Одиночка: Одиночка. Горные тропы. Школа пластунов - Ерофей Трофимов

чуть вздрогнув, очнулся от своих размышлений. Жеребец явно забеспокоился, и парень, помня о его чутье, насторожился. Сжав колени и натянув левый повод, он направил коня в густой подлесок, в сторону от тропы.

Спрыгнув с седла, парень привязал Буяна к дереву и, проверив патрон в патроннике, двинулся обратно к тропе. От того места, где он ушел в лес, Елисей двинулся вдоль тропы дальше, готовясь встретить неизвестную опасность. Просто так Буян беспокоиться не станет. Это парень уже знал точно. Метров через сто, за поворотом, он приметил пятерых всадников, что колонной по одному двигались по тропе.

Мысленно похвалив себя, что не снимал лохматый комбинезон, Елисей отступил немного назад и встал за дерево. Пятерка неизвестных не спеша двигалась мимо, и парень уже собрался дать им спокойно уйти, когда вдруг на одной из вьючных лошадей приметил две светловолосые головенки.

«Твою мать! Они детей где-то выкрали», – молнией мелькнула у него мысль, и руки сами плавно подняли карабин.

С той точки, где он заметил всадников, было видно только взрослых. Те закрывали детей своими телами, двигаясь колонной по одному. Дождавшись, когда караван пройдет, Елисей бесшумно выступил из кустов и, прицелившись, плавно спустил курок. Тяжелая штуцерная пуля с такого расстояния прошла сквозь замыкающего навылет и вышибла из седла еще одного горца. Выпустив карабин из рук, Елисей выхватил оба револьвера и, шагнув в сторону, сделал еще четыре выстрела.

Ехали горцы явно уже долго и не ожидали нападения в этих глухих местах. Потому и не сумели отреагировать на столь стремительное нападение. Они даже толком не поняли, кто стрелял и откуда их убивают. Только кобыла ехавшего первым горца, испугавшись, рванула вперед, но запутавшийся в стремени горец, выпав из седла, заставил ее остановиться.

Быстро пробежавшись и проведя контроль кинжалом, Елисей собрал коней и, привязав их, направился к вьючным лошадям. Те были привязаны к седлам верховых и шли цугом, так что убежать они просто не могли. Подойдя к связанным детям, которых посадили верхом и привязали к лукам запястья, Елисей чуть улыбнулся и, откидывая с головы капюшон с маской, спросил:

– Как жизнь, православные? Все целы?

– Ой, человек! – послышалось в ответ, и только тут парень сообразил, что перед ним близнецы.

Брат с сестрой. Обоим лет по двенадцать. Одежда порвана, рожицы испачканы, а у девочки еще и заплаканна. Мальчишка явно крепился, да и поглядывал на Елисея настороженно, словно готов был броситься в драку.

– Человек, конечно, – усмехнулся парень. – А кто ж тут еще стрелять станет?

– А с виду чистый леший, – отозвалась девочка, с любопытством оглядывая его костюм.

– Это чтоб в лесу меня приметить трудно было, – пояснил Елисей. – Вы откуда? Где попались?

– Горцы на тракте засаду устроили, – помолчав, тихо ответил мальчик. – Мы с мамкой в город ехали. На ярмарку. А тут эти. С нами еще трое казаков было, не отбились, эти из засады били, – вздохнул он. – Они добычу богато взяли.

– А мамка ваша? – осторожно уточнил Елисей, уже предполагая ответ.

– Убили, – выдохнул мальчишка, поджимая подрагивающие губы.

– А сами откуда? – сменил Елисей тему.

– С хутора.

– А хутор где?

– Под городом. Мамка говорила, день ехать.

– А родичи где есть? На хуторе кто остался? – насторожился Елисей.

– Нет, более никого. Сироты мы теперь, – обреченно вздохнул мальчишка.

– Как так? – не понял Елисей. – Казачьего рода и нет никого? Не мор ведь.

– Мы потому на хуторе и жили, что родители без благословения поженились. Одни мы, – подала голос девочка.

– И что мне теперь с вами делать? – растерянно проворчал Елисей, разрезая на них веревки. – Одни вы на хуторе не проживете. Махом горцы утащат. Так, а батька ваш где?

– Убили в прошлом годе, – всхлипнула девочка. – Дяденька, у вас случаем хлебца нету? Эти только утром и вечером по куску лепешки давали.

– Сейчас, ребятки, потерпите, – засуетился Елисей. – С этими разберусь, коня своего приведу, там и будет все.

Сняв детей с седел, он быстро обыскал тела убитых и, оттащив их подальше в лес, помчался за Буяном. Вернувшись обратно, парень быстро увязал коней в один цуг и, раздав детям по паре сухарей, рысью повел свой караван дальше. После устроенной перестрелки оставаться на месте стычки долго было неправильно. Вел он караван до самого вечера. В очередной раз оглянувшись, Елисей заметил, что детей мотает в седлах, словно тряпичные куклы, и, свернув в лес, принялся искать место для ночлега.

Организовать лагерь, собрать хворост и развести в ямке костерок было делом одного часа. Набрав воды в роднике, Елисей вскипятил воды для чая и принялся кормить ребятишек. Видя, что дети засыпают сидя, он сдержал любопытство, решив оставить расспросы на утро, и уложил их спать. Сам же, попивая чай, принялся обдумывать сложившуюся ситуацию. То, что родители ребят вышли из-под родительской воли и решили устраивать свою жизнь самостоятельно, бывало и раньше.

Обычно от таких детей или отказывались, или со временем позволяли им вернуться обратно в семью. Что произошло тут, неизвестно. Дети вряд ли знали эту историю, так что придется выяснять подробности самому. В том, что сиротам от имущества на хуторе достанутся в лучшем случае крохи, Елисей даже не сомневался. Сирот обычно не унижали, но и не выделяли особо. Тут все от родственников зависит.

Только где теперь искать этих родственников и как сделать так, чтобы хутор не разграбили до того момента, когда этот вопрос будет решен? Одному тут не справиться. Ехать с ребятами в город, искать атамана бессмысленно. Проще обратиться к тому подполковнику, что командовал на казачьем круге в крепости. А еще лучше попросить совета у деда Святослава. Вот уж кто быстро любого к порядку призовет. С этой мыслью Елисей и улегся на своей бурке.

* * *

Дед Святослав, спустя две недели после возвращения Елисея из похода, лично пришел к парню в мастерскую и, устало присев на поданный табурет, тихо вздохнул:

– Плохи дела, казак. Из родичей найденышей твоих близких никого не осталось. А дальние про них и знать не знают. У самих семеро по лавкам. На хуторе том тоже не все ладно. Горцы там побывали. Что не увезли, то спалили. В общем, сироты они теперь круглые, – снова вздохнул старый казак. – Чего делать станешь?

–