лесах не найдет.

Д. Р. Р. Толкиен. ''Две твердыни''.

ЭПИЗОД 23. ПИРАТСКИЙ МЕТОД.

Несмотря на искусство корабельного доктора Себастьена Дюпона, одиозная фигура де Мормаля стала мелькать то тут, то там, внушая путешественникам чувства, весьма далекие от христианской любви к ближнему. Доктор вовремя предупредил капитана, тот – герцога, и все насторожились, сохраняя внешнюю беспечность. Герцог просил не проявлять враждебность и вести себя как обычно.

Так и вели себя моряки и путешественники.

Моряки были учтивы, любезны, предупредительны, но за внешней корректностью скрывалось презрение, и не было в общении с Мормалем той теплоты и доброжелательности, с которой они после шторма стали относиться к пассажирам. А Пираты начали утонченно издеваться над стукачом. Особенно в этом преуспел Оливье. Стоило де Мормалю приблизиться, Оливье начинал разглагольствовать, бахвалиться, мешая в своей речи высокопарные монархические монологи и отборнейшие ругательства в адрес предательства. Желторотые и барабанщик простодушно внимали рассказам де Невиля. Ролан, мечтавший о синем плаще, излагал воспоминания мушкетера в своих мемуарах, а прочие посмеивались, предоставляя барону право забалтывать Мормаля.