Скажи мне люблю - Кэтрин Батлер

Он резко вышел вперед и, сжав ей запястье своими стальными пальцами, потащил ее от стола.

- Приношу свои искренние извинения за все это, - выпалил он, обращаясь к застывшей графине. - Разумеется, я заплачу за нанесенный ущерб и сделаю вклад в ваш фонд, чтобы компенсировать неудобства, причиненные вашим гостям. А теперь, если вы позволите...

Он выволок Марту на улицу, даже не остановившись, чтобы она успела надеть туфли. Он быстро шел по улице, не замечая или не заботясь о том, что ей приходилось почти бежать за ним. Но она молчала - возражать было бы опасно.

- Ты думаешь, что ты делаешь? - яростно кричал он. - Ты пьяна? Или у тебя с головой не в порядке? Мне надо позвонить твоему отцу, чтобы он приехал за тобой и забрал тебя в сумасшедший дом. Я никогда в жизни не видел такого поведения!

- Прости меня, - девушка задыхалась и всхлипывала, пытаясь поспеть за ним. - Прошу тебя, Бьерн, прости меня. Я не знаю, что произошло, в меня вселился какой-то бес. Этот мерзавец так пренебрежительно говорил об искусстве и все время ощупывал меня своим взглядом. У меня все поплыло перед глазами.

- Благодари Бога, что я тебя не выпорол, хотя это единственное, чего ты заслуживаешь. А может быть, ты именно этого и добиваешься? - бросил он, вдруг резко останавливаясь и поворачиваясь в ее сторону. Она чуть не врезалась в него. - Ты стала провоцировать меня с того момента, как только я тебя увидел. Или тебя это возбуждает? Когда тебя бьют?

- Нет! - она с ужасом смотрела на него. - Я не провоцировала тебя, Бьерн, честно. Я не хотела тебя сердить. - Ее руки упирались ему в грудь, чувствуя его жесткие мускулы. Марта внезапно ощутила себя очень слабой и беззащитной. Прости меня, Бьерн, - прошептала она со слезами в голосе. - Прости меня, пожалуйста.

Он сердито притянул ее к себе, сжав в своих железных объятиях.

- Ты думаешь, что этого достаточно? - резко проговорил он. Бьерн был не только зол, к этому прибавилось сексуальное возбуждение. - Сказать: прости меня и посмотреть такими невинными глазами? И я сразу прощу тебе все и забуду, каким идиотом ты меня выставила?

От всех этих бурных эмоций сердце ее билось так быстро, что было трудно дышать. Сначала она испытала ярость, потом страх, а сейчас.., сейчас она понимала, что хочет только одного - чтобы он ее поцеловал. Ее губы слегка приоткрылись, ресницы опустились, он склонился к ней... И вдруг резко оттолкнул ее от себя.

- Ну нет! Тебе не удастся окрутить меня вокруг своего тоненького пальчика, как ты делала со всеми другими. К тому же, мне не слишком нравятся "товары широкого потребления".

Марта не заметила, как они дошли до дома, пока Бьерн не открыл входную дверь. Он втолкнул ее внутрь так, что она чуть не упала. Потом повернулся и пошел по улице, глубоко засунув руки в карманы.

- Куда ты идешь? - пролепетала она вслед, чувствуя себя потерянной и сбитой с толку.

- Прогуляться, - буркнул он, не поворачиваясь.

- Но.., а мне что делать?

- Не попадаться мне на глаза, - рявкнул он. - Иначе я за себя не ручаюсь.

Глава 6

Доски пола немилосердно впивались в спину, тонкий спальник не мог защитить от этого. Марта застонала, ворочаясь и пытаясь найти более менее удобное положение. Она не хотела думать о том, кто мог прятаться по углам заброшенного склада - мыши, пауки, а может, что-нибудь еще похуже... Она вздрогнула, закрыла глаза и попыталась уснуть, не обращая внимания на группу молодых людей, сидевших вокруг единственного электрокамина в центре комнаты. Они бренчали на гитарах и напевали бунтарские песни.

- Марта, эй, вылезай, посиди с нами. Майк, тот самый приятель Оле, который постоянно сшивался на барже и принес туда наркотики, присел рядом. Она не открывала глаз, притворяясь, что спит, но он тряхнул ее за плечо.

- Эй, Марта, ну давай же. Мы классно тусуемся. Что ты сидишь в этом углу?

- Отойди, Майк, - проворчала она, не открывая глаз. - Я пытаюсь уснуть.

- Зачем? Сейчас еще рано. - Он противно засмеялся и начал расстегивать ее мешок. - Хотя, может, стоит присоединиться к тебе? Расстегни молнию и пусти меня к себе.

Она сердито хлопнула его по руке.

- Уходи! Оставь меня в покое, понял! У меня нет никакого желания болтать с тобой и уж тем более пускать тебя в свой спальник.

- Ну, что ты, Марта, - зашептал он вкрадчивым голосом, наклоняясь над ней. - Это не очень-то по-дружески...

