Служебный роман для богини любви - Катерина Заблоцкая

он. — Ты лучше спроси у Эдиты, как у неё дела обстоят с богом смерти!

— С Себастьяном? А что не так? — изогнул брови мой братец.

Мне захотелось швырнуть в Димитрия чем-нибудь потяжелее. Какие отношения были у Рене и Себастьяна, я понятия не имела, но осознавала: велика вероятность, что отвратительные. И тогда совместные полеты мой брат точно не одобрит.

— Между прочим, — язвительно отметил Димитрий, — вчера Эдита с ним целовалась прямо в Канцелярии! Я видел! А ещё он возил её домой и, возможно, там и задержался!..

Звучало отвратительно. Я почувствовала, что стремительно краснею, а Рене направил на меня внимательный взгляд.

— Вот как, — многозначительно протянул он. — Задержался, значит…

7

Вот не зря я не сомневалась, что ничего хорошего Димитрий сделать не может! Теперь я, ощущая на себе внимательный взгляд Рене, мечтала только о том, чтобы поскорее провалиться под землю. Ничего хорошего выражение его лица не сулило, и я, пытаясь истолковать холодный прищур синих глаз, мысленно выкопала себе могилку и даже ласточкой прыгнула в неё.

— И ничего он не задерживался! — словно сопливая девчонка, попыталась оправдаться я, подавляя жуткое желание втянуть голову в плечи, а плечи вместе со всем остальным телом — затащить быстренько под стол, чтобы меня никто не увидел. — Просто подвез и все.

— И назад привез! — язвительно сообщил Димитрий. — С утреца!

Рене вздохнул.

— Ну что ж, я рад, что ты наконец-то бросила свои мечты о параллельных мирах и обратила внимание на Себастьяна. Он хороший мужчина, крепко стоит ногами на земле… Если б ещё кто-то, — Рене перевел взгляд на Димитрия, — не совал свой нос куда не надо и не тыкал стрелами кого ни попадя, то вообще было бы замечательно!

Я облегченно вздохнула. Кажется, Рене не злился и против Себастьяна ничего не имел. По крайней мере, не сказал по этому поводу ни единого кривого слова. Зато на Димитрия он бросал весьма недвусмысленные взгляды, способные испепелить кого угодно. Купидон чувствовал себя прекрасно. Раздражение и злость бога, пусть даже в этом мире бог — такая же профессия, как и многие другие, должны бы пугать, но Димитрий вальяжно рухнул на вторую сторону дивана и похлопал Рене по плечу с таким видом, слонов он тут был чем-то вроде древнегреческого Зевса, повелевал не только громами и молниями, а ещё и всем пантеоном богов.

— Советуй-советуй, братишка, — хохотнул купидон. — Эдита ведь всегда тебя слушает… И всегда делает наоборот!

Противный смех вызвал желание придушить поскорее обнаглевшего Димитрия. Я с трудом сдержалась, чтобы не опрокинуть ему на голову принесенные Рене разнарядки, но вместо этого только спокойно ответила:

— Возможно, я хочу измениться.

Этот факт развеселил Димитрия ещё сильнее. Он ещё раз панибратски пнул Рене в плечо.

Раздался громкий, неприятный звук — как будто что-то лопнуло. Я могла допустить, что лопнуло терпение Рене. Синие глаза потемнели, он вскинул руку, и на костяшках пальцев запрыгали язычки пламени.

— Да, — поднимаясь с дивана и нависая над Димитрием, протянул бог красоты и искусств, — крылышки мне не выделили. Розовую униформу тоже. Я, понимаешь ли, не слишком романтичен, моим умениям нашлось другое место.

— Д-да? — уточнил Димитрий.

— Ага, — Рене прищурился. — Но вот незадача! Кое-что мне всё-таки выделили, — пламя вспыхнуло ярче прежнего. — Например, возможность швырнуть в раздражающих меня людей несколькими молниями.

— Это не твои служебные обязанности! — взвился Димитрий.

— Ничего страшного! — мрачно отозвался Рене. — В качестве исключения. Назовем это близкородственным наследованием.

— Никакой он тебе не близкий родственник, — запротестовал тут же купидон. — И совсем не кровный! Неоткуда у тебя взяться молниям… Ай!..

Он вскочил с дивана, оскорбленно потирая подожженный взгляд.

— Я буду жаловаться!

— Кому, позволь поинтересоваться? — спросил Рене.

— Начальству!

— Пожалуйся, что уж, — спокойно пожал плечами мой якобы брат. — Посмотрим, что они скажут на статистику по выполнению разнарядок. Даже если бы вы стреляли случайно, и то процент попадания в нужных людей был бы выше!

Димитрий ещё раз потер пострадавшее место и нахмурился. Было видно, что потенциальное общение с начальством его несколько пугает и не приносит желанного облегчения.

И что-то мне подсказывало, что влияния у Рене было гораздо больше, чем у меня, а уж тем более у купидонов. Даром, что его отдел был вроде как у меня в непрямом подчинении… Не исключено, что он же рассчитывал разнарядки и для Себастьяна, и для… Интересно, а какие ещё боги здесь есть?

— В таком случае, — возмутился Димитрий, — я пойду туда, — и гордо ткнул пальцем в потолок. — К ней! И вот уж увидим, что она с тобой сделает!

— К ней? — переспросила я.

— Он имеет в виду Верховную истинных, — равнодушно отозвался Рене. — Что ж… Запретить заглянуть в гости к Матильде я тебе не могу, — он таинственно усмехнулся. — Так что да, ты можешь ей на меня пожаловаться.

— Она меня помнит, — Димитрий сделал грудь колесом. — Такого счастья, как я, она ни до, ни после не знавала! Даже бессмертные хотят…

Рене хмыкнул.

— Да-да, — как ни в чем ни бывало, протянул он. — Конечно же, она тебя помнит… Кажется, она что-то о тебе рассказывала…

Димитрий удивленно взглянул на моего брата.

— Что-то о пьяном белобрысом купидоне, — продолжил Рене, как-то по-особенному вредно ухмыляясь. — Который не совсем верно понял, как должен проходить обряд… И попытался, хм, превысить полномочия… Да так, что Матильда даже не знала, не отправить ли тебя случайно на соседний жертвенник. Там как раз был козел, и она уж помышляла, не подменить ли животное. Всяко разницу б никто не заметил…

Димитрий аж посерел от злости.

— Ты… Ты… — он ткнул пальцем в грудь. — Тебе-то откуда об этом знать?! Когда в этом году пришла твоя очередь, ты неделю нигде не показывался! Небось, она тебя не пощадила, кровью взяла!

— Ну да, — спокойно согласился Рене, улыбаясь. — Конечно, кровью.

Неизвестная Матильда, задействовавшая, очевидно, отнюдь не кровь Рене в некоем ритуале, почему-то привела Димитрия в бешенство.

— Ты с ней спал! — взревел он, бросаясь на бога красоты. — Ты! Ты посмел пролезть в постель к моей Верховной! К моей! Настоящей! Верховной!

Рене вновь вскинул руку, собираясь на сей раз воспользоваться куда более серьезным заклинанием, и у меня, если честно, оборвалось терпение.

— Ну-ка, прекратите немедленно! — воскликнула я и ради придания своим словам чего-то вроде влиятельности даже ударила кулаком по столу.

Зря.

Потому что стол, и без того не слишком надежный, загорелся, а где-то далеко в небесах громыхнул гром.

Димитрий и Рене стремительно повернулись ко мне и вытаращили глаза, не особо скрывая собственное удивление.