Одиночка: Одиночка. Горные тропы. Школа пластунов - Ерофей Трофимов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Религия не та. Местные сами за подобную выходку камнями закидают. В общем, ошибиться Елисей не боялся. Но его настораживало, что молодых мужчин в ауле не было. Так обычно бывало, если они уходили в набег или воевать с соседями. Был еще вариант. Перегон скота на зимние пастбища. В этом случае горцы тоже надолго уходили из дома. Но то стадо овец, что парень видел в ауле в прошлый раз, паслось на соседнем лугу.
Выходит, все-таки набег. Соседи тут одни, и это родственный клан, который, кстати, вписался в историю с кровной враждой. Сделав такой вывод, Елисей задумчиво почесал в затылке и, собравшись, помчался к соседнему аулу. Три часа ходу по густому подлеску, и он снова достал из сумки бинокль. Очень скоро выяснилось, что и тут, так же как и в прошлый раз, в ауле были только старики, женщины и дети. А вот это уже наводило на неприятные мысли.
Снова снявшись с места, Елисей принялся обходить аул по кругу, выискивая место, где прошло много коней разом. Не заметить такой след на мягкой земле не смог бы только слепой. Очень скоро, найдя место, где горцы ушли из аула, Парень мрачно хмыкнул и, пройдя параллельно следам пару километров, удивленно проворчал:
– А чего это вас вдруг в горы потянуло? И самое неприятное, что ушли все способные держать оружие. То есть воины. Странно это. Проверять надо.
Судя по следам, ушли горцы два дня назад. То есть тогда, когда сам парень только начинал наблюдение за первым аулом. То есть сбор был здесь, а дальше вся команда ушла куда-то в горы. У Елисея складывалось такое впечатление, что кто-то снова собрал в кучу оставшихся непримиримых, готовясь учинить очередное безобразие. Подумав, парень развернулся и двинулся к распадку, где оставил коня.
Спустя три часа он добрался до места и, быстро свернув лагерь, отправился обратно. Почти три десятка всадников, двигаясь без опаски, оставляли за собой такой след, что ошибиться просто невозможно. Буян легко шел вдоль тропы размашистой рысью, словно и сам заразился азартом погони. Елисею даже приходилось придерживать жеребца, чтобы не утомить его раньше времени. К ночи они проскакали таким аллюром почти сорок километров.
К удивлению парня, след все больше сворачивал в горы, уходя и от тракта, и от крепости, и тем более от города. Вскоре предгорья сменились горной тропой, и Елисей, придержав коня, тихо протянул, оглядывая округу:
– А ведь вы не иначе собрались ко второму перевалу прорываться. А раз такими силами, то добром вас туда пропускать не хотят. Ой, чует мое сердце, тут опять серьезный междусобойчик намечается. Ладно. Поехали дальше. Повезет, найду место, где им подарочек оставить.
Спустя двое суток парень выехал на широкое горное плато. Приметив в стороне густую рощу, Елисей пришпорил коня и, добравшись до нее, с облегчением перевел дух. Двигаясь постоянно по лесу, он уже начал отвыкать от открытых пространств. Да и места эти были ему совершенно незнакомы. В общем, парню было чего опасаться. Забравшись в самую чащу, Елисей распустил Буяну подпругу и, повесив на морду торбу с овсом, отправился на разведку.
В том, что где-то рядом есть очередное поселение горцев, он не сомневался. Петушиный крик поведал о том весьма конкретно. Выбравшись на опушку рощи, парень снова достал бинокль и, наведя его на аул, злорадно усмехнулся:
– Ба, какие люди! Что-то меня терзают смутные сомнения, что вы, ребята, собрались тут на большой той. На праздник так не одеваются. Значит, собрались вы тут воевать. Интересно, а сколько троп с этого плато в долины ведут? Блин, хоть разорвись, то ли я умный, то ли я красивый. И за этими следить надо, и тропы поискать не мешает. Но что-то мне подсказывает, что пользуетесь вы самой удобной тропой, чтобы сюда попасть. А значит, мне ее придется малость испортить.
Пронаблюдав за аулом и его гостями до самой темноты, парень вернулся в рощу и принялся устраиваться на ночлег. Проснулся Елисей от того, что слегка замерз. Нещадно зевая, парень мрачно осмотрелся и, вздохнув, принялся собираться. Еще только начало светать, поэтому он торопился покинуть плато, пока горцы не вздумали заглянуть в рощу. Ведя коня в поводу, он добрался до тропы и, задумчиво покосившись на туманную пелену над ней, покачал головой.
– Придется, брат, нам с тобой стать акробатами, – прошептал он Буяну, поглаживая коня по морде. – Тут шею свернуть проще, чем воды попить.
Буян тихо фыркнул, слегка подтолкнув парня головой, словно соглашаясь с его мнением. Быстро перекрестившись, Елисей перехватил повод и осторожно начал спуск по тропе. Спустя полчаса, пройдя два поворота, парень остановился и, задрав голову, принялся искать подходящие трещины.
Заметив подходящее место, он достал из переметной сумы десяток гранат и принялся устанавливать растяжку.
Потом, сведя коня ниже точки минирования, он размотал шелковую нить и, устроив ловушку, медленно выпрямился. Отступив на пару шагов, парень внимательно оглядел дело своих рук и, махнув рукой, проворчал:
– Вроде не заметно. Ладно, бог не выдаст, свинья не съест.
Усевшись в седло, Елисей отправился в обратный путь. Больше тут было нечего делать. Воевать в одиночку с полусотней он не собирался. Глупо и непродуктивно. Съехав с тропы в предгорья, парень направил коня к крепости. Пора было заняться и своими делами. Нынешняя жизнь Елисея по большому счету устраивала, но если разобраться, то он и сам не очень понимал, кем на данный момент является. Вроде и казак, а присмотрись, так вообще никто. Даже бумаги какой и то не найдешь. Вроде человек есть, а по документам тебя вообще нет.
А с другой стороны, денег у него вполне достаточно, чтобы купить себе серьезный надел земли и построить роскошный по местным меркам дом. Только надел ему нужен был, как зайцу стоп-сигнал. Заниматься сельским хозяйством у Елисея не было никакого желания. Если уж задумываться о своем доме, то не здесь, а скорее в Пятигорске. Поближе к своим компаньонам.
Но тогда он сменит безопасную крепость на опасный город, где начнет регулярно попадаться на глаза всяким дворянам и службам. Нет. Этот вариант его не устраивал. Буян всхрапнул, и Елисей,
