Скажи миру – Ы! - Алекс Войтенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глава 6
6.
Старый Мойша Либензон, был евреем до мозга костей. Его лавочка, расположенная на углу Брайтон-ван-стрит и Ошен-вью авеню, забитая всяким хламом хотя и не привлекала к себе грабителей, но тем не менее давала вполне стабильный доход. В Одессе про таких как он, говорили, что он «пытается продать то, что другие выбрасывают» и как ни странно, у него это получалось. Увы, благословенная Одесса, осталась в далеком прошлом. Из-за этого переворота, который, кто-то назвал революцией, Мойша лишился не только собственного дома на улице Ризовского, что на Молдаванке, но и престижной работы у своего тестя, в торговом доме «Габриэль Галет и Сын». Последовавший вскоре за переворотом НЭП, в какой-то степени вернул надежду, но как оказалось верить никому нельзя, и хорошо, что его тесть вовремя это понял и постарался уехать задолго до того, как новоявленная власть в очередной раз принялась наводить порядок. Конечно потеряно было далеко не все и любимая Розочка долго мучилась животом, по приезду в Америку, потому что иначе эти камешки было вывезти просто невозможно, но тем не менее все получилось, как надо, и вскоре, теперь уже мистер Либензон, обосновался здесь, открыв небольшую лавочку, для розничной торговли. Конечно это была не бухгалтерия крупного торгового дома, но тем не менее, кое-какой доход приносила, да и служила неплохим прикрытием, для маленьких гешефтов, которые позволяли не особенно задумываться о завтрашнем дне. К тому же очень повезло с покупкой собственного жилья. Разумеется, это была не шикарная двухкомнатная квартира на Молдаванке, а всего лишь шести комнатные апартаменты на четырнадцатом этаже высотного дома, но он был рад и этому, тем более, что для большей части комнат, тут же нашлись арендаторы, а сам он с Розочкой и только что родившимся Семой занял скромные две, и крохотную кухоньку, с небольшим балкончиком, выходить на который было разумеется страшновато, все же четырнадатый этаж, но с другой стороны, балкончик, в какой-то степени позволял созранить продукты относительно свежими. В общем дела хоть и не были особо блестящими, но тем не менее, и особенной нужды, тоже не наблюдалось. Правда время от времени, на него сыпались упреки Розочки, потому что, вместо того, чтобы двинуться вслед за ее отцом в благословенную Францию, он выбрал эту грязную Америку с вонючим Бруклином, но сам Мойша прекрасно понимал, что там не было никаких перспектив. Выше младшего помощника старшего бухгалтера, ему не подняться, каким бы прекрасным не было его образование, полученное в самом Санкт-Петербурге, потому что он всего лишь муж дочери, но никак не сын владельца компании.
Конверт из хорошей бумаги, но без каких-либо надписей, Мойша обнаружил в своем почтовом ящике, возвращаясь домой, после долгого трудового дня. В конце концов торговля тоже работа, да и годы уже не те, поэтому ближе к вечеру Мойша выматывался ничуть не меньше, если бы трудился где ни будь на заводе. От пришедшей в голову, такой несуразной мысли, Мойша вздрогнул, и некоторое время стоял на месте, ухватившись одной рукой о перила, а другую удерживая у сердца. Благо, что лифт сегодня работал, и вознесясь на свой четырнадцатый этаж, он вошел в собственную квартиру.
Дома было все по-прежнему. Любимая Розочка, приготовив скромный ужин, занималась шитьем, а этот молодой балбес Сёма где-то шлялся по улице. Взглянув на свою женушку, Мойша чуть не прослезился, вспоминая тот, устроенный женой скандал, когда, только обустроившись на новом месте, он принес ей в качестве подарка швейную машинку «Зингер». Причем, не какую-то там ручную, от которой к концу дня отваливаются руки, от постоянного верчения, нет самую современную, с ножным приводом, на шикарной чугунной раме, с литыми узорами, и небольшим приспособлением, позволяющим делать зигзагообразные стежки. Но, что женщины понимают в гешефте? Едва увидев подарок, Розочка взвилась и со словами:
— Миша! Ты, хочишь мне показать, что мне-таки придется на этом работать? Ой-вэй! Я бросала любимую Одессу, глотала эти чертовы цацки и всю дорогу мучилась животом боясь, что они выпадут из мой тухес вместе с дерьмом, а потом приехав сюда, пришлось еще в нем копаться, выбирая из него камушки, только для того, чтобы мой благоверный, купил на них эту гойскую машину, на которой меня же заставил работать? Куда я попала? Ах, как был прав мой дядя Иосиф, говоря, что я выбрала не того мужчину, для свой любовь!
— Ну, что-ты, Розочка, — поспешил успокоить ее муж. — Разве я могу опуститься до такого, что пальчики моей любимой женушки колоть этими проклятыми иголками. Наоборот. Но согласись, что наш Сёмочка, тот еще хулиган, и только что купленные вещи, выходят из строя на нем раньше, чем он успевает их надеть на себя. И потому я подумал, может моя любимая будет меньше колоть свои нежные пальчики, штопая все эти распашонки, на такой новенькой прекрасной машине, а не вручную? Но если ты считаешь, что я поступил скверно, я тотчас уберу с глаз это чудовище, пусть даже мне придется продать ее себе в убыток.
Услышав эти слова, Розочка несколько успокоилась.
— И правда. — подумала она. — что это я подняла пыль обвиняя Мишу во всех грехах.
После чего в семье наступил мир. Вначале было конечно несколько тяжеловато, не в плане финансов, а скорее в плане отсутствия с кем поговорить, подруги частью осмтались в Одессе, а частью поразъехались неизвестно куда, и потому Розочка, сама того не желая, только ради общения, не подумайте плохого, взялась за шитьё. И вскоре Мойша по просьбе жены, купил еще две машинки, потому как заказов было много, а одних женушкиных рук не хватало. Пришлось даже входить в убытки, отказываясь от сдачи внаем одной из соседних комнаток. Пусть крохотной, но тем не менее приносящей какую-то копеечку, в угоду Розочкиным амбициям, но в итоге, в комнатке с раннего утра и до позднего вечера, начали стрекотать две машинки и это стало приносить маленькую прибыль. Все это легло особой нежностью, на доброе сердце дяди Миши, готовому почти на все, для своей любимой. Правда вход в эту комнатку для дяди Миши, был строго на строго заказан, потому как там трудились две пусть черненькие, но тем не менее весьма смазливенькие девчонки, и Розочка решила, что не стоит её любимому мужу показывать то, из-за чего может взыграть ретивое. Впрочем,
