Иисус Христос или путешествие одного сознания (Часть 2) - Михаил Белов

Время было вечернее. По идее, они должны были только приехать с огорода. Я верил Учителю и слова Сатпрема о том, что не послушавшийся голоса рискует попасть в несчастье, продолжали надо мной довлеть. Я не знал кому мне верить: Учителю или обстоятельствам. Прошло 2 дня. Как и в прошлом году, я думал, что он придет ко мне в ближайшее время. Но в этот день вечером из района печени я увидел неживую структуру, лентой выходящую вперед, которую можно было назвать голосом. "Не ходи к Павитрину". Я чуть не подпрыгнул от радости. Она была точной копией того январского голоса, который мне сказал о несовершенстве Павитрина, о том, чтобы я не показывал ему все - всю книгу - мой выход из весеннего психоза 94 года. Этому голосу можно было верить. Я был почти уверен, что он был производным отношения Павитрина ко мне, - полевой структурой, передавшейся мне из-за его соответствующего отношения ко мне. Но сильно я об этом не задумывался. Как бы то ни было, этот голос в январе меня спас, можно сказать, от смерти, если проследить, к чему меня вело раскрытие души перед Павитриным. И сейчас ему можно было верить. Тем более, полное освобождение души давало ответы и на те вопросы, на которые я не мог ответить сейчас, а дело еще пока не шло к завершающему концу, и эти ответы мне пока были не к спеху. Точка опоры была найдена!

Но недолго она у меня продержалась. Спустя 2 дня я поехал к врачу, чтобы отдать ей отпечатанные фрагменты моей книги. Но она ушла на обед перед моим приходом, и я оставил один из интересных фрагментов в двери в виде записки. Дальше я поехал в фирму отдать девушкам печатать новые листы. Когда я подходил к зданию я почувствовал, что врач пришла на работу и читает мою записку. Понял я это по своему начавшему меняться отношению к жизни и к Павитрину. Вдруг я начал чувствовать его и наши отношения друг к другу такой дуростью, что стал не находить этому слов. Несмотря на то, что я понял причину этого, также как и другую - энергия врача наполняла собой энергоконтур моего существа, который был у меня этой зимой, когда я думал только о мире. Этот энергоконтур копировал очертания моего тела и головы энергетическими каналами в виде трубочек буквально параллелями и меридианами, только если зимой он накрывал мою голову с верхом, то сейчас только его внешняя часть, выходящая на спине на поверхность моего тела своей головой, находилась на высоте моих лопаток. Тем не менее, его целостность с моей энергосистемой и психикой из бездействующего отдела моего подсознания сделали его моим действующим подсознанием или уже сознанием, и я опять стал собой зимним. Нет, наверное, подсознанием. Я осознавал, почему я так сейчас переменил настроение и чувствовал, некоторую наигранность своих слов. Они были не в натяжку. Тем не менее говорил я искренно.

Дверь открыла Оля. Поздоровавшись, я объяснил ей, почему пришел.

- Вчера Вадим не поздоровался со мной. Дожили.

Она его не оправдывала.

- Миша, ну почему я спокойно отношусь к людям, свободна от отношений? Мне ничего не нужно. Я иду по улице смотрю на людей, и они мне не нужны.

Меня это полосонуло. Ее слова могли означать, что я виноват тем, что пришел с ними восстановить отношения.

- Ну, во первых, простые отношения никому не помешают даже ради простых практических целей, ради быта. И что это за духовная полнота? Б. Ш. Раджниш, уж на что он был полон собой, говорил: "Меня интересуете вы". Вадиму привет передавай. Пусть приходит, если хочет.

Ушел я с какой-то надеждой. Их поворот лицом ко мне повлек раскрытие моей полевой защиты. Разноцветные ленты поля снимались с моих плеч, головы, обнажая мои чувства и тело, которое стало казаться раздетым или раздевающимся. Перемена в качестве поля головы повлекла новое ощущение челюстей, всего ротового аппарата с правой стороны головы и ее самой. Я стоял у детского сада, ожидая Наталью - девушку, печатавшую мне другую часть книги, и думал как я сейчас буду с ней разговаривать. Вдруг я не смогу ей членораздельно сказать необходимое? Но, вроде, получилось. Я только опять не разобрался с открытостью и закрытостью души, и она опять вроде, обиделась на меня за закрытость.

