Семья навеки - Энн Питерс

— Это черт знает что! — возмущенно воскликнул Зак. Он взглянул на собеседницу. Моника откинула голову назад, глаза ее снова были закрыты. — Вы можете ничего больше не рассказывать, — тихо сказал он ей.

Моника вздохнула.

— А больше нечего рассказывать. Я тогда ничего не соображала. Эта няня… — Моника запнулась. Она вспоминала, с какой яростью она набросилась на женщину, которая этого не заслужила. Единственная ее вина была в том, что она делала свою работу. — Я… я… заперла ее в ванной.

В изумлении Зак покачал головой. Каждая ли мать готова так неистово защищать своего ребенка? Его родителей убили, когда ему было всего шесть лет. Бекки, тогда девочка-подросток, заменила ему мать, несмотря на то, что они скитались из одного сиротского приюта в другой.

О да, она боролась бы за него точно так же!

Опять принимая молчание Зака за осуждение, Моника резко оторвала голову от стены. В ее взгляде была злость.

— Я снова совершила бы все это!

Моника чуть не задохнулась от возмущения, когда Зак обнял ее за плечи и крепко поцеловал в губы. Выпуская женщину из своих объятий, он искренне произнес:

— Вы все сделали правильно!

— Что? — Она в ужасе уставилась на него. — Вы не можете так думать! Я совершила преступление.

— Знаю.

— Но… Разве вас это не беспокоит?

— Нет.

Обескураженная Моника поднялась с лавочки.

— Мы должны уехать. — На этот раз она твердо приняла решение и знала, что оно единственно правильное. — Нам следует уехать отсюда еще до того, как он выследит нас в Виндемиере.

— Не будьте смешной. — Зак тоже поднялся. — Вы не можете все время быть в бегах. Вы хоть думаете, каково это Николь?

— Конечно, думаю. Но разве у меня есть выбор?

— Вы можете остаться здесь.

— Чтобы навлечь на вас еще больше неприятностей?

Он взял ее руки в свои и сказал:

— Моника, посмотрите на меня. — Когда она робко подняла на него глаза, он продолжил: — Вам здесь нравится?

Моника нахмурилась.

— Да, конечно, нам нравится здесь, но…

— Тогда оставайтесь, — сказал Зак. — И выходите за меня замуж.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Моника в изумлении посмотрела на него.

— Вы шутите?

— Нет, уверяю вас. — Взгляд Зака был тверд. — В общем, так. Я не хочу, чтобы вы уезжали.

Моника ничего не ответила на его слова. Он плотно сжал губы, его захлестнула волна горечи. «Глупый старый дурак, ты только что оттолкнул ее». Он отпустил ее руки, и она тотчас же отошла в сторону.

Монике необходимо было отстраниться, прервать физический контакт с этим мужчиной, который, сам того не подозревая, сумел взволновать ее так, как не удавалось ни одному мужчине…

Зак был бы прекрасным другом. Даже за время их столь короткого знакомства Зак проявил себя более заботливым и внимательным, чем Ричард за целых семь лет. Он оказался бы и великолепным отцом — стоит только взглянуть на оживающую Ники.

А еще он был бы великолепным любовником… Она не осмеливалась взглянуть в его сторону, так как боялась, что он сможет прочитать эти мысли у нее на лице. Он нежный и страстный одновременно…

Многое в Заке притягивало ее. Это было что-то волнующее, возбуждающее — то, в чем она испытывала недостаток. Это было даже нечто неистовое… Неужели страсть?

Моника закрыла глаза. Да, Зак вызывал в ней страсть. О Господи, если она не будет начеку, он так же легко может заставить ее почувствовать… любовь.

Чувствуя, что молчание слишком затянулось, Зак проклинал себя за свои речи. Когда напряжение достигло апогея, молодая женщина наконец посмотрела на него почти умоляющим взглядом и прошептала:

— Я не могу, Зак… Я правда не могу.

Моника очень надеялась, что Зак оставит эту тему.

Но Зак решил идти до конца. Он подавил самолюбие и сказал:

— Если не хотите, это может и не быть настоящим браком. Я не прошу вас любить меня, ведь я на четырнадцать лет старше…

— Ваш возраст не имеет никакого значения! — горячо возразила Моника.

Она подошла к нему, крепко сжала его руку и заглянула в глаза.

— Влюбиться в вас очень легко. Но я не могу себе этого позволить. О, Зак, подождите! — воскликнула она, сопротивляясь, когда он обнял ее за плечи и попытался притянуть к себе. — Дайте мне закончить. Пожалуйста…

Зак не ответил. Он держал ее за плечи, изучая ее глаза, которые сейчас были похожи на солнечный янтарь, блестевший от невыплаканных слез.

— Все, что у меня есть, — твердо сказала она, желая, чтобы он понял, — и все чувства, на которые я способна, я должна сейчас направить на Ники. Только на Ники. До тех пор, пока она не будет в безопасности и пока не поправится. Сейчас я даже и думать не имею права о том, чтобы любить кого-то еще. Даже вас, хотя я готова сделать все, что в моих силах, чтобы отблагодарить вас за вашу доброту.

— Отблагодарить? — Зак изумленно смотрел на нее. — Но мне не нужна благодарность. Я хотел помочь, хотел обеспечить вам безопасность. Вам и вашей маленькой девочке! Ей в первую очередь. А знаете, почему?

Моника помотала головой.

— Потому что ваша дочь — невинное дитя. — В голосе Зака росло волнение, он сильно, почти до боли, сжимал плечи Моники. — Она просто невинный ребенок. Все ее беды — из-за нас! Из-за наших ошибок, из-за нашего эгоизма и… Черт! — Он вдруг отпустил ее и отвернулся. Закрыв рукой глаза, он старался отогнать нахлынувшее чувство вины. Сколько дров наломал он в прошлом!

— Зак… — Дрожа и не решаясь вторгнуться в его тяжелые переживания, Моника коснулась его руки. — Сейчас вы говорили не только о Ники, да?

— Да…

Она и не думала, что он скажет еще что-нибудь. На его скулах заходили желваки, выдавая мучительную внутреннюю борьбу.

— Я говорил о Мэдди, — наконец промолвил Зак с таким безысходным отчаянием в голосе, что у Моники болезненно сжалось сердце. — О моей собственной маленькой дочке. — Он подошел к перилам и устремил взгляд в тревожное и хмурое небо, которое полностью отражало его чувства. — Я убил ее.

О Боже! Моника зажала рот обеими руками, чтобы подавить возглас ужаса. Правильно ли она расслышала?

— Я расскажу вам об этом. Может быть, тогда вы поймете, почему для меня так важно, чтобы Николь была в безопасности.

— Расскажите… — ответила Моника неуверенно.

Зак сделал глубокий вдох.

— Сары, моей жены, не было дома.

Зак старался, чтобы его голос звучал четко и ясно. Иначе он просто не сможет ничего рассказать. Моника должна услышать каждое его слово, чтобы понять, кем он был раньше. Ей нужно знать, какие демоны его тогда искушали.