Скандально известная - Карен Робардс

Он выглядел жестоким, беспощадным и способным на все, вплоть до убийства. На долю секунды Габби ощутила себя совершенно беззащитной и ужасно испугалась. Все внутри задрожало; по коже побежали мурашки. Она чувствовала себя такой же беспомощной только раз в жизни…

Нет. Не сметь вспоминать! Не сметь! Теперь она совсем другой человек. В тот день она поклялась себе, что больше никогда в жизни не испугается мужчины.

Габби выпрямилась, не обращая внимания на руки, державшие ее запястья, на сильное тело, преграждавшее ей дорогу, на грозившую ей смертельную опасность, и решительно посмотрела ему в глаза.

– Если вы немедленно оставите этот дом и не станете больше выдавать себя за моего покойного брата, я не стану обращаться в полицию и никому не скажу о вашем обмане. Даю честное слово.

На мгновение их взгляды скрестились. Затем он насмешливо фыркнул и резко встал. Ее руки были свободны. Осознав это, Габби с горечью подумала, что ее удары повредят этому человеку не больше, чем укус комара. Самозванец нагнулся к ней и схватил за горло. Он не сжал пальцы, но позволил Габби почувствовать их силу. А потом неторопливо поднял ее подбородок.

Его пальцы были длинными и теплыми. Они охватывали ее шею как широкий тугой воротник; этот жест говорил сам за себя. Габби широко раскрыла глаза. Ее сердце безудержно заколотилось, от лица отхлынула кровь.

Вцепившись в ручки кресла, чтобы не схватить его за запястья – а Габби была уверена, что именно этого он и ждет, – она сделала глубокий вдох. Если он захочет задушить ее, она не сможет этому помешать. Ее единственная надежда – смекалка.

– Давайте договоримся раз и навсегда: вы полностью в моей власти. – Его улыбка была отвратительной.

Пальцы самозванца по-прежнему сжимали ее шею, глаза пронизывали насквозь. Молодая женщина отвечала ему бесстрашным взглядом, а сама отчаянно искала выход из положения. Любой выход.

Пола его просторного плаща коснулась ее ноги, на колено легло что-то тяжелое.

«Пистолет!» – вспыхнуло в мозгу Габби. Если она сумеет достать пистолет, он запоет совсем по-другому…

– Мужчина, который угрожает женщине, достоин презрения, – холодно сказала она, осторожно запуская руку в карман плаща.

Карман, подбитый шелком, был глубоким. Пистолет был твердым, гладким, тяжелым, но Габби обрадовалась ему, как божьему благословению.

– Тем не менее… – начал он, но тут же осекся.

Еще не вынув пистолет из кармана его плаща, Габби взвела курок. Щелчок был громким, и ошибиться в этом характерном звуке было невозможно. Выражение задумчивого удивления, появившееся на его лице, в другой ситуации рассмешило бы ее. Габби вытащила пистолет, ткнула дуло в ребра самозванца и улыбнулась.

Их взгляды встретились. Мгновение никто из них не мог вымолвить ни слова.

– Немедленно отпустите меня, – наконец решительно сказала Габби.

Лже-Уикхэм опустил взгляд и удостоверился, что угрожающий ему предмет действительно является его собственным пистолетом, а потом медленно и с явной неохотой убрал пальцы с ее горла.

– Отлично. А теперь отойдите. Медленно. И держите руки так, чтобы я могла их видеть.

Самозванец выполнил приказ, выпрямился и сделал три шага назад. Его движения были осторожными, глаза смотрели в глаза. Выпавший из прически локон все еще мешал Габби. Она освободила одну руку и заправила его за ухо.

– Должен предупредить вас, что у этого пистолета очень тонкая нарезка, – любезно произнес он. Габби мрачно улыбнулась.

– Тогда молите бога, чтобы я не нажала на спусковой крючок. Будьте любезны, еще один шаг назад… Достаточно.

Молодая женщина слегка подалась вперед, села на край кожаного кресла, уперлась ногами в ковер и, держа пистолет обеими руками, прицелилась ему в грудь. Самозванец стоял в метре от нее, стиснув зубы, подняв руки к плечам и повернув их ладонями вперед. Полы его плаща распахнулись, обнажив безукоризненно белую рубашку, черные панталоны и серебристый жилет. Его глаза мрачно блестели. Он дал провести себя женщине и был этим крайне недоволен.

Габби ничего не могла с собой поделать: довольная улыбка расползалась по ее лицу.

– Как поступают с такими мерзавцами, как вы? – вслух спросила она, наслаждаясь в корне изменившейся ситуацией. – Пристреливают на месте или при первой возможности отдают в руки полиции?

– Конечно, вы можете поступать, как вам нравится, но сначала хорошенько подумайте, – заметил самозванец. – Если вы во всеуслышание объявите, что я не ваш брат, я буду вынужден сообщить полиции, что настоящий граф Уикхэм мертв. Боюсь, это может повредить вам.

Габби нахмурилась. Угроза была более страшной, чем он подозревал.

– Сэр, если вы умрете, то ничего никому не расскажете, – язвительно напомнила она.

– Совершенно верно, но я не верю, что вы способны стать убийцей. Напоминаю, за это преступление вешают.

– Застрелить человека, который целился в другого из пистолета и грозил задушить его, это не убийство! – злобно возразила она.

Лже-Уикхэм пожал плечами.

– Вы не будете возражать, если я опущу руки? Они немного затекли…

Он сделал это, не дожидаясь разрешения, тряхнул руками, восстанавливая кровообращение, потом скрестил их на груди и насмешливо ответил:

– Конечно, это будет решать суд, но даже если вас в конце концов признают невиновной, это уже не будет иметь никакого значения. Подумайте о скандале. Едва ли вы хотите, чтобы о вашей семье пошла дурная слава.

Габби поджала губы и после долгой борьбы с самой собой пришла к выводу, что в его словах что-то есть. Более того, он был пугающе прав. Если она хотела найти Клер подходящего мужа, поднимать шум не следовало.

Она мрачно усмехнулась.

– Спасибо за предупреждение. Если я застрелю вас, то постараюсь скрыть это.

Брови самозванца поползли вверх.

– Это вызовет те же проблемы, о которых вы недавно любезно напомнили мне: вам придется спрятать… э-э… окровавленный труп. Унести мой труп в одиночку вам явно не по силам. Я гораздо тяжелее вас. – Он смерил ее оценивающим взглядом и широко улыбнулся. – Барнет, ты как раз вовремя. Теперь нужно…

Окончания фразы Габби не услышала. Она инстинктивно обернулась и, конечно, не увидела никакого Барнета, потому что дверь библиотеки оставалась закрытой. Чтобы понять это, ей понадобилась доля секунды. Раздосадованная тем, что попалась на удочку, молодая женщина вновь повернула голову, но было уже поздно. Воспользовавшись моментом, самозванец рванулся к ней, крепко схватил за руку и попытался вырвать пистолет.

Потом Габби долго ломала себе голову, пытаясь понять, собиралась ли она нажимать на крючок, но это так и осталось тайной. Что-то оглушительно грохнуло, и пистолет резко дернулся в сторону.