Остров - Дмитрий Колосов

— А Ариадна? Ведь она была рядом со мной во время последнего покушения, я имею в виду тот случай, когда убийца расправился с писцами и гвардейцами и скрылся в секторе А. Кроме того, если мыслить логично, убийцей мог быть лишь кто-то из присутствующих в секторе. А там были четверо: Крим, Этна, Бульвий и Леда.

— Вот именно потому, что она была с тобой! — веско сказал Командор. — Я могу прочитать тебе целую лекцию о психоматическом внушении, но ограничусь несколькими словами. Как ты знаешь, существует три вида внушения. Гипноз — самый простой вид, подразумевающий непосредственный контакт с объектом воздействия. Гипнотелепатия — передача волевого импульса на расстоянии. Это более сложный вид воздействия, требующий большой концентрации воли. И, наконец, психоматическое внушение — самый сложный вид внушения. Он несколько схож с телепатией, но сходство это чисто внешнее. Телепатия имеет пространственные и временные рамки. Как правило, она действенна на расстоянии не более десяти километров, и лишь очень сильные индивиды способны посылать сигнал на большую дистанцию. То же касается и временных рамок. Сигнал принимается непосредственно после его посыла. Это делает невозможным использование телепатии в случае, подобном тому, что только что произошел с тобой. Я знал, что с тобой должно случиться нечто, и контролировал все мысленные сигналы, находящиеся в радиусе стадия от этого места.

— Но Крим! — негромко воскликнул Русий. — Его не было здесь!

— И Ариадны! — заметил Командор. — Не забудь, с ним была Ариадна. Я прощупал и их мысли. Все чисто, то есть гипнотелепатия отпадает. Остается лишь психоматическое внушение. Что это такое? Я уже говорил, что оно схоже с гипнотелепатией, но словно записанной на пластинку. Некто, тот, кто хочет с тобой расправиться, продумывает план и задает мысленный импульс, который, однако, не приводится в действие немедленно, а закладывается в глубинные отсеки памяти. В нужный момент кодовая мысль разблокирует этот импульс, и он передается автоматически. Уловить его невозможно, потому что человек, пославший его, думает в этот момент совершенно о другом.

— Похожим путем мы избавились от Ария, — заметил Русий.

— Нет, это совершенно разные вещи. Схожим там было лишь одно то, что вы использовали отложенный импульс, приведенный позднее в действие с помощью кодового сигнала. Олем был биороботом. А человек, посылающий психоматиче-ский импульс, прекрасно понимает, что он должен делать. Его задача — не выдать свои действия. Это самый сильный и неуязвимый вид внушения. Он имеет лишь один недостаток. Так как психоматический импульс не обладает четкой направленностью действия, то чтобы сохранить достаточную силу внушения, импульсатор вынужден поступиться расстоянием. Этот импульс действенен на довольно ограниченном расстоянии, не более того, что я охватил своим мысленным контролем. Лишь зрентшианец способен послать более мощный импульс. Ни один другой гуманоид, пусть даже с колоссальной силой внушения, вряд ли в состоянии послать сигнал дальше чем на несколько сотен метров. Это скорей всего и спасло тебя. Будь этот импульс послан мной, он собрал бы не одну, а с добрый десяток зубастых красавиц. Ты меня слушаешь? — спросил Командор, заметив отвлеченный вид Русия.

— Да… — рассеянно ответил тот и, чуть помедлив, добавил: — Ты знаешь, я обожаю суп из акульих плавников.

Эмансер очнулся от легкого прикосновения Леды. Нельзя сказать, чтобы оно было слишком ласковым.

— Вставай, — сказала она. — Пора идти.

Кемтянин попытался взять девушку за руку, но она отстранилась.

— Не надо.

Кожа ее была покрыта мелкими холодными пупырышками.

Со стороны Города приближались несколько колесниц. Атланты быстро облачились в хитоны, накинули на плечи черные плащи. Дети Солнца не должны были видеть своих повелителей обнаженными. Боги должны были быть загадочны и немного чопорны. Чопорны, а оттого еще более загадочны.

Это вышло как-то само собой: когда Эмансер хотел забраться в колесницу, куда садилась Леда, выяснилось, что там уже находится Командор. Эмансеру пришлось отступиться и залезть в колесницу Сальвазия.

Как только лошади набрали разбег, Сальвазий сказал Эмансеру на языке детей Кемта, опасаясь, видимо, что его поймет возница:

— Ты сделал глупость. Тебе не следовало трогать Леду.

— Я не уверен, что у меня с ней что-то было, — признался Эмансер.

— Это неважно. Все видели, как вы ушли в дюны, и какое имеет значение, что вы там делали. Вы ушли — и это главное! Леда — возлюбленная Командора. Это может не слишком бросаться в глаза — у них довольно странные отношения, но это так. Я сделал ошибку, не предупредив тебя об этом.

— Не думаю, что мне может что-то грозить. Она сама завлекла меня. И потом, Командор мало похож на ревнивца.

Сальвазий усмехнулся.

— Ты думаешь? Кто знает, какие страсти бушуют в душе этого человека? Если он только человек. Он лишь кажется бесстрастным. Но я уверен, на деле он клубок противоречий. Неразрешимых к тому же. Послушай моего совета, не лезь больше к этой женщине.

— Я люблю ее. Я вдруг понял это.

— Мне жаль тебя.

— Почему? — удивился Эмансер. — Я люблю! Люблю прекрасную женщину!

— Поэтому и жаль. Не спорю, она прекрасна. Но ты любишь ту, которая не любит и не любила никогда и никого.

Возница лихо щелкнул бичом, и колесница загрохотала по разводному мосту. Облако взметнувшейся пыли захлестнуло следующую, последнюю колесницу. Сидевшие в ней Командор и Леда закашлялись.

— Проклятый кемтянин! — раздраженно воскликнул Командор.

— При чем здесь он? Это не его ноги подняли пыль, попавшую нам в горло.

— Зачем ты ушла с ним?

— Просто так! — Леда улыбнулась и вызывающе посмотрела на Командора. — Просто так. Ты же знаешь, я привыкла исполнять свои желания.

— С твоей стороны это было просто неприлично. Ты могла подумать хотя бы обо мне.

— Почему? Почему неприлично? И почему я должна думать о тебе? Ты же знаешь — я не люблю тебя. Я не люблю никого. Меня интересует только удовольствие. Любовь пуста.

Ее слова ранили Командора, но он не подал виду.

— Это твое личное дело. Но все знают о существовании между нами определенных отношений, и будь любезна вести себя соответственно. Я не какой-нибудь мальчишка с третьего кольца!

На губах Леды заиграла циничная улыбка.

— А жаль. Это так приятно — совращать неопытных малолеток!

Не обращая внимания на ее эскападу, Командор продолжал:

— И потом, я бы не хотел делить тебя с каким-то черномазым.