Мемуары генерала барона де Марбо - де Марбо Марселен

Более точное название этого населенного пункта — Вила-Нова-ди-Орен. (Прим, ред.)

седние деревни мало-помалу истощились, и мародерам приходилось уходить все дальше. Были даже такие, что доходили до ворот Абрантиша и Коимбры, некоторые переправлялись за Тежу. На эти отряды часто нападали крестьяне, приходившие в отчаяние от регулярной потери своего добра. Солдаты их отгоняли, но все же сами потеряли несколько человек. Теперь они столкнулись с противником совсем иного рода, чья организация, до сих пор беспримерная в анналах современных войн, напоминала организацию средневековых ландскнехтов и придорожных разбойников.

Один сержан т 47-го линейного полка, устав от нищеты, в которой находилась армия, решил отделиться от нее, чтобы жить в достатке. Он подбил сотню солдат, самых сорвиголов, возглавил их, и они, оторвавшись далеко от войск, устроились в просторном брошенном монастыре, в котором оставалась еще мебель и особенно еда, количество которой они быстро увеличили, захватывая все, что могли захватить в округе. У них вертела и котлы на кухне всегда стояли на огне, и каждый брал себе столько, сколько хотел. И, может, в шутку, а может, чтобы выразить этот образ жизни одним словом, сержант взял себе имя — «маршал Шодрон»!'

Этот негодяй похитил много женщин и девушек. Разврат, безделье и пьянство, царящие там, привлекли к нему английских, португальских и французских дезертиров. Из этих отбросов трех армий ему удалось сколотить банду человек в 500, которые забыли прежнюю вражду и жили в полном согласии и постоянных оргиях. Разбой продолжался уже несколько месяцев, когда отряд наших войск в поисках продовольствия, с каждым днем все более и более редкого, заблудился, гоня стадо, и оказался у монастыря, служившего логовом «маршалу Шодрону». Наши солдаты были ошеломлены, когда тот вышел к ним со своими бандитами и потребовал, чтобы они не трогали его земли и вернули стадо, которое они забрали! На отказ наших офицеров подчиниться, «маршал Шод-рон» приказал открыть огонь. Большинство французских дезертиров не посмели стрелять в своих соотечественников и бывших собратьев по оружию, но английские и португальские бандиты стали стрелять, и многие наши люди были убиты и ранены. Но, уступая в численности, они не могли сопротивляться и отступили. Почти все французские дезертиры сдались и последовали за нашим отрядом. Массена простил их при условии, что они пойдут впереди колонны из трех батальонов, которые буду т посланы в атаку на монастырь. Это логово было взято после ожесточенного сопротивления бандитов. Массена приказал расстрелять «маршала Шодрона» и тех французов, которые остались с ним. Многие англичане и португальцы разделили их судьбу а остальных отправили Веллингтону, который тоже произвел скорый и справедливый суд.

В первые дни ноября Массена доложил императору о своей новой позиции, отправив к нему бригадного генерала Фуа, которому пришлось 86 дать три батальона охраны до Испании, откуда он отправился в Париж. Однако французский главнокомандующий, не уверенный в прибытии ожидаемого подкрепления, опасался, что английская армия, собранная на правом берегу Риу-Майор, перейдет эту небольшую речку и внезапно нападет на наши дивизии, тогда как почти треть людей в полках была занята поисками продовольствия и разъехалась по всем направлениям на расстояние нескольких дней марша. Атака неприятелем наших позиций в отсутствие стольких солдат обернулась бы катастрофой. Разбросанные французские войска могли быть разбиты, прежде чем соединятся. К счастью для нас, лорд Веллингтон все время выжидал и ничего не предпринимал.

Когда император, не имевший других известий об армии Массены, кроме тех, которые публиковались в лондонских газетах, получил наконец депеши с генералом Фуа, он приказал генералу графу д’Эрлону, командиру 9-го корпуса, расположенного возле Саламанки, приблизиться к границе Португалии и тотчас же ввести зуда бригаду Гарданна, которая должна была найти французскую армию и доставить ей необходимые боеприпасы и лошадей.

