Рыцарь в зеленых доспехах - Николай Малунов

но это желание могло оказаться последним. Подземники оставили двери не запертыми. Они не удосужились их даже прикрыть! В доме могли находиться мертвецы или собаки. Их тут, кстати, неожиданно много. На окраинах за всю неделю Орлов псов почти не встречал, а тут, пока бежал под холодным ливнем, аж две своры видел, причем каких! Каждая, голов под двадцать-тридцать! Благо, что собаки, сбиваясь в такие стаи пока не могли вести себя тихо. Они скулили, лаяли и огрызались друг на друга, а, потому случайно нарваться на них было сложно. Но это пока. Если так и дальше пойдет, они вскоре резко уменьшатся до пяти-шести самых опасных особей, отладят процесс охоты и распределят территории. И вот тогда станут очень опасными противниками. Откуда Леший это знал? Да встречался уже с подобным. Что в Ираке, что в Чечне, что в Бенгази. Везде, где над дикими животными терялся контроль, наблюдалась подобная картина. Здесь будет тоже самое. Еще пара недель, максимум три, пока еда в городе не вся сгнила, и начнется… Эх! Жалко, что мертвецы на псов никак не реагируют…

Луч света подствольного фонаря скользнул по грязной, окрашенной в синий цвет стене. Орлов качнулся, освещая подъезд до самых ступеней, тут же ушел с вероятного сектора обстрела. Прислушался. Дождь барабанил по железу, дождевику и асфальту, создавая фон, мешая сосредоточиться, но, вроде все было относительно спокойно.

- Р-д, - послал он лохматого разведчика перед собой. – Вперед!

Кот, опустив голову, юркнул в темноту, проскакал по ступеням, завертел головой, мрякнул. Снайпер вошел, прикрыл за собой дверь.

- Р-д. Ко мне!

Котяра пару раз ударил хвостом по полу, выказывая волнение. Понятно, что-то слышит, или чует… Погасив фонарь, Алексей поднялся на лестничную клетку первого этажа. Двери в логово убитого военного тоже были приоткрыты. Гребаные туннельники! Нахмурившись, Алексей осветил подъезд еще раз. Твою мать! Они и цинки с патронами к пулемету утащили! Вот с-с-с… Он обматерил предавших его тунельников, описав то, кто они, по его мнению такие и что он сделает с уродами, если встретит на своем пути… Откуда ж ему было знать, что совсем недавно здесь произошла бойня.

Аккуратно войдя в квартиру, Леший закрыл за собой дверь и быстро осмотрел помещение. Снова выругался. На этот раз еще более изящно, пройдясь по всей родове ссыкунов из метро. Уроды даже девку бросили помирать, не оказав той помощи! Незнакомка была в сознании. Она едва приоткрыв веки, глядела на вошедшего снизу вверх. В ее взгляде читался неимоверный страх. Удостоверившись, что в квартире пусто и больше никого нет, снайпер устало присел возле девушки, подозвал кота.

- Тише. Успокойся. Я ничего тебе не сделаю…

Леший опустил автомат, положил его на пол, доброжелательно вытянул левую руку, демонстрируя пустые ладони.

- Ты как?

Глупый вопрос, но, как говорил знакомый военный психолог – лучше всего описывает стремление помочь человеку, выказать твою к нему заботу. Женщина вздрогнула, напряглась. Сил в изнеможенном организме явно не осталось. Движения все какие-то не полноценные, не завершенные. Даже глаза вон, едва шевелятся. Ее накрыли какой-то тряпкой, но и все на этом. Даже раны не обработали, хотя бинты и аптечка с собой у подземников были.

Леший снял рюкзак, порылся в нем, вытащил бутылку с водой.

- Пить хочешь?

Женщина едва-едва кивнула.

Аккуратно поднеся бутылочное горлышко к ее губам, он чуть наклонил ее. Вода плеснулась на лицо, потекла по подбородку, шее пленницы. Выглядела она так, словно месяц в угольной шахте, в забое отработала без перерыва. Вся грязная, да еще и в запекшейся крови. Орлов специально наклонил бутылку чуть сильнее, чем-то следовало. Потянись он к изнасилованной таким же военным, как сам, женщине руками, и она могла бы впасть в панику, а так все вышло естественно.

- Извини, - вынул он тряпку из рюкзака. – Сейчас вытру…

Аккуратно обтерев женское лицо, он принялся за ее шею. Дальше не пошел, пусть она в себя сперва придет. Ему и этого достаточно, чтобы увидеть, что все тело женщины покрыто синяками.

- Болит? – легкий кивок. – Есть хочешь? – еще один, более выразительный. – Сейчас разогрею и дам лекарства. Ты как, не помрешь тут у меня? – отрицательное покачивание. – Хорошо. Тогда вот…

Он достал аптечку, выдавил несколько таблеток «анальгина», прибавил пару колес «кетарола», подумал, заглотил таблетки сам, повторил. Не лучшая связка, но это поможет немного боль притупить и себе и ей. Более сильные вещества использовать пока рано. Вдруг все же не доживет, самому тогда еще могут пригодиться… Не доживет до чего?.. Орлов сжал зубы. Мысли, которые еще только еще начинали зреть на задворках сознания – не радовали. Что он с ней будет делать? Потащит с собой? Ага, на руки возьмет и два дня нести будет!.. Не вариант, совсем не вариант… Но и бросить он ее не сможет. Чертовы родители! Воспитали сына – добряка!..

***

Сегодня снова шел дождь. В течение этих двух дней он прекращался от силы на пару часов. Казалось, что природа специально развредничалась и не пускает его, но идти-то было нужно. Дел здесь больше нет. Два дня он ухаживал за незнакомкой, практически не отходя от нее. Делал компрессы, отпаивал горячим голубиным бульоном, благо котяра работал не покладая лап и таскал птиц в достаточном количестве, пичкал лекарствами. На девушку ушли почти все аптечка. Сегодня Леший был зол. Перчатки скрипнули на рукояти оружия. Все зря. Девушка постоянно проваливалась в беспокойный сон. Температура не падала. Но сегодня под утро она даже смогла с ним немного поговорить, и вроде пошла на поправка, но час назад… она умерла, так больше и не приходя в сознание.

Все два дня Леший только и делал, что старался вытащить жертву маньяка из-за грани, откуда уже не возвращаются. Он кормил ее, поил, обтирал ее потное от температуры тело, затем мутузил стену, заставляя собственное тело и мозги возвращаться к боевому состоянию. Он бил кулаками пустоту, уклонялся от невидимых ударов, приседал, подныривая до тошноты. Последствия контузии все еще не отпускали. Ему бы по-хорошему отлежаться недельку, но этого времени у Орлова не было. Оперкот, двойка левой, правой, наклон, присяд и снова слева, справа, глядя на черную точку – шляпку гвоздя в стене, пока она не начнет двоиться, а потом, проблевавшись, вернуться к раненой. И так два дня. Сорок восемь часов.

Над головой сверкнуло, по городу прокатился раскат грома.

- На хрен иди! - рыкнул снайпер, обращаясь то