Цвет ночи (СИ) - Грин Алла

В царстве теней они стали убивать цмоков. Драконы разозлились на волков и пришли истреблять их в мир людей — впервые массово ступили в его границы. Происходили большие сражения на людской территории, и люди в те времена были на стороне драконов. За это волки сочли людей тоже своими заклятыми врагами.

А потом волколаки исчезли. Перестали обращаться. Драконы решили, что они сбежали, сдались, попрятались. И их не было много лет. Столетий. Драконы считали себя одержавшими победу, и начали о них забывать. Цмокам понравилось бывать в мире людей, и они стали чаще прибывать туда. Просили их почитать, как божеств. Постепенно — начинали требовать этого. Иначе угрожали сжечь их дома до тла. Им нравилось забавляться с человеческими женщинами. Драконы открыли для себя удовольствия от вкусной человеческой пищи и созерцания великолепных рукотворных вещей, а так же от обладания ими. Они хотели иметь всё, что имели люди в этом несовершенном, но прекрасном мире. Драконы поставили себя выше людей, обосновавшись в их мире, и требовали подчинения. Шло время, и они начали творить произвол, кто как хотел. Люди не могли в полной мере сражаться с драконами — смертные не могут их убить, их колдунам и ведьмам было лишь под силу накладывать на них различные проклятия. И такое положение вещей длилось, пока не вмешался Чернобог. Главный дракон решил забрать своих подопечных из мира людей обратно домой. Ведь Чернобог был стражем баланса, и остановил произвол сородичей. Только изредка он посылал туда своих помощников, чтобы те следили за порядком в порубежном мире. Чтобы там не было так много зла, о котором он узнавал от пропащих, самых скверных душ в аду. Чтобы дать людям шанс никогда не появиться в пекле — это тоже было своеобразным регулятором, превентивной мерой, помогающей исполнять волю первозданной Тьмы. После минула тысяча лет и волколаки появились на земле твоего дома и растерзали твою семью, вернувшись так же неожиданно, как и пропали во время войны. И стало ясно, что всё это время у них не было возможности обратиться из-за лишённой сил Дивии — богини лунного диска, сдерживаемой древним заклинанием твоих предков. А дальше — ты сидишь в нави за этим столом рядом с драконом и пытаешься снова их сковать.

Я вернулась в настоящий момент. Будучи благодарной Велесу, я получила достаточно информации, чтобы обдумывать её неделю. Но роскошью в виде подобного количества времени в запасе я не обладала. Оторвав свой неподвижный взгляд от стола, я взглянула на Яна — он держал дымящуюся чашку, вместо бокала с вином и следил за мной. По его расслабленному виду, и потому, что цмок ни разу не прервал речь Велеса, я понимала, что он удовлетворён манерой изложения и содержанием рассказа. Столовый зал наполнялся насыщенным ароматом кофе.

— Значит, Чернобог не просто главный в пекле, но ещё и руководит всеми драконами, — повторила я, утрамбовывая в голове полученные сведения.

— Да, он объединяет все наши кланы, — ответил Ян.

Мы давно закончили есть. Многие блюда уже были унесены костомахами — скатерть была уставлена фруктами, десертами и горячими напитками. Коснувшись фарфоровой чашки, я поднесла её к губам и ощутила мягкий травяной запах, напоминающий крапиву.

— Почему он не может сделать это снова — опять остановить волков? — мягко поинтересовалась я.

Музыка играла негромко. Покинувшая нас компания, включающая Валентину, Барбару и Гая, возвращалась за стол.

— На них до сих пор его заклятие, — сказал Ян. — Они преодолевают его с помощью луны, как было тысячу лет назад, до вмешательства твоих предков. Но даже Чернобог на большее не способен.

От сладкого запаха еды, проснулся Кинли и теперь снова потянулся к столу. Рядом, на своём прежнем месте появился Константин, возникая так же незаметно и бесшумно, как и исчезая, словно выбираясь из некой невидимой прорехи в пространстве плотного воздуха нави и скопившегося полумрака свечей.

Он чуть повернул голову в мою сторону, и я ощутила его дыхание на своей щеке. И задержала своё. Краешком глаза я заметила, что за нами пристально наблюдает Ян.

