Спасенные дневники и личные записи. Самое полное издание - Лаврентий Берия

Так могла ли «тройка» из трёх ведущих членов Бюро Президиума ЦК быть оперативным руководящим органом Комиссии по обороне? И работой каких таких специальных органов и по каким таким особым делам (а не работам) должна была руководить «тройка»?

Тройка собиралась всего четыре раза – 2, 9, 16 и 23 февраля 1953 года. На первом заседании 2 февраля днём и часом заседаний Тройки (так в документах самой Тройки, с большой буквы) были определены понедельник, 2 часа дня.

И уже 9 февраля 1953 года на втором заседании Тройки были приняты решения по ряду вопросов атомных и ракетных работ. При рассмотрении соответствующих вопросов кроме членов Тройки на заседании присутствовало 26 человек, в том числе министры Василевский, Хруничев, Устинов, конструкторы Куксенко, С. Берия, С. Королёв и др.

Но, как я предполагал ранее и как сейчас подтверждает дневник Л.П. Берии, подлинной целью создания Тройки было не руководство оборонными работами. Сразу после смерти Сталина, 16 марта 1953 года, было принято постановление Совмина № 687-355сс/оп «О руководстве специальными работами», которым образовывался Специальный комитет при Совмине СССР в составе: Л.П. Берия (председатель), Б.Л. Ванников (первый заместитель председателя), заместители председателя И.М. Клочков, С.М. Владимирский, члены Н.А. Булганин, А.П. Завенягин, В.М. Рябиков, В.А. Махнев. И на этот Спецкомитет, который был, по сути, воспроизведением прежнего Спецкомитета, было возложено руководство всеми специальными работами, то есть работами по атомной промышленности, по системам «Беркут» и «Комета», по ракетам дальнего действия, но – не особыми делами.

Уже различие в официальной терминологии позволяло предполагать, что руководство «всеми специальными работами», предусмотренное Постановлением СМ СССР № 687-355сс/оп от 16.03.53, и руководство «работой специальных органов по особым делам», предусмотренное пунктом 214 протокола № 7 заседания Бюро Президиума ЦК КПСС от 26.01.53, были вещами разными.

Дневник Л.П. Берии окончательно доказывает это.

Между прочим, ещё два слова о таком вот терминологическом нюансе в постановлении Бюро Президиума ЦК от 26 января 1953 года. Хотя в постановлении вопрос № 214 был определён как «вопрос о наблюдении за специальными работами», в самом решении говорилось о «руководстве работой…».

Контроль и руководство – вещи всё же различающиеся. То есть фактически формулировка решения по пункту 214 повестки дня создавала некую правовую базу для очень широких, но при этом заранее не очень определённых полномочий Тройки.

И Тройка представляла собой «руководящую пятерку» «Берия, Булганин, Маленков, Сталин, Хрущёв» уже без Хрущёва.

Формально это был тот же Спецкомитет Берии с целями чисто «технократическими», почему Хрущёв из «компании» логически и выпадал. Но фактически главной системной чертой Тройки была та, что Тройка позволяла вполне легально, не вызывая ничьих подозрений, собираться наедине трём членам высшего руководства: Берии, Маленкову и Булганину.

А о чём они совещались, знали только они и Сталин.

Берия имел личные связи и авторитет в кадровом аппарате МВД-МГБ и в системе народного хозяйства.

Маленков хорошо знал партийный аппарат и был опытен в вопросах идеологии и пропаганды.

Булганин, бывший министр Вооруженных Сил СССР, был в наибольшей мере из всех других членов Бюро Президиума ЦК, кроме Сталина, связан с современной армией и знал её.

И вот после 26 января 1953 года Берия, Маленков и Булганин оказались тесно связаны друг с другом в рамках легальной организационной структуры, в которую не был вхож ни Хрущев, ни кто-либо другой из состава Бюро Президиума ЦК.

Именно в кругу Тройки можно было без помех и лишних глаз и ушей готовить предстоящее заседание Президиума ЦК 2 марта 1953 года. То есть Тройка замышлялась как чрезвычайный политический суперорган, способный мгновенно стать руководящим триумвиратом при высшем верховенстве Сталина.

Фактически Тройка заменяла собой руководящую «пятерку» и вышвыривала Хрущёва из доверенного руководства.

Причем председателем Тройки Сталин назначил Берию.

Это было мудрым решением. В Тройке образца 1953 года Лаврентий Павлович был единственным настоящим человеком дела с быстрой реакцией. Кроме того, из всех членов Тройки Берия был наименее связан с Хрущёвым. У Булганина с Хрущёвым были чуть ли не дружеские отношения ещё с 30-х годов, когда Хрущёв возглавлял Московскую парторганизацию, а Булганин – Моссовет. Их тогда называли «отцами города».

Был неслужебным образом связан с Хрущёвым и Маленков, после возвращения Хрущёва в Москву он бывал у него на даче по выходным.

Напомню ещё один факт, который историки не берут в расчёт, а зря.

11 декабря 1952 года была образована комиссия Хрущёва по выработке мер для улучшения положения в сельском хозяйстве, но это дело сознательно тормозилось! Во введении к уже упоминавшемуся выше сборнику документов «Политбюро ЦК ВКП(б) и Совет Министров СССР. 1945–1953» об этом сказано так:

«Типичным примером могут служить крайне осторожные действия руководящей группы Политбюро в подготовке (по поручению Сталина) проекта решения об изменении системы заготовок продукции животноводства. Осознавая необходимость существенных перемен (главное – повышения закупочных цен), они просто тянули время (выделение жирным курсивом моё. – С.К.)…».

Составители сборника допустили ряд неточностей. Политбюро было после XIX съезда заменено Бюро Президиума ЦК, а из состава Бюро в комиссии Хрущёва был лишь сам Хрущёв, плюс просто член Президиума ЦК Микоян. Так что говорить о некой «руководящей группе Политбюро» применительно к комиссии Хрущёва означает по меньшей мере преувеличивать. То есть «волынили» лично Микоян и Хрущёв. И в феврале 1953 года в их комиссию были дополнительно введены Берия и Маленков – два из трёх членов Тройки.

Решил так, конечно, Сталин не случайно. Думаю, что Хрущёв тоже пришёл к выводу, что Сталин так решил не случайно. А если бы этого не понял Хрущёв, то ему подсказало бы его лукавое окружение.

То есть в феврале 1953 года положение Хрущёва – и так уже сложное – осложнилось ещё больше. И к концу февраля 1953 года субъективным, личным интересам Хрущёва отвечала только смерть Сталина.

Или, как это было фарисейски определено в положении о группе «Сталин» Совета по психологической стратегии США, «отход или отстранение Сталина от власти».

На деле «отход или отстранение» могло быть только синонимами слова «убийство».

Убийство Сталина было также выгодно и даже жизненно (в прямом смысле этого слова) необходимо министру ГБ Игнатьеву.