Призрак идет по Земле - Александр Бердник

Лосса списали на берег в портовую больницу. Там его продержали только одну ночь, потому что фельдшер, осмотревший его утром, заявил, что он «здоров, как бык».

Алессандро только этого и надо было. Выйдя из больницы, он купил себе недорогой темно-серый костюм и вечером сел в поезд Барселона-Мадрид.

Показываться домой было нельзя. Ни в коем случае. Лосе знал, что там его подстерегают полицейские агенты. Оставалось только одно — идти по адресу, данному Морисом Потром. Катрен подождет — придет время, и он даст о себе знать.

Алессандро легко нашел дом с зеленой звездой. Приятный мягкий огонь был виден издалека. Смотревшему на него беглецу казалось, что он стоит на перекрестке, выбирая дорогу в будущее, и этот зеленый огонь приглашает к себе, указывает верный путь. Надо идти.

Дверь открыл незнакомый человек с седой шевелюрой и проницательными черными глазами. Он критически осмотрел фигуру Алессандро, жестом пригласил его войти.

— Чем обязан? — коротко спросил он.

Лосе заколебался. А что, если он ошибся и попал не туда? Может, это другой дом, и здесь опасно говорить о Морисе? Как быть?

— Я слышал — вам нужен помощник? — сказал Алессандро первое, что пришло в голову.

— Гм… Откуда еы узнали? Мне, действительно, не мешало бы иметь помощника. Только сведущего. У вас какое образование?

Лосе вздохнул свободней. Его пущенная наугад стрела попала в цель.

— Я ушел с последнего курса университета. Физический факультет.

— Вот как? Это мне подходит. Почему не закончили?

— Жена… ребенок… Да и другие обстоятельства.

— Кто может за вас поручиться? Где вы работали? Лосе не знал, что ответить. Видимо, надо играть на чистоту. Он глубоко вдохнул в легкие воздух и выпалил:

— Потр. Морис Потр может за меня поручиться.

При имени Потра хозяин вздрогнул.

— Откуда вы знаете Потра?

«Он принимает меня за провокатора», — подумал Алессандро и уже совсем решительно произнес:

— Он сам дал мне этот адрес.

— Подождите… подождите… Вы Лосе? Из тюрьмы?

— Да.

— Вам удалось убежать?

— Как видите. По плану Мориса. Это было ужасно…

— Потом, потом, — засуетился хозяин. — Сейчас я позову Потра. Раздевайтесь.

Встреча двух бывших узников была радостной и бурной, и Лосе до полночи рассказывал друзьям обо всем, что с ним случилось после бегства Мориса.

На другое утро было решено, что Лосе будет работать в лаборатории профессора Тенка (хозяин дома оказался этим знаменитым ученым), но от свидания с женой пока воздержится. Ему было обещано, что связь с ней будет налажена несколько позже при помощи верных людей.

Алессандро очень понравилась его новая жизнь. Работа была несложной, в богатейшей библиотеке профессора он пользовался книгами, открывавшими перед ним прекрасный мир мечты, научного расчета, великих трагедий и подвигов. О будущем Лосе пока не задумывался. Оно представлялось ему бесформенным и туманным. А сейчас от него требовали только одного — внимательной работы в лаборатории, тщательного изготовления разных составов по формулам профессора Тенка.

Прощание Мориса

Прошло несколько недель. Лосе совершенно освоился на новом месте. Потр руководил его работой, он же рассказал Алессандро о Тенке.

Ученый давно покинул официальные учреждения. Его смолоду считали неблагонадежным за прогрессивные взгляды в социологии, философии, политике. Поэтому он всегда встречал скрытую вражду, мешавшую нормальной научной работе. Когда его имя стало в науке всемирно-известным, Тенк решительно порвал с национальной академией, заперся в своем коттедже и работал там одиноко и замкнуто вот уже около двух десятков лет. Франкистов он ненавидел и не хотел сотрудничать с ними.

— Над какой же проблемой он работает? — осторожно спросил Лосе.

Потр замялся, развел руками.

— Вы все узнаете от него самого. Я неимею права этого говорить.

Вдруг догадка, как молния, озарила мозг Алессандро. Он схватил Мориса за руку.

— Может, над тем, о чем вы мечтали в тюрьме?

— Может быть.

— Значит, вы убежали из тюрьмы таким способом?

Француз утвердительно кивнул головой.

— Но тихо… Ни слова. Тенк не любит болтливых.

Лосе был поражен. Значит, мечты Потра осуществлены? Эту задачу решает видный ученый Испании. А если работает он, то и в других странах, наверное, над нею бьется пытливая мысль. А впрочем, не шутит ли Морис опять? Вон как лукаво блестят его глаза. Ведь он всегда смеется…

В этот день Лоссу не удалось продолжить разговор с французом. Не удалось это и в ближайшие дни — в доме происходило что-то неприятное и неожиданное. Алессандро чувствовал, что между Потром и профессором пробежала черная кошка. Из кабинета в лабораторию часто долетали обрывки возбужденных разговоров. И вот настала решительная минута.

Лосе оказался невольным слушателем спора между учеными — двери в кабинет были полуоткрыты, и Алессандро ясно разбирал почти каждое слово.

Мягкий, спокойный голос Мориса тихо, но уверенно доказывал:

— Вы переносите свои предубеждения на весь свет, профессор. Это неверно. И хотите, чтобы и я отказался от своих взглядов. Надо не ожидать, когда мир станет лучше, чище, а перестраивать его.

— Перестроили! — громко ответил профессор. — Я достаточно насмотрелся на эту перестройку во время мятежа Франко.

— Профессор! Не оскорбляйте мертвых — они погибли за свободу!

— Я не мертвых оскорбляю, а живых. Живых, которые молчат, как будто набрали в рот воды. А мертвые? Разве стали они образцом, погибнув от пуль реакции? Их смерть — напрасная жертва, над их трупами развивается знамя этого кретина — каудильо.

Было слышно, как профессор быстро, взволнованно ходит по кабинету.

— Нет! Не надо повторения подобных ужасных трагедий! Они ни к чему не приведут!

— Вы глубоко ошибаетесь, профессор! Ничто не пропадает бесследно! Даже по законам физики. А потом вы забываете, что, кроме Испании, существует еще огромный мир и в нем — колоссальные силы, уже идущие под знаменами свободы.

— Я не вижу их! — гневно воскликнул профессор. — Я не слышу их — этих сил свободы. Почему весь мир молчит, когда здесь люди страдают? Суверенитет, скажете вы? Нельзя вмешиваться во внутренние дела государства! Вот то-то и оно! Сосед бьет жену, увечит детей, а вы затыкаете уши. А как же! Это его внутреннее дело. Пусть калечит, пусть сдирает шкуру… Оставьте, не возражайте. Если бы мир действительно шел по дороге прогресса, он отбросил бы дипломатические и социальные условности и прибрал к рукам всякие фашистские реакционные режимы.