- Я, кажется, слышал, что юная дама просила вас удалиться.

Марта чуть не вскрикнула от удивления, увидев, что над ними нависла высокая темная фигура.

- Бьерн! Что?..

- Что я здесь делаю? - сухо поинтересовался он. - Я пришел за тобой.

Майк предпочел исчезнуть, и теперь Бьерн опустился на колени рядом с ней. Сегодня он был не в костюме - на нем были узкие голубые джинсы, из-под полурасстегнутой кожаной куртки выглядывала черная майка. Выглядел он как обычно, но что-то в его глазах предупреждало об опасности.

- Как ты меня нашел? - спросила она неуверенно.

- Поспрашивал старых друзей. Я знал, где искать, - ведь когда-то я тоже был молодым. - Последнюю фразу он произнес с ироничной усмешкой, но то, как он выглядел этим вечером, заставило Марту осознать, что в сущности это было совсем недавно.

Она не ожидала, что он будет ее разыскивать. После той ужасной сцены прошлой ночью она вовсе не удивилась бы, если бы он окончательно махнул на нее рукой. Вчера, войдя в квартиру, она покидала какие-то вещи в сумку и убежала, собираясь исчезнуть, раствориться на узеньких улочках старой части Стокгольма среди таких же юных бунтарей, где он никогда бы не нашел ее.

Марта села в своем спальном мешке, крепко обхватив руками колени жестом бессознательной защиты. Она знала, что выглядит как настоящее пугало, - в этом полуразвалившемся строении негде было помыться.

- Я не собираюсь возвращаться, - с вызовом заявила она. - И ты не сможешь меня заставить.

- Прекрати вести себя как капризный ребенок, - терпеливо ответил он. Могу ли я напомнить тебе - причем не в первый раз - условием освобождения тебя из-под ареста было то, что ты будешь жить по моему адресу? В настоящее время ты нарушаешь это соглашение.

- Ну и что? - Марта понимала, что находится в достаточно зависимом положении, но именно потому она и вела себя еще более вызывающе, чем обычно. Можешь не беспокоиться, я не собираюсь тайно уезжать из страны и все такое прочее. Так что твои деньги не пропадут.

- Деньги меня не волнуют. Для меня это не такая большая сумма, к тому же я уверен, что твой отец будет настаивать на возвращении мне этих денег.

- Что ты можешь знать про моего отца? - мотнув головой, с вызовом спросила девушка.

- Я говорил с ним по телефону. Естественно, он очень разволновался, узнав о твоем аресте и последующем исчезновении...

- Конечно, он разволновался, - парировала она, горькие слезы навернулись на глаза. - Наверное, у вас с ним получился веселенький разговор о моем ужасающем поведении. Предполагаю, что он решил бросить все и немедленно отправиться в Стокгольм, чтобы уладить все самому?

- К сожалению, нет.

- Нет, ну, конечно, нет! У него же так много дел, - подхватила она с подчеркнутой иронией. Но игра давалась ей трудно, и образ девицы, которой все до лампочки, рушился на глазах. - Уходи, оставь меня в покое. - Она плакала уже почти открыто. - Извини, что я доставила тебе столько хлопот. Считай, что тебе не о чем беспокоиться, от меня ты уже, можно сказать, избавился, а в суд я смогу явиться сама.

- Это, конечно, замечательно, но в данный момент не относится к делу, спокойно ответил он. - Может быть, ты забыла, что мы оба дали слово в комиссариате. Возможно, ты не придаешь никакого значения своим обещаниям, но для меня это вопрос чести и репутации. Это для тебя хоть что-нибудь значит?

Она бросила на него быстрый взгляд, взметнув ресницы. Ее стали мучить угрызения совести. Он освободил ее из-под ареста, а она отблагодарила его так...

- Прости меня, - пробормотала она, покраснев от стыда. - Я не хотела ставить тебя в неловкое положение.

- Пока ты этого еще не сделала, - его голос стал мягче. - Если ты вернешься со мной и будешь следовать всем условиям соглашения, мне не придется больше ни о чем говорить.

Он протянул ей руку. На какое-то мгновение она раздумывала, не в состоянии поднять глаза и встретить его взгляд. Ей было гораздо сложнее выполнять условия соглашения. С самого начала она должна была понять, что не сможет оставаться в его квартире, не рискуя своим душевным покоем.

А теперь она была влюблена в него. Это казалось невозможным - она, бунтовщица, дикарка, влюбилась в респектабельного бизнесмена в строгом костюме. Господи, ее отец был бы доволен! Но это было уже неважно - все, что казалось ей раньше таким важным, больше не волновало ее.

А если она вернется с ним теперь, то все только усложнится. Потому что не было никаких сомнений в том, что он-то в нее не влюбится никогда. Да, конечно, он хотел ее как женщину, но вполне мог сдерживать свои желания. Но он был о ней не слишком высокого мнения - Марта не могла винить его в этом, она сама сделала все, чтобы он думал о ней только худшее.