Морион. Глава 2 - Анастасия Валерьевна Шмуратко

что ненависть порой разрушительна. Ненависть создала это проклятие, а последствия давят спустя время. Ты видишь в словах Нины единственный выход, но ты должен понимать. Весь мир падет, люди перестанут жить нормально. Что бы Нина не говорила, какими бы благими целями не прикрывалась, исход один. Люди станут ее рабами, как и оборотни сейчас. Но самое важное. Это не вернет тебе Кристину. Ее тело будет жить, а сознание останется во тьме. Разве ты полюбил тело?

Не нужно говорить, что ее слова заставили меня вздрогнуть. Бывали моменты, когда я сомневался в следующем шаге, но сейчас я чувствовал себя потерянным. Ни грамма уверенности в том, что нужно делать, что будет правильно.

– Не слушай эту дуру! – орала Нина. – Она тебе зубы заговаривает! Она с ума сошла от одиночества!

– Дима, это не выход….

– Замолчите! – я не мог выдерживать этого напряжения. – Обе!

Я не знал, что делать. Кольцо продолжало гореть в моей ладони, а камень из черного превратился в огненно-красный кристалл. Завораживающее зрелище, подумал я, оно словно было живым, со своей душой и эмоциями. И мое желание окунуться в его атмосферу становилось все сильнее и сильнее. Это странное ощущение интриговало и пугало одновременно.

Но время уходило, а решение так и не пришло. Пока Агния не заговорила вновь.

– Это кольцо никогда не должно было нести разрушение. Его хозяин был честным и добрым человеком, он всегда хотел мира. Как и его дядя. Случайно вырвавшееся слово сделало его темным и заставило желать власти его обладателя. Но в нужных руках оно спасет мир. Посмотри на него, Дима, загляни в свою душу. Ты можешь все изменить, ибо ты истинный хозяин кольца. Ты спасение.

– Я?

– Дима, это ложь, – пыталась вступить Нина, но ее слова больше не имели силы.

Я внезапно осознал, что держу в руке то, с чего все началось. Я был хозяином судьбы и мог все закончить. Отпустив твою руку, я поднял собственную и надел кольцо.

Не знаю, как описать, что случилось дальше. Мир содрогнулся, стал вращаться, как бешеный. Мгновение, и Нина с Агнией исчезли, а яркий свет сменился темнотой. Мощная энергия забилась в жилах, заставляя забыть о боли, о переживаниях, о мыслях, что я могу поступить неправильно. Наверно, это был единственный момент в моей жизни, когда я знал стопроцентно: так и должно быть.

Я стал видеть то, что таила в себе эта невинная на вид безделушка. Это была целая история, люди, которых я никогда не знал, но чувствовал с ними родственную связь. Это были прошлые хозяева кольца, их жизнь была полна света, но потом все прекратилось, и я увидел его. Незнакомый мужчина со светлыми волосами и косматой бородой, глазами голубыми, как небо. Настоящий викинг. Он улыбался мне, и от этой улыбки шло тепло. Ни страха, ни желания прогнать его или убежать не было.

– Кто ты? – спросил я мужчину.

– Я Всеволод, а ты Дима? – его голос звучал неожиданно высоко. – Рад нашей встрече.

– А я… даже не знаю. Как ты здесь оказался? Ты живешь в кольце?

– Нет, ты меня впустил сюда.

– Как?

– Я твой дальний родственник. Камень преткновения. Заложник собственных чувств. Хозяин кольца, сломавший судьбу двум несчастным девушкам.

– Так это был ты? – ахнул я. – Это кольцо принадлежало тебе тогда?

– Да, но сейчас оно твое, и ты стал порталом между прошлым и настоящим.

– Невозможно.

– Возможно. Ты хороший человек, лучше, чем я. В моей жизни было много ошибок. Если ты позволишь, я их исправлю. Они ждут меня.

– Не боишься их гнева?

– Столько лет прошло, от их гнева остался только песок, а любовь горит вечно. Пошли вместе, и ты все поймешь.

Он взял меня за руку, и тьма расступилась. Мир вновь заиграл красками, но видел я его иначе. Я смотрел на эти дома, дорожки, заросшие сады и видел их в нормальном состоянии, когда в них еще кипела прошлая деревенская жизнь. Я вспоминал лица людей, живших здесь, их имена, голова, привычки и домашний уклад. Это были не мои воспоминания, мою голову наполнял разум человека, жившего здесь когда-то.

Разум Всеволода.

Олеся…. Он едва узнал ее, но сердце мое затрепетало. Нет, сейчас это его сердце, его радость и отчаяние. Такой спектр эмоций даже мне не испытать никогда, столько мыслей, столько вопросов. Всеволод думал слишком много, но языком так и не пошевелил, лишь взял девушку за руку.

Она несколько раз переменилась в лице, пока сдавленно не прошептала.

– Сева. Неужели это ты? Не могу поверить.

– Да, это я, – ему было сложно подобрать слова. Мне хотелось помочь несчастному, но, черт возьми, что я мог сделать? Тело даже не принадлежало мне. – Здравствуй, Олеся.

Она опустила глаза, густо покраснев, и высвободилась из моей (его) руки.

– Сева.

Я (он) обернулся. Нина, прекрасная злобная бестия, ничуть не изменилась, разве что стала более суровой и обиженной. Когда-то он любил ее, поддавшись минутному порыву, но она так и не получила его сердца, что злило ее в былые времена, а сейчас вызывало приступ непосильной ненависти. Он испытывал чувство стыда за то, что сделал с этой девушкой.

Это было ужасно, что он сделал. Но он не был виноват. Он пытался спасти ее. Нина это знала, но не могла справиться с обидой. И отчаянием.

– Рад тебя видеть, – сказал я (он). – Нина.

– Ты еще смеешь здесь появляться? – девушка взмахнула руками, словно собираясь ударить его.

– Я решил, что это необходимо.

– Убирайся! Без тебя справимся! Ты никому здесь не нужен!

– Знаю, но разве я мог не воспользоваться шансом и не почувствовать себя вновь человеком? Увидеть тебя.

– Лжешь! Если бы ты хотел меня видеть, то не окрасил бы землю моей кровью!

– Ты же знаешь, что это вышло случайно.

– А ты мог бы сказать, что больше не способен меня осчастливить. Сколько красивых слов, сколько любви в них было, но еще больше в них было честолюбия и лжи. Ты знал, что лишишься всего, поэтому выбрал достойную легкодоступную партию. Как это низко, даже для такого добряка, как ты.

– Это был не мой план. Так пожелал мой отец.

– Твой отец – старый похотливый любитель свежей крови, но у тебя было собственное мнение, которое ты так и не озвучил. Лишь играл влюбленного дурачка. А я верила, я любила тебя по-настоящему. И что мне пришлось расхлебывать?

Нина вновь плакала, а голос стал совсем тихим. Мое (его) сердце дрожало от боли, но он не мог поделиться с ней своими переживаниями. Он боялся,