Пробуждение нервной системы влекло оживление всех моих детских воспоминаний. Но тут я встал перед проблемами. Во-первых, всю жизнь с четвертого класса я ставил его выше себя. Точнее, так он сам ставил себя в отношениях, и я пока не представлял, что могу во всех вопросах от него вообще никак не зависеть. Во-вторых, чувства детства так тонки, а я должен был этой оживающей тонкостью противостоять этому танковому напору, оставаясь легким в мышлении. Сейчас возможность параллельности этого не укладывалась в моей голове.

Парень пришел к нам продавать обои. Матушка, едва услышав об их покупке категорически запротестовала - денег нет, а ты хочешь их купить. Ни уговоры, ни объяснения, что деньги я найду свои, не помогали настроить ее положительно. Тем не менее, вчетверо заниженная цена обоев и то, что матушка отказывается от них, еще их не видев, говорило мне, что она поступает неразумно. Я пошел с парнем на улицу, где его друзья поджидали его, стоя с товаром. Чувство заранее говорило мне, что эти обои не будут куплены, и не потому что я не решусь пойти наперекор матушке, если их предложение окажется выгодным во всех отношениях.

Обои оказались простыми и, живи я один, я бы их взял не задумываясь. Только при том, что мое "я" как бы отсутствовало, в моем поле я чувствовал с матушкиным противопоставлением товару заранее, каким бы он не был, одновременно должный рисунок обоев, какой бы хотела она видеть. Но проблема моего выбора была не в этом. Я заранее понимал, что если товар не окажется сразу попавшим в точку, я не смогу принять собственного решения из-за матушкиного негативного отношения. Точнее, не стану этого делать из-за способности моего и вообще человеческого восприятия меняться под своим и чужим давлением, и знания мной этой способности. Свое восприятие первоначально неказистого товара я смогу изменить и сделать так чтобы он понравился мне, даже наперекор матушкиному влиянию на меня, но это с моей стороны будет волевой акт, и, если она останется обиженной, оставался шанс того, что вид квартиры начал бы угнетать ее, а она - вид квартиры, и поэтому поводу и меня, где бы я не был, а то есть - себя, потому что к тому времени я надеялся свою Карму закрыть. Проблема заключалась в том, что она не знала о чистоте человеческого существа и способности легко изменять свое восприятие, чтобы нас устраивало и это "да", нас устраивало и это "нет". А так ее устраивало только это "нет".

Пока я разговаривал с парнями, я почувствовал, что мое отношение к обоям несколько раз изменилось под их влиянием, и я попросил у них разрешения отнести их домой и примерить на месте, показав их матушке. Мое визуальное столкновение с ней могло дать удовлетворительный результат. Сначала она была категорически против, но потом начала меня убеждать:

- У них крупный и резкий рисунок, - сказала она. - Клей их в свою комнату. Ее довод показался мне весомым.

- У них симметричный рисунок, - сказал я парню, - если бы он был ассиметричным...

Парень со мной согласился, и на том мы расстались.

- Это не тот рисунок, - продолжала она убеждать меня после его ухода. Я лучше переплачу, но достану нужный колер и рисунок.

- Зачем пухнуть с жиру? - вернулся я в свою колею. - Знаешь поговорку "здоровому - все здорово". Когда на душе праздник, тебе без разницы, на какой коллер смотреть.

На том и закончилась эта покупка обоев.

Гармония ощущается не когда чувствуешь себя абсолютно сильным, а когда ни с кем не вступаешь в противоречия, в мыслях своих готов принять любого человека. Я не мог понять, что выигрывают люди оставляя в конце общения за собой последнее слово. Несколько раз попробовав было это сделать, я ничего, кроме потери самоуважения и доверительных отношений с этим человеком не получил. Выходило, что стереотип подобного поведения лишь привычка, выработанная человеком. Привычка в силу веры в то, что он что-то выигрывает, что едва ли так. Однако, эта привычка была у многих моих знакомых так развита, а энергии при этом они у меня отнимали так много, что я нашел очень простой выход из этого положения. После одного такого раза я ставил на вид этому человеку его поступок, объяснял механизм действия такого отношения на мою и любую другую душу и предлагал ему придерживаться общепринятых правил - приходящий первым здоровается и первым прощается (также как младший здоровается первым, а руку первым протягивает старший). Если человек, во второй раз приходя ко мне в гости или звоня по телефону, избегал прощаться первым, по десять раз повторив каждую свою фразу, я предупреждал его, что третий подобный раз будет концом наших с ним отношений. Я не мог понять, как я выберусь из своего состояния. Если душа - это чувство, энергия, которую я видел отдаваемой из отделов левого полушария, как этой слабой эманацией я смогу очистить свой загруженный правый бок и главное мое правое полушарие, на которое наваливается такая тяжесть?