— Но разве он не может наложить другое заклятие? — продолжала я, пытаясь понять, как именно работали их силы. — Как он это сделал в первый раз?

— В первый раз он оказался достаточно разгневан и вступил в схватку с их предводителем, одолев его. Как именно после он отравил проклятием всю их кровь — никто не знает до сих пор. Но таковой в тот момент оказалась по величине его сила.

— Чернобог ведь в курсе, что они вернулись?

Ян отчего-то помедлил. Они с Константином встретились долгими взглядами. Эти их взгляды говорили о многом друг другу, а меня только запутывали.

— Да, полагаю, Чернобог более, чем в курсе. Предвосхищая твой следующий вопрос, скажу: обратиться за помощью к нему сейчас мы не можем. Именно этого он и ждёт, поэтому придётся действовать по-другому. К сожалению, Чернобог уже не так относится к миру людей, как раньше. Многое поменялось. От его благородных порывов защищать их — мало что осталось спустя время.

Вдыхая пар с запахом крапивы, я пыталась понять, что могли значить слова Яна. Они справедливо наталкивали меня на мысль о том, что у клана цмоков, в котором сейчас я столь праздно проводила время, были какие-то разногласия с правителем ада.

Сделав очередной глоток, и чуть поморщившись от вязкого вкуса, я тихо сказала:

— Значит, когда придёт проводник, вы все отправитесь в пекло. Тайком.

— Не все, — поправила Валентина. — Пойду я, Ян и Алексей — ещё один наш брат. Если, конечно, он соизволит, явиться сюда.

— Он приедет позже, если захочет, — ровным тоном произнёс Ян. — Он уже в курсе происходящего.

— Как обычно, — вдруг фыркнула Валентина, и спародировала слова Яна его же интонацией: — «Если захочет». — И её голос внезапно пропитался словно ядом и грубостью: — Приедет, когда его эгоистичному величеству захочется нам, наконец, помочь. Когда превозмогая себя и откладывая все свои важные дела в сторону, он решит посетить общество нашей семьи. Которая, как будто, его не касается.

Все за столом молчали. Лицо Константина было непроницаемо и безэмоционально. Велес и Гай непринуждённо взялись за дымящиеся чашки. А Ян, задумчиво сощурив глаза, встрепенулся:

— Так ты, значит, говорила и обо мне, когда я ушёл?

— Ты знаешь, о чём я, — возразила дракониха. — О том, что Алексей всегда ставил нас на последнее место и когда требовалось его участие делал вид, как сейчас, что преподносит величайшее одолжение, а мы — чокнутые неблагополучные родственники — отвлекаем от его собственной счастливой жизни.

Ян вздохнул. Теперь молчал и не возражал ей. Остальные словно не вслушивались в их разговор. И цмок лишь повторил, завершая на нейтральной ноте небольшую перепалку:

— Если захочет, он приедет.

Алексей, отметила про себя я. Ещё одно новое имя, ещё один загадочный и неоднозначный член семьи. А затем, сообразила…

Отвечая на мой вопрос о походе в ад, Валентина назвала не всех. Машинально повернувшись к Константину, я почти спросила его вслух о том, не останется ли он здесь, со всеми своими костамахами? Разве он никуда не пойдёт?

— Между прочим, меня единственного во всех мирах не могут расщепить, — произнёс он после того, как молчал весь вечер.

Его лицо выглядело суровым, а интонация — требовательной.

— Да, — согласился Ян, а затем бескомпромиссно добавил: — Именно поэтому ты и останешься. Ведь ты сам можешь убить там кого-нибудь, кого убивать не нужно. Не стоит создавать лишних… неудобств.

Константин напряжённо раздумывал.

Не знаю, откуда я взяла смелость, но, ещё раз повернувшись к нему, я спросила:

— Если тебя не могут расщепить, значит, ты обладаешь неограниченной силой?

Удивлённые глаза Константина вперились в меня. Кажется, он тоже не ожидал, что я когда-нибудь заговорю с ним первой.

— Нет, — коротко ответил он, и пояснил: — В бою меня не смогут одолеть, но я успею победить не столь многих, как хотелось бы, пока мои силы не иссякнут. Тогда я стану бесполезен.