Выбор Проклятого - Юрий Соломин

Для не избалованной Ани это стало праздником. Ира несла Валика в слиме, заклинание позволяло ей делать это практически не напрягаясь и не уставая. Малыш крутил головой, с любопытством рассматривая бутики и кафешки. А Аня шла, чуть ли не вприпрыжку, и Ира чувствовала себя почти счастливой.

Они выбирали и примеряли одежду и обувь. За это время, Валик, как пусть маленький, но мужчина, чуть не заснул. Потом было кафе, где малыш с удовольствием выпил молочный коктейль, а Аня перепробовала наверно с половину предлагаемых там сладостей. Затем дети отрывались в игровой комнате, а Ира, опять убедившись, что Валика можно с ней оставлять, отправилась за основными покупками.

Домой возвращались уже под вечер, нагруженные пакетами, усталые, но довольные и счастливые. Валик уснул, Аня играла подаренным телефоном, а затем сунула его в карман и просто смотрела в окно.

— Что-то случилось? — Ире показалось, что девочка чем-то расстроена.

— Нет. Просто у нас добрая сказка. А сказки редко бывают добрыми долго. Они тогда не интересные, — ответила Аня.

Ира поразилась услышанному не детскому рассуждению.

— Бывают, — ответила она, — не так часто как хочется, и как только сказка становится по-настоящему доброй, ее перестают рассказывать.

— Может быть, пусть тогда и нашу не рассказывают? — пробормотала Аня.

Ведьма не нашлась, что ей ответить и остаток пути провели в молчании. Дорога окончательно испортилась, снег за день почти растаял, и Ира все внимание тратила на то, чтобы снова не попасть в какую-нибудь яму, или не сбить чей-нибудь забор.

Уже выходя из машины, Ира вспомнила, что Миша может быть и не в кабинете.

— Аня, — прошептала она, малыш до сих пор спал, и Ира не хотела его будить, — заходи очень осторожно и смотри под ноги. Вдруг там Миша где-нибудь?

— Ой, хорошо, а он разве не у себя?

— Может оказаться, что нет. Держи ключи.

Уезжая, Ира поставила незримый магический контур. Он мог отпугнуть воришку, а мог и не отпугнуть, если тот был решительно настроен, но в любом случае, предупредил бы Иру о его нарушении. Так что она была уверена, что за их отсутствие никто не побывал внутри.

Аня с пакетами уже была около двери, когда она достала малыша и пошла за девочкой.

— Гном, мы дома, — возвестила девчонка, включая свет, — будь осторожней.

Ей никто не ответил, а может она просто не услышала тихого голоса. В любом случае девочка внимательно смотрела под ноги, дошла до комнаты Иры и там сгрузила пакеты. Вскоре к ней присоединилась хозяйка. Она тоже тихо окликнула мужа, но тоже не услышала ответа.

— Наверное, еще бродит там, а может музыку слушает, — сказала она Ане, а затем спросила, — ты проголодалась?

— Нет, — покачала головой девочка, — кажется, что нет. Ира, спасибо вам огромное!

— Да не за что.

— Нет, спасибо. У меня никогда таких красивых вещей никогда не было, — серьезно ответила Аня. — Можно я оставлю у вас часть пакетов? Не хочу, чтобы мама вопросы задавала.

— Конечно, — сердце Иры сжалось.

Она открыла рот, чтобы предложить девочке остаться у них на ночь, но в этот момент проснулся Валик и сразу захныкал. Занявшись сыном, Ира забыла о том, что хотела сказать, а Аня вдруг засобиралась домой.

— Тетя Ира, я уже пойду, можно же я завтра опять приду?

— Да, Анюта, — улыбнулась Ира. — Обязательно приходи. Кстати, можешь учебники взять, уроки сделаешь и переночуешь.

— О! Правда? — девчушка радостно улыбнулась, — если можно, то я с удовольствием!

За Аней закрылась дверь. Ира, убедившись, что малыш увлекся просмотром мультиков, тихонько прошла в кабинет мужа, надеясь, что он уже у себя. Но кабинет был пуст.

***

Оставшись под тумбочкой, Миша посмотрел туда, где должна была бы быть стена, но увидел проход. Да, похоже, для него не составляло никакого труда перейти, куда бы то ни было. И тут, и в Этании. Он вспомнил возвращение в башню.

Тогда он пребывал в премерзком настроении. После того, как злосчастный командир гарнизона погиб, Проклятый вдруг понял, что теперь ему его жаль. Ненависть ушла, а сделанного уже не вернуть. Сейчас Миша был уверен, он знал о том, что произойдет, знал, но не смог довериться своему не проверенному чутью, решил проверить чтобы быть уверенным. Проверил, а теперь на душе кошки скребут.

Зато теперь он был абсолютно уверен в том, что сам переход между реальностями — очень опасен. И его затея попахивает авантюризмом, если не сказать полным безумием. Сейчас он собирался побродить по земным коридорам. Посмотреть, куда его выведет кривая дорожка, и уже потом спокойно и не спеша все обдумать. Снова вспомнилась Этания.

Он буквально ворвался в Старкворд. Не заметил как пролетел весь путь до лестницы и отправился прямо к Магресу. Проклятый и сам не знал чего хочет, то ли наорать на чародея, то ли просто отчитаться о результатах. И если на изнанке и по пути к лестнице превалировало желание орать, то чем ближе он был к приемной чародея, тем больше успокаивался, а стоило переступить порог кабинета, как боевой задор Проклятого окончательно исчез. Не чародей был виноват в смерти командира.

Миша просто отчитался о результатах, и отдал Магресу «Альмагу». Артефакт был запачкан черной слизью, но чародея это не смутило.

— Очень хорошо, я доволен — улыбнулся маг.

— Спасибо.

— Продолжай свои исследования, бери с собой «Альмагу» и добровольцев. Я хочу, чтобы ты пробовал искать места по описанию.

— По описанию? — переспросил Миша

— Да. Скоро мне понадобится твое мастерство, необходимо чтобы ты был готов.

— Хорошо, мастер.

Все, пора, коридор манил. Проклятому было интересно, увеличилось ли его мастерство блуждания неизвестно где на Земле, или все навыки касаются только магического мира.

Камень приятно холодил босые ноги. Вообще тут было теплее, чем можно было бы ожидать от подземелья. Вот и амфитеатр. Еще перед заходом сюда, он размотал нитку, намотав один конец на руку. И сейчас, оглядываясь, видел часть комнаты и чувствовал некую неправильность. А затем до него дошло, в Этании после перехода он не видел того места, откуда переходил наизнанку.

— Не видел, — пробормотал он, — или не обращал внимания? Там мне требовалось лишь несколько шагов. Если расстояния похожи, то тут надо сделать шагов пятьдесят, а