Империя Демона (СИ) - Цезарь Юлия "Skazka569"

Но вдруг где-то слева не то тень от стражника блеснула, не то Вильгельм услышал что-то, из-за чего его внимание быстро переключилось на что-то другое. И когда он убедился, что всё хорошо, он повернулся к Генриху уже с той же улыбкой.

— Но всё хорошо, я уже разобрался со всеми шпионами Люция. А вскоре и сам король Алекс падёт от своей же глупости.

— Нисколько не сомневаюсь, что вы уже разобрались со всеми проблемами, — попытался сгладить обострившейся углы Генрих. Жаль только, у него не получалось выдавить даже подобие улыбки.

У него выступил пот от жары, от огня, от волнения, из-за которого он не чувствовал тепла. Взяв приборы, Генри отрезал кусочек овощного желе, которое ему положили, но в рот брать не спешил. Ему тоже нужно было проверить еду на яды. Этот маленький кусочек вдруг пропал в тени от руки на тарелке, и только когда Ральф подтвердил, что все в порядке, Генрих отрезал ещё один и взял в рот. Эта мерзость ещё и чесноком была нашпигована, будто блюдом сразить вампира пытались! Генри чуть не выплюнул кусок обратно, но сдержался, хотя с трудом проглотил.

— Моя похвала повару, — выдавил он, чтобы не вызывать подозрения опять. — И все же я беспокоился о вашем благополучии, отец, поэтому и приехал. Я хотел лично убедиться, что у вас все хорошо, поэтому и спешил, что даже не успел послать гонца вперед, чтобы предупредить.

Генри бросил внимательный взгляд через стол, чтобы проверить, как его слова повлияли на Вильгельма. Он осторожно взял бокал с водой пальцами за края так, чтобы тень попала внутрь, и Ральф снова мог проверить содержимое на яды. Только после этого запил ужасающий вкус еды.

— Да полно, дорогой, всё в королевстве замечательно! — махнул руками Вильгельм, изображая этакого добродушного старичка. Хотя и правда, будто не играл. Да и вообще, многим казалось, что хорошее настроение короля — его театральные выходки, что он на самом деле всегда был злым и кровожадным. И много, кто верил в такое. — Завтра, например. состоится казнь еще четырех шпионов. Не откажи мне в любезности, сходи со мной на площадь. Хоть опыт поимеешь — к преступникам, а тем более тем, кто может забрать твою власть, нельзя быть снисходительным.

И вновь жесткий удар вилкой в кусок мяса, и этот здоровый кусок был отправлен в маленький рот короля, отчего тот хорошо так испачкал щеки и подбородок маслом да соусом. И во время всех этих действий, слов он ни разу не оторвал взгляд от Генриха. Не следил за ним, но старался что-то донести.

Нетрудно было увидеть себя на месте этого самого куска мяса. Быть может, Вильгельм как раз на это и намекал. Что Генрих тот, кто может (и попытается) забрать у него трон. И что будет с ним — его сожрут и даже не подавятся.

— Дорога… длинная, — заговорил он с набитыми ртом, — отдохни, хотя не думаю, что тебе будет здесь чем заняться — нет смысла тут задерживаться надолго, да и оставлять королеву без присмотра в столь важный… — Но он не договорил. Замер с пустым взглядом, будто на него кинули чары, останавливающие время. Он не двигался и кажется, будто не дышал. Капли масла, чего он тоже не чувствовал, стекали с его рта в тарелку, и только слуга-мальчишка с готовой салфеткой разбудил короля. Не успел тот коснуться салфеткой лица, как Вильгельм встрепенулся и огляделся каким-то заторможенным взглядом. Он не понимал, что тут происходит, где он… А когда взгляд упал на Генриха, он улыбнулся:

— О, Генри, рад, что ты уже тут. Ну так ты не сказал, что тебя привело сюда. Как прошел твой путь, был ли он легок и спокоен?

Кажется, с последней встречи, Вильгельму стало хуже. После окончания учебы в академии «Ребеллион» Генрих приехал домой, чтобы сказать, что женится на Айке, как и было приказано. Тогда отец то искренне радовался за него, то старался скрыть свою радость от того, что наконец-то избавился от проблемы. И только Генрих знал, что Вильгельм никогда не притворялся. Сейчас же он видел, что его болезнь прогрессировала, и теперь было гораздо сложнее предугадать дальнейшие действия или слова.

