Сюрприз для новобрачной - Вайолет Уинспир

Началась довольно скучная официальная церемония, и Тине подумалось, что, если бы они венчались в красивой церкви и на ней был золотой венец, пышная вуаль и белое атласное платье, все бы было как в чудесном сне. Но убогий офис, видавший виды деревянный стол и равнодушный чиновник низвергали ее с небес на землю.

Когда она проронила кроткое «да» и почувствовала золотое кольцо Джона на пальце, то поняла, что действительно стала второй миссис Трекарел. Муж одарил Тину ободряющей улыбкой, но поцеловала и крепко обняла ее добрая Гай.

Новобрачные расписались в регистрационной книге, чиновник пожал им руки, и возбужденная Четверка вышла на залитую солнцем улицу. В машине Чака они доехали до отеля «Кларидж». Джон оставил машину неподалеку от входа. В багажнике уже лежала его кладь, к которой добавились чемоданы Тины.

– Ну, набрали снаряжения, как чемпионы по гольфу, – пошутил Чак. – Придется заплатить за перегрузку, Джонни.

Он так легко произнес уменьшительное имя, что у Тины екнуло сердце. Она взглянула на мужа, чтобы увидеть его реакцию, но тот с невозмутимым видом доставал из багажника новые кремовый и голубой чемоданчики Тины. Он положил их на собственные потертые спортивные сумки с яркими наклейками и улыбнулся приятелю.

– Ты, Чак, не помешаешь мне отвести душу здесь, в Англии. У нас на острове всего этого не купишь – здесь все, Тина? Ты ничего не оставила в машине Чака?

Тина отрицательно покачала головой, но ее немного покоробило то, как Джон беспокоился о вещах. Закрыв багажник и дверцы машины, он набросил норковую шубку на плечи молодой жене, взял ее под руку, и вся четверка направилась ко входу в отель.

Их уже ждал великолепный свадебный ужин с лучшим шампанским. Стол украшали белые цветы, а официанты были ненавязчивы и дружелюбны. Тину умилил небольшой глазированный тортик с двумя серебристыми башмачками, один из которых потом каким-то чудом оказался в ее сумочке – на счастье.

Чак поднял бокал с шампанским и искренне пожелал:

– Это самый прекрасный день для вас обоих. Если ваша супружеская жизнь окажется такой же счастливой, как у нас с Гай, вам не о чем будет сожалеть.

Тина и Джон посмотрели друг на друга. Долгие секунды – Тина в это время затаила дыхание – лицо скульптора оставалось спокойным и непроницаемым, потом вокруг глаз появились морщинки, он улыбнулся, и на ее сердце мгновенно стало так же тепло, как давным-давно на мысу в Чорли.

– Постараюсь сделать так, чтобы Тина не пожалела о нашем союзе, – заверил он.

«Ты никогда не сможешь сделать так, чтобы я пожалела о любви к тебе», – хотелось ответить Тине. Но Джону была нужна не любовь, а ее покорность и приятное общество, в обмен он предлагал приют в своем доме... и путешествие в страну за горизонтом, о которой она так долго мечтала на берегу моря в Чорли.

Через четверть часа они распрощались с Гай и Чаком. Тина, чувствуя приятное опьянение от выпитого шампанского, закуталась в мягкую норковую шубку. За окном машины медленно плыли огни магазинов, потом городские улицы закончились и их сменили поля, придорожные рекламные щиты и фермерские хозяйства. Ее пребывание в большом городе оказалось таким недолгим!

– Ты написала тетушке о замужестве? – неожиданно спросил Джон.

– Нет, ее это вряд ли заинтересует, – ответила Тина, сжавшись при воспоминании о последней встрече с тетушкой Мод.

– Бедная маленькая Тина, – бросил на нее Джон взгляд, который был одновременно и нежным, и проницательным, – сначала у нее украли безмятежное детство, а теперь и свадьбу с флердоранжем.

– Я не хотела флердоранжа! – возмутилась Тина.

– И не хотела, чтобы орган играл свадебный марш? – притворно удивился Джон.

– Н-нет. – Она отвернулась, почувствовав, что покраснела от смущения. Догадался ли он, что она ощутила при его словах? Он смеялся над ней? Его нелепая застенчивая маленькая жена... кому бы пришло в голову серьезно оценить ту роль, которую ей предстояло сыграть в его жизни?

Через пару минут их машина свернула с дороги и остановилась. Джон повернулся к Тине, хотя его рука продолжала лежать на руле.

– Мы впервые за несколько дней остались наедине, – заметил он. – Тебя это не смущает, Тина? Или ты все еще не осознала, что вышла замуж?

«Со всеми вытекающими последствиями», – повисли в тишине недосказанные слова.

Тина молча взглянула на мужа. Ее постоянно меняющие цвет глаза приобрели оттенок гиацинтов, губы побледнели, потому что она забыла подкрасить их после ужина в «Кларидж», а маленькая шляпка сбилась набок.

– Ладно, оставим все эти сложности! – Улыбнувшись, Джон пододвинулся к ней и