МИР ПРИКЛЮЧЕНИЙ №13 (Ежегодный сборник фантастических и приключенческих повестей и рассказов) - Леонид Платов

Чаури-сингх сказал со смехом:

— Нас обстреляли из ракет, начиненных аэрозолями. Придется подождать садиться, пока рассеется этот «дым».

Кабина наполнилась странными звуками, похожими на легкие вздохи.

Зеленым и синим, сиреневым, красным светом тлели дрожащие стрелки и цифры приборов.

Чаури-сингх стал делиться своими неисчерпаемыми сведениями о головоногих моллюсках. Я слушал его, думая о Биате.

Мне представилось, что она прикорнула на заднем сиденье и, глядя в темноту за стеклом, где сейчас вспыхивают голубоватые искорки, думает о своих звездах или мысленно просматривает пленки со следами осколков атомов. Для нее все это насыщено поэзией. Или, может быть, она вся отдалась ощущению тайны, окутавшей нашу «Камбалу». Конечно, она бы отождествила океан с космосом. Там рождаются звезды, здесь — жизнь. Без жизни нет ни звезд, ни планет. Без жизни они ничто…

Чаури-сингх тихо говорил:

— Вы знаете из элементарного курса, что у них три сердца и голубая кровь…

Она бы засмеялась, услышав это, и сказала: «Вот аристократия! В древности голубую кровь считали привилегией царственных родов»…

Чаури-сингх продолжал:

— Мне посчастливилось открыть два новых вида глубоководных кальмаров…

В горах, на привале, она увидела мышь, обыкновенную серую мышь, и обрадовалась ей так, будто открыла совершенно новый вид…

Чаури-сингх повысил голос:

— …Разве не достойно удивления, что природа за миллионы лет до появления человека открыла один из самых совершенных способов перемещения в пространстве — реактивный двигатель — и наделила им головоногих моллюсков…

За окном стояли сумерки. Коричневое облако медленно рассеивалось.

— Я покажу тебе этот экземпляр… — Чаури-сингх нажал один из клавишей. — Совершенно исключительная форма щупалец… Если, конечно, у тебя найдется время…

Засветился небольшой телеэкран, и мы увидели дно: коралловые глыбы, стаю рыб. Метнулись темные тени: рыбы одновременно спикировали в глубину.

Донные рыбы, занятые своими повседневными делами, казалось, не обращали на нас внимания, но это только казалось, они были настороже, готовые юркнуть в заросли водорослей или щели в коралловых глыбах. Просто они «изучают» странное существо, не похожее ни на одного из их врагов и друзей. Кажущееся равнодушие рыб, видимо, еще объяснялось нашей скоростью: мы еле плелись, были на виду и не скрывали своих намерений; хищники так себя не ведут.

После десятиминутных поисков «Камбала» повисла над уже знакомыми глыбами кораллов. Спрут медленно шевелил щупальцами и смотрел на нас; теперь глаза его источали голубоватый свет. Он мгновенно покраснел, стал совершенно пурпурным, затем на нем появились черные полосы — признак более сильного волнения, — и так же неуловимо быстро яркая окраска сменилась на бледно-пепельную.

— Тетис сильно взволнована, — сказал Чаури-сингх, — только при крайней степени волнения, испуге, она бледнеет; не обязательно становится серой, как сейчас, — она может стать желтой, бледно-голубой или нежно-сиреневой; в гневе пользуется более яркими, густыми тонами. Механизм этого явления необыкновенно сложен. В верхних слоях кожи расположены хромотофоры — пигментные клетки, а также клетки, необыкновенно чувствительные к световым лучам. Хромотофоры содержат в себе все цветовые комбинации, известные нам, а также сочетания красок, тона, которые невозможно нигде больше встретить и тем более получить в земной химической лаборатории. Выбор окраски определяется не только зрением, но и самой кожей, а также эмоциями. Настроение в этом деле имеет решающее значение. До сих пор не найдено ни одного существа, которое могло бы так мгновенно и целенаправленно менять цвет своего тела. Хамелеон — жалкий дилетант. А человек! Всего каких-то три — четыре тона, не больше. Ну можем мы с тобой заставить покраснеть только, скажем, руку? При большой тренировке и то с трудом. А осьминог может все свои восемь ног окрасить в разные цвета и даже нанести на них узоры, воспроизвести на поверхности кожи подводный пейзаж!

Неожиданно осьминог обмяк, щупальца потеряли упругость.

— Немного снотворного нашей Тетис не принесет вреда, — сказал Чаури-сингх, — и даже будет полезно, она так переволновалась сегодня.

Мы держались возле самого дна. Вспыхнул луч прожектора, осветив моллюска, засверкали водоросли, анемоны стали похожи на увядающие орхидеи: на них тоже подействовал наркотик, они уснули. И опять кожа осьминога мгновенно приняла яркие тона подводного пейзажа. Моллюск напоминал драгоценную майолику, найденную археологами при раскопках Согдианы.

Телевизионная камера с приставкой для трансляции нервных импульсов находилась в трех метрах от убежища осьминога, на возвышенности, похожей на цветочную клумбу. Камуфляж надежно защищал приборы от любопытных глаз. Никто, кроме Чаури-сингха, не отличил бы их от камня, заросшего водорослями. Механические руки осторожно заменили приставку — небольшой темный цилиндрик.

— Вот и вся операция, — сказал Чаури-сингх, — можно было бы предусмотреть автоматическую смену деталей, но мне нравятся такого рода прогулки. Чрезмерная автоматизация ограничивает непосредственное ощущение мира, создает только видимость подлинных событий, хотя и тождественных по существу.

Возле спящей Тетис, не обращая внимания на яркий луч нашего прожектора, появились широкие толстые групперы. Они безбоязненно шныряли вокруг и даже совали головы под щупальца осьминога, подбирая остатки с его пиршественного с гола.

Чаури-сингх сказал удивленно:

— Каким образом групперы узнали, что Тетис спит? Нет, это поразительно! Ведь их бессознательный опыт должен бы им подсказать, что кракен никогда не спит, по крайней мере его никогда нельзя застать врасплох!

Чаури-сингх потушил прожектор и, подняв «Камбалу» на двадцать метров, включил миниатюрный осциллограф, вмонтированный сбоку телеэкрана. Мы стали наблюдать за кривой осциллографа. Она стала ровнее, но даже у сонного кракена наблюдалась повышенная нервная напряженность. Временами кривая подпрыгивала. Наверное, в это время Тетис видела сны. Я спросил об этом ученого.

— Осциллограммы кракена обостренно эмоциональны. Смотри! Действительно, в ее мозгу возникают зрительные образы. Наверное, снится мурена — пожирательница ее детей. Здесь Тетис отложила яйца, охраняет их и ждет появления потомства. Затем еще некоторое время пробудет в этих местах, пока дети окрепнут. Этот вид осьминогов нежно заботится о своем потомстве. Я сделал запись почти всего цикла воспитания осьминогов. Поражает осмысленность действий матери… — Чаури-сингх говорил быстро, не спуская глаз с экранов.