— Да, я добрался быстро и беспрепятственно, — ответил Генри на последний вопрос. Он не отрывал взгляда от Вильгельма, даже есть перестал. Ему было… Страшно! За себя, за королевство. Кого ещё он собрался казнить? Это и правда шпионы или простые слуги? Генри сглотнул. — Спасибо за любезное предложение остаться ненадолго, чтобы передохнуть перед возвращением в Серию, обязательно воспользуюсь вашим гостеприимством. И я с радостью готов перенять ваш опыт в поисках шпионов. Позвольте узнать, как вы их вычислили? Боюсь, что в Серии есть недовольные тем, что ими правит человек родом из других земель. Мне бы пригодились ваши знания.

Блефовать было опасно, но иначе Генрих боялся вызвать новые подозрения. Он будет искать подсказки в словах самого Вильгельма, чтобы выстраивать тактику общения с ним. Конечно, ему не хотелось идти на публичную казнь, но выбора особо не было. Он должен сделать все, чтобы оставаться в Летарте и готовить революцию, но Вильгельм не даст ему много времени. Придется действовать быстро, но он до сих пор не решил, как избавиться от отца.

— Вычислил? Кого? — захлопал глазами Вильгельм. Кажется, он совершенно потерял нить разговора. Кажется, даже понимал, что речь о шпионах, но каких? Серийских? Причем здесь Серия? Кто ими правит, какой человек из других земель?

Вильгельм зажмурился и приложил пальцы к вискам, будто бы у него сильно болела голова. Он думал, пытался понять, о чем говорил его сын. Что он вообще здесь делал? И почему он так смотрит на него? Так пристально… опасно… Что он в нём пытается увидеть?

Думая, размышляя, пытаясь выстроить уже порванную в нескольких местах нить, терпеть в голове боль просто не было больше сил, она была невыносимой. Еще этот взгляд карих глаз, который даже при закрытых глазах короля мелькал в мыслях.

Вильгельм закричал, вскакивая из-за стола и, хватаясь за него, опрокинул вместе со всей едой, вазами, скатертями… В нём не было столько сил для такого тяжелого стола, это всё боль, психозное состояние, к которому слуги до сих пор не могли привыкнуть — они отпрыгнули от короля, как коты от собаки.

— Что тебе здесь надо?! — закричал король, не открывая глаз. — Зачем ты приперся сюда?! — Без Генриха было хорошо. Вильгельм ни с кем не говорил, ему не нужно было думать, не нужно было размышлять… Только лишь отдавать приказы и заботиться о своем благополучии и короне. А тут… Этот крысеныш приносит боль! Он приносит хаос в спокойную жизнь Вильгельма. — Убирайся отсюда, немедленно! — указал он пальцем в сторону сына, а другой рукой всё еще держался за голову и шатался из стороны в сторону, моля о прекращении этой боли в голове.

Однако Генрих даже не шевельнулся. Его парализовало страхом, и даже когда стол был опрокинут в сторону, он остался сидеть на своем месте. Ральф чуть было не выскочил из тени на защиту, и только это волнение силы заставило Генриха шевелиться. Нельзя было сделать ещё хуже.

— Ваше величество, как вам будет угодно. — Генрих поднялся со стула и даже заставил себя поклониться. Не знал, чем мог вызвать такую реакцию и что теперь делать. Надо было срочно ретироваться, но уехать он никак не мог. — Я скроюсь с ваших глаз, чтобы больше не беспокоить.

Быстрым шагом он покинул обеденный зал, но из замка уходить не собирался. Нельзя. От этого чокнутого нужно избавиться. Сначала выяснит, какая магическая защита есть, затем встретится с человеком Евы. Если революция готова, приступят немедленно. Вот и план вырисовался. Размышляя над этим, он несся по коридорам, распугивая слуг, нашел свою комнату, которая так и осталась нетронутой с его последнего визита. Только тогда позволил своему напряжению уйти, захлопнул дверь и сполз по ней на пол.

— С ним надо кончать, — сказал вслух Ральф мысли Генриха, выплывая из тени на полу перед ним.

Но тут вдруг от хлопка двери или от какой-то вибрации на полу слева от Генриха шевельнулась большая черная фигура. Прежде чем Генрих или Ральф среагировали на это, фигура просто упала, и на его умиротворенное лицо упал свет.