Убыр - Наиль Измайлов

Ну, посмотрим.

Я с порога окликнул родителей. Никто не отвечал, одежды-обуви их в прихожей не было. Ну, может, в магазин или к соседям забежали, чтобы еще куда-нибудь на машине тронуться. О том, что машина стоит у подъезда, потому что сломалась, как все время ломается китайский гроб на колесиках у дяди Ромы, думать не хотелось.

Лучше в тырнет сбегаю.

Я включил компьютер, поставил чайник, вернулся к компу и ругнулся. Монитор предлагал ввести пароль.

Опять запаролили.

С родителями такое случалось – как правило, когда у меня падали оценки или мама с папой с какого-то перепугу в очередной раз решали, что я слишком много времени провожу за компом, или мало читаю, или пропускаю тренировки и даже занятия по гитаре. Без последней заботы я бы влегкую обошелся – музыка абсолютно мое дело, в которое я попросил бы никого не соваться, даже родителей. Я бы и без всего остального обошелся, я взрослый человек, мне четырнадцать лет, в мои годы… ну и так далее. Но родители почему-то не верили и придумывали все новые и новые пароли. Потом ситуация успокаивалась – до следующей вожжи.

Я вздохнул, нагнулся над клавиатурой и, не садясь, попробовал все пароли, которые помнил, – к счастью, число попыток было неограниченным. Да иначе папаня сам попал бы, с его-то привычкой всякий раз придумывать пароль из новой области знаний и никогда ничего не записывать.

Пока попадал я. Через полтора часа надо было выходить за Дилькой – и время бессмысленно уползало сквозь пальцы.

Я вбил последний неправильный вариант, зарычал и набрал маму.

Длинные гудки.

И еще что-то.

Я отнял трубку от уха, нахмурился и прислушался.

В спальне заливался кусок какой-то симфонии, поставленный мамой в качестве звонка.

Ну молодца. Телефон забыла, как раз когда он особенно нужен.

Ладно.

Я набрал папу.

Длинные гудки.

И еще что-то.

Я почти со смехом нажал сигнал отбоя – и вылетавший из спальни треск старомодного телефонного аппарата заткнулся. Папа тоже телефон оставил.

Ну дают, красавцы.

Я немножко подумал и зашарил в записной книжке. Папе на работу звонить было без толку – он вечно на объектах. Искать маму в офисе вообще не следовало, мама просила делать это в крайнем случае – у них там мини-АТС, корпоративные правила и прочий дресс-код при идиоте-начальнике. Будем считать мой случай крайним: нефиг было запароливать. Пусть хотя бы причину объяснят – если придумают, конечно.

С одной стороны, повезло: я попал сразу на мамин отдел, на тетю Лену, а она нормальная тетка. С другой стороны, какое это везение: маму начальник – надо понимать, идиот – отправил на выезд по нескольким адресам, так что она если и вернется, то не скоро.

Тетя Лена, кажется, хотела еще о чем-то спросить, но мне было не до светских бесед. Время поджимало. И почему-то стало очень тревожно.

Я постоял, тупо гоняя туда-сюда список вызовов, и зачем-то снова щелкнул по папиному номеру. Как будто у него было два телефона с одной симкой и он мог сейчас отозваться из какого-то другого места. Ну или как будто он сидел тихо в спальне, а я проверял, надолго ли хватит его терпения.

Сидел в болотном плаще и что-нибудь ел.

Я вздрогнул и обнаружил, что треск телефона стал громче не из-за моего воображения или там по техническим причинам, а потому, что я стоял, уткнувшись лбом в дверь спальни, – и слушал. Слышал звон и пытался услышать что-то, кроме треска.

Ну и кроме бомканья сердца, конечно.

Если бы мне это удалось, я бы, наверное, от бомканья избавился. Было у меня ощущение, что мое небольшое сердце звуков притаившегося папки не выдержит и, например, лопнет.

Ничего я не услышал.

И тихонько надавил на дверь лбом.

Дверь открылась.

Внутри было темно и тихо.

Я посмотрел на экранчик телефона – все правильно, отбой после скольких-то там гудков, – сунул трубку в карман и, поколебавшись, сделал шаг вперед.

У нас был договор с родителями: в их комнату не соваться. Дилька иногда нарушала – так что с нее возьмешь, по утрам все мелкие к родителям бредут с целью вбуриться в теплое место между ними. А мне-то там что делать. Я бы и без договора не совался. И с особенно большим удовольствием – сейчас.

Темно было от штор. Но открытая форточка рядом с балконной дверью штору оттопыривала, позволяя немножко подсвечивать комнату. И из-за моей спины свет попадал. И опять пахло костром. Мусор жгут, что ли, рассеянно подумал я, пытаясь оглядеться. Свет включать не хотелось. День еще, и вообще.

Глаза приноровились быстро: вот кровать, вот трюмо, зеркала тускло сияют, с другой стороны шкаф, рядом тумбочка, на тумбочке мама, под ней папа.

Я ёкнул горлом и откинулся назад. Дверь захлопнулась, стало темнее. Но я уже присмотрелся – и видел все.

Мама сидела на тумбочке спиной к стене, неловко задрав лицо вверх и приоткрыв рот. Папа лежал на полу между кроватью и шкафом ничком – это когда на животе – и головой к двери. Еще шаг – и я бы наступил. Оба одеты по-уличному, в пальто, а у мамы еще и сапоги поблескивали.

Я неуверенно позвал. Маму. Папу.

Может, они сознание потеряли. Или пьяные.

Водкой или там вином не пахло. Пахло совсем нелепо, как от раскочегаренного мангала на даче.

Надо вытаскивать их отсюда, понял я. К маме не подойти – это надо через папу переступать. Поэтому начнем с него.

Я присел на корточки, протянул руку, чтобы подцепить отца под плечо, – и промазал. Пальцы уткнулись в неровную, но с твердыми гладкими краями ямку под волосами.

Я отдернул руку, в ушах взорвалось, во рту занемело. Я вскочил – и понял, что это сам так густо всхлипнул.

Я не с первой попытки зацепил левым локтем ребро неплотно прикрытой двери и с трудом ее открыл – правую руку держал на весу и шевелить ею не мог, а за ручку хватать не хотел, потому что там отпечатки.

Выскочил.

Я очень хотел упасть, залезть под диван, скорчиться, зажмуриться-разжмуриться и обнаружить, что все это сон и бред. Но нельзя. Вдруг они живы – и умрут, пока я тут в прятки играю.

Я посмотрел на руку – она была на вид чистой, – вытер ее о штаны, подавил желание вымыть ее с мылом, достал телефон, чуть не уронив его к дурной бабушке, и набрал службу спасения. Размеренно дыша, назвал адрес, себя, сказал, что родители дома то ли ранены, то ли убиты, нужна срочная помощь – и заорал, кажется еще не нажав отбой. Заорал и несколько раз ударил кулаком в стену. Левым, судя по тому, что телефон остался цел, а левый кулак – нет.

И резко замолчал, прислушиваясь.

Показалось.

С другой стороны, кто сказал, что бандиты уже ушли?

Они до сих пор под кроватью.

Или в ванной.

Или на балконе.

Надо проверить.

Я пошел на негнущихся ногах к спальне и уже взялся за ручку, когда сообразил: ну положат они меня рядом с мамой и папой – и что? Я же не персонаж фильма ужасов, чтобы кричать: «А давайте разделимся и осмотрим подвалы!» Наоборот, надо, чтобы они не поняли моих догадок, но и выскочить не успели.