Несмотря на свою прозорливость, император не мог даже предположить те многочисленные трудности, которые помешают генералу Гар-данну выполнить его приказы. Он никогда не мог представить себе, что бегство португальцев при приближении французских войск было всеобщим, так что было невозможно встретить хотя бы одного жителя, чтобы узнать, по крайней мере, где ты находишься, и получить хоть какие-то общие сведения! Но именно это и произошло с генералом Гарданном. Это был офицер, бывший паж Людовика XVI, которого император сделал наставником своих пажей, думая, что тот будет управлять этим заведением лучше других. Но Гарданн проявлял мало инициативы и хорошо служил только тогда, когда рядом был умелый командующий. В этой ситуации он оказался совершенно дезориентирован. Не зная, где найти армию Массены, он предпринимал марши во всех направлениях, наконец дошел до Кардигуша, находящегося на расстоянии одного дня перехода от Зезери, как это указывали его карты. Он не догадался, что если во время военных действий нужно найти дружественные войска, то нужно держаться рек, лесов, больших городов или горных хребтов, потому что, если эти войска находятся поблизости, они обязательно выставляют посты в этих важных пунктах. Трудно объяснить, почему Гарданн забыл эти профессиональные правила. Этот генерал потерял много людей, поспешно отступая и даже не видя врага. Если бы он дошел до Зезери, от которой он был всего в 3 лье, он бы заметил наши аванпосты. Гарданн вернулся в Испанию и отвел зуда подкрепления, боеприпасы и лошадей, которых с таким нетерпением ждала Порзугальская армия.

Маршал Массена, обеспокоенный нехваткой продовольствия на правом берегу Тежу, решил перевести часть своей армии на левый берег этой реки в плодородную провинцию Алентежу. Для этого французский главнокомандующий отправил через Зезери дивизию, которая захватила Пуньети, маленький город, расположенный в месте впадения этой реки в Тежу. Это место казалось подходящим для строительства моста, который связал бы нас с Алентежу. Но не было строительных материалов. Тогда проявил свою энергию и усердие генерал Эбле, которому помогали подчиненные ему артиллерийские офицеры. Соорудили кузницы и лесопилки, изготовили инструменты и железные крепежи, доски, балки, якоря, тросы, построили много лодок. Эти работы продвигались очень быстро, и вскоре все тешили себя надеждой перебросить крепкий мост через Тежу.

Герцог Веллингтон решил помешать нашему переходу через реку. Он взял войска из Лиссабона и стал лагерем на левом берегу напротив Пуньети, показывая этим, что нам придется выдержать кровавую битву, если мы захотим обосноваться на противоположном берегу этой большой реки. Французская армия все еще занимала позиции, на которые она ушла от Синтры в ноябре. На правом берегу Риу-Майор стояло несколько английских дивизий. Ставка герцога Веллингтона находилась среди них в Карташу. Он вызвал туда и знаменитого генерала маркиза де Ла Роману, который именно там нашел свою смерть.

Погода была ужасной, дороги превратились в потоки воды, что крайне затрудняло далекие экспедиции за продовольствием, особенно за фуражом. Однако присущая французам веселость не покидала нас. В каждом лагере устраивали сборища, в которых играли комедии. В костюмах недостатка не было, так как в брошенных домах оставались полные гардеробы португальских дам. Мы нашли также много французских книг, и у нас были очень хорошие жилища.

Зима прошла довольно хорошо. Однако нас одолевали грустные мысли как о положении армии, так и о своем собственном положении. Более трех месяцев у нас не было никаких сведений о наших семьях, о Франции и даже об Испании... Пришлет ли император подкрепление, чтобы мы смогли взять Лиссабон, или мы должны будем отступить перед англичанами? Таковы были наши заботы, когда 27 декабря вдруг пронесся слух, что генерал Друэ, граф д’Эрлон, присоединился к нам во главе 9-го корпуса силою в 25—30 тысяч человек! Радость уменьшилась, когда узнали, что под начальством графа д’Эрлона насчитывалось не более 12 тысяч солдат, из которых половину он оставил на границе с Испанией под командованием генерала Клапареда, а с собой взял только дивизию Конру из 6 тысяч человек — недостаточное подкрепление, чтобы разбить англичан и взять Лиссабон.