История российского мусульманства. Беседы о Северном исламе - Равиль Бухараев

В описании ал-Мас’уди, таким образом, содержится и правда, и путаница. Но что здесь удивительного, если даже наш современный просвещенный собеседник не тотчас ответит на вопрос – какова связь между волжскими булгарами и дунайскими Болгарами, которые доставляли столько беспокойство Византийской империи?

Этот вопрос требует обстоятельного ответа, и мы теперь оставим ал-Мас’уди за его благородным занятием, тем более, что для него упоминание о булгарах – всего лишь небольшой эпизод его воистину многогранных интересов. Пусть он и далее склоняется над своей рукописью, пусть водит пером и заглядывает ради цитат в сочинения своих предшественников и коллег-историков в этом полусказочном средневековом Фустате, которому очень скоро предстоит стать Каиром – ведь история движется и тогда, когда мы сидим на месте, занятые своими трудами.

Чтобы представить себе этнографическую картину народонаселения к северу от Каспия, и понять, какие племена жили и кочевали по правому и левому берегам Волги, а также в южном Приуралье, мы должны отойти от века ал-Мас’уди еще на триста лет назад, в середину VII века. Именно тогда окончательно распался на западную и восточную части некогда могущественный Тюркский каганат, объединявший в течение предыдущего столетия под единым знаменем самые разные тюркоязычные и монголоязычные племена от озера Байкал и Алтайских гор до Северного Кавказа и Крыма. Это было великое государство тюркютов, «считавших своими легендарными предками гуннов[40]» и хранивших в сказаниях память о предшествующем «великом переселении народов». Как писал о тюркютах замечательный татарский археолог А. Х. Халиков,

«В 540–550 годах они совместно с другими, преимущественно тюркоязычными племенами Центральной Азии, Алтая и южной Сибири образовали кочевническое государство, известное под названием Тюркского каганата. Вскоре в состав каганата вошли значительные районы Сибири и Средней Азии. Около 558 года один из предводителей тюркских войск Истеми-каган, разгромив племенные союзы псевдоавар в Приурале и угров в Западной Сибири и на Южном Урале, вышел к низовьям Волги (Итиля). Отсюда он вместе со своим сыном Кара-Чурином в 561–571 годах провел несколько успешных военных походов против эфталитов и согдийцев Средней Азии, а после покорения последних успешно воевал в 569–571 годах с Сасанидским Ираном. Византия уступила тюркютам ряд своих владений на Боспоре, и тогда же Кара-Чурин объявил себя каганом тюркютского удела на Волге и на Урале. Он и его преемник Тюрк-Санф продолжали успешно воевать с сасанидским Ираном и Византией, и власть тюркютов удерживалась над степями юго-востока Европы до 629 года[41]».

Профессор А. Халиков выводил этимологию имени «Болгар» от хунно-огурских племен, ссылаясь на то, что это самоназвание появляется среди огурских племен северного Кавказа лишь в 5 веке, когда последние одержали ряд важных побед над кавказскими народами. Согласно этой теории, имя Болгар означает «великие огуры», хотя имеется более 20 толкований этого этнонима, в которые мы не станем здесь вдаваться.

Первые Болгары, скорее всего, прибыли на сегодняшний юг России с одной из вольн гуннского нашествия: они впервые упомянуты Иоанном Антиохийским в 481 году в связи с тем, что помогли византийскому императору Зенону в его борьбе с готами, германоязычным народом, пришедшие на юг, как считается, из нынешней Польши. После относительно мирного соседства с Византией, которое сменилось взаимными трениями, а также под давлением гуннов и других народов с востока готы продвинулись далше в Западную Европу, на юг Франции и в Испанию, где образовали государство вестготов, впоследствии павшее под натиском мусульманской армии, дошедшей тогда же до местечка Пуатье во Франции. Однако готы жили в Крыму и на нынешнем юге России и гораздо позднее указанного времени, вполне уживаясь с хазарским господством, простиравшимся от Крыма до Аральского моря.

Земли между Каспийским и Черным морями и к северу от них, таким образом, представляла собой в этническом отношении чревычайно пеструю картину. Это было следствием, в первую очередь, «великого переселения народов», которое в своем неостановимом движении сдвинуло с Дальнего Востока на Запад огромные массы самых разных тюркоязычных и угорских племен. Затем, в своем обратном движении, оно подвинуло с Запада на Восток племена балтов и славян. В каком-то смысле к середине VII века новая этническая картина уже устоялась, хотя с сегодняшней точки зрения любому человеку было бы чрезвычайно трудно, а то и невозможно указать на этой картине своих непосредственных предков.

Союзы племен возникали и распадались по политическим и иным причинам, но одним из основных факторов межэтнического смешения был, как представляется, все же религиозный фактор. Не совсем понятно, каким образом происходили взаимные браки у различных языческих племен, помимо, конечно же, династийных браков, вынужденных политическими соображениями. Однако в VII веке, еще до пришествия ислама, на широких пространствах от Кавказа до Хорезма уже присутствовали, помимо языческих культов, иудаизм, зороастризм, манихейство и христианство самых различных толков – от арианства германских племен до византийского православия. Люди одной веры вполне могли заключать между собой браки, не особенно оглядываясь на этническую принадлежность: исчезновение среди народов Восточной Европы тех же хазар и аваров говорит о том, насколько интенсивным было такое смешение.

Ни один народ в целом и ни одно из ранних полукочевых государств, расположенных к северу от Византии, еще не приняли тогда христианства в качестве своей основной веры. Однако сама атмосфера многоликого язычества позволяла сосуществовать многим религиям, которые проникали в эту пеструю гущу народов и по торговым путям, и посредством относительно редкой в то время миссионерской активности. Кочевые народы VII века, как правило, в массе своей принимали и отвергали ту или иную религию по сиюминутным политическим соображениям, руководствуясь тем главным критерием язычества, что бог или боги должны приносить могущество и военную удачу, поэтому политический каприз часто становился решающим в вы боре или отвержении того или иного вероучения. Так, об одном из самых известных в ранние средние века, но впоследствии практически исчезнувших народов ал-Мас’уди говорит:

«После 320 (932–933) года аланы отреклись от христианства и прогнали епископов и священников, которых они раньше приняли и которых к ним направил царь греков».

Таким образом, монотеистические религии безусловно присутствовали на территории Великого тюркского каганата, хотя и соседствовали с гораздо более распространенными языческими культами, главным из которых был культ Бога Неба – Тенгри, в какой-то степени объединявший все тюркоязычные народы и сказавшийся на верованиях соседних, прото-венгерских и финских, народов Сибири и Восточной Европы.

В процессе распада такого растянутого и скрепленного лишь древними родовыми связями государства, как Тюркский каганат, его части понемногу обретали самостоятельность, соединяясь в менее масштабные родоплеменные и межплеменные союзы. Но еще долго память о великой империи тревожила народную память: прежние связи разрывались и забывались не вдруг.

Одним из таких осколков каганата тюрков стала к 630 году Великая Болгария хана Кубрата – союз Болгарских, адыгских, аланских и иных племен. Столица этого союза, Фанагория, находилась на Таманском полустрове, что, видимо, и прозвучало далеким историческим эхом в замечании ал-Мас’уди о том, что и в 943 году столица булгар находилась на берегу Азовского (Меотийского) моря.

После смерти в 642 году хана Кубрата, получившего воспитание в Византии и, как указывает «Хроника» его современника, александрийского летописца Иоанна Никиусского, принявшего там христианство[42], его сыновья не смогли унаследовать ни цельного государства, ни новой религии своего отца. Вопреки его советам не разделять государства, они, как пишет византийский историк и патриарх Никифор,

«по прошествии недолгого времени отделились друг от друга, и каждый отделил себе свою часть народа. Из них первый сын по имени Ваян, остался, согласно приказу отца, на родной земле по сю пору. Второй, именуемый Котрагом, переправился через реку Танаис (Дон), поселился напротив него; четвертый перешел через реку Истр в Паннонию (нынешнюю Венгрию), которая ныне находится под властью аваров, и поселился там путем заключения союза среди местных племен; пятый же, обосновавшийся в Равенском Пентаполисе, стал подданным ромеев. Последний из них, третий брат, по имени Аспарух, перейдя реки Данапр (Днепр) и Данастр (Днестр), поселился в местности около Истра, заняв удобную для поселения местность[43]».