Морион. Глава 2 - Анастасия Валерьевна Шмуратко

class="p1">– Нет, но твоя реакция меня забавляет. Ладно, не кричи. Я постараюсь выложить все, что знаю, но сначала меня интересует, что ты сама помнишь.

– Считай, что ничего. Начинай с самого начала.

– Это надолго….

– А я никуда не тороплюсь.

– Не так просто начать….

– Говори! –девушка едва не подскочила от злости.

Дима с интересом смотрел, как меняется ее настроение, совершенно не обижаясь на внезапные выпады.

– Твоя ненависть вполне обоснована, но еще месяц назад ты в огонь бросилась, чтобы спасти меня. Как видишь, вполне удачно, – его улыбка исчезла, и он добавил. – Я должен был погибнуть. Нет, не перебивай меня.

– Если ты скажешь неправду….

–… то лично разобью себе руки. Договорились? Отлично. А теперь, если ты не против, я начну.

В мир проклятых меня перенесла ты, но обратно я выкинул себя сам. Это было осознание скорой смерти, не больше. Твоя ненависть была настолько сильной, что мне пришлось пойти на этот шаг. Я дал слабину и подумал: «Будь, что будет». Если это могло дать тебе долгожданное спокойствие, то иного выхода не было.

Огонь охватил мое тело. Сил бежать не было, а страх сгореть заживо был невероятен. Я уже готовился смириться, когда услышал твой голос у себя в голове. Ты звала меня так громко, так отчаянно, но я молчал. Ведь иного выхода больше не видел. Пока не увидел тебя. Среди огня. С жуткими желтыми глазами. Вспомнились слова Нины о том, что твоя смерть ждет тебя в реальном мире.

«Глупая, уходи»! – прокричал я, но ты уже не слышала меня, превратившись в зверя, а сознание продолжало тянуть руку ради спасения.

И я понял, что был идиотом. Моя смерть должна была помочь тебе победить, а ты выбрала собственную смерть ради моего спасения. Только вдвоем мы были по-настоящему сильны, и я подал тебе руку. Уже находясь в личине зверя, ты неустанно просила кого-то перенести меня обратно, и я ответил. Огонь замер, и мы уже были наполовину там, когда крыша рухнула. Обломки должны были завалить нас на смерть, но я закрыл тебя собой, получив основной удар. Боль была адская, но нас спасло перемещение в последний момент.

– Ты желала спасти меня, а я проник в твое сознание и спас нас, перенеся в параллельный мир. Наши души в этот момент стали единым целым, как один человек, одни чувства, одна судьба.

Но ненадолго.

Когда мы вернулись в тот мир, я не сразу понял, что больше тебя не слышу. Перемещение притупило боль и немного прибавило сил, но ты продолжала лежать на земле без чувств. Все попытки вернуть тебя в сознание не увенчались успехом, и я по-настоящему испугался. Испугался, что больше никогда не увижу твоих глаз, не услышу твоего голоса.

Слезы заполнили мои глаза, я поддался отчаянию. Ты столько значила для меня, а я позволил тебе балансировать на грани смерти. Ужасно осознавать, что человек, которого любишь, умирает на твоих руках. Слишком много боли, жить не хотелось, но умереть я тоже не мог.

Особенно в тот момент, когда вновь услышал голос Нины.

– Столько лет насмарку, – я едва узнал в этой сгорбленной женщине былую красотку. Она выглядела так, словно из нее высосали все соки. – Я ведь держала победу в своих руках, а она поддалась этому порыву. Время проходит, а любовь все также решает, кому идти дальше, а кому мучительно умирать, разорванной и в грязной канаве.

Никогда не видел, чтобы черная душа плакала искренними чистыми слезами. Наверно, это был единственный раз, когда Нина была собой, но все же я не мог ей доверять.

– Это ты виновата! – закричал я. – Ты сделала так, что ее душа стала проклята!

– Оставь свои гневные слова, они ей не помогут.

– А что ей поможет?

– Ее душу затянуто в проход между мирами. Вернуться в реальность – смерть. Когда она дойдет досюда, то останется здесь навсегда. Сила проклятия сделала ее пленницей, а тело окончательно ослабло. Я ведь говорила, что человеку не выдержать зверя. Теперь это случилось. Она сейчас больше зверь, который мне совершенно не нужен.

– Что за бред ты несешь? – я пылал от злости. – Кристина не может погибнуть!

– Все мы смертны, даже после физической гибели. Хочешь спасти ее? Надень кольцо ей на палец, остальное будет за мной.

– Нет, ты не станешь пользоваться ее телом!

– Зато она будет жить, как человек. Разве не этого ты хочешь?

Да, это было мое истинное желание. Сжимая тебя в руках, я лишь надеялся, что смогу вновь видеть тебя улыбающейся. Кольцо ты держала в руках, как истинное спасение. Взяв его в свои, я долго смотрел на спасение, не веря, что это возможно. Этот жуткий черный камень сверкал так сильно, что слепил глаза.

– Это вернет ее назад, – давила на меня Нина, и я уже почти одел кольцо на твой крохотный пальчик, как вдруг услышал крик.

– Нет, Дима, не делай этого!

– Агния?

Она возникла, словно из воздуха. Глаза расширились от ужаса, а лицо исказила жуткая гримаса. Не успел я ничего сказать, как Нина заговорила первая.

– Ты здесь не нужна. Уходи.

– На этот раз я тебя не послушаю. Дима, пожалуйста….

– Что вдруг? Совесть проснулась? – Нина злилась, но я не мог не заметить страх в ее голосе.

–Ты же знаешь, Нина, это неправильно. У меня было достаточно времени, чтобы понять: проклятые души не заслуживают такой участи. Никто не заслуживает, а люди…. Они всегда несут злобу, но для каждого плохого дела найдется свое отмщение. Но не такое, каким ты собираешься сделать весь мир! Убить ненависть в зародыше. Это же самое худшее, что можно сделать.

– Ты бы поняла меня лучше, если бы прожила с ними все время.

– Но я жила, только видела обратную сторону медали. Их души страдают слишком сильно, это невыносимо.

– Ты их сделала такими!

– О чем сожалею, – Агния тяжело вздохнула. – Каждую секунду своего существования здесь я вспоминаю те слова, сорвавшиеся с языка, и мечтаю вернуться в тот день, чтобы промолчать.

– Дура! Хочешь вновь сгореть, но оставить слова при себе? Совсем умом помутилась в этом заточении?

– Пусть меня сожгут, но я сохраню честь и буду сильней желания обречь всех на вечные страдания. Жаль, это не изменить. Прошлое останется в прошлом, а будущее все еще в наших руках.

– Дима желает спасти свою любовь, я могу ему это предоставить. А что можешь ты?

Агния долго не отвечала, пока вновь не посмотрела на меня.

– Дима, я знаю, какова сила любви, но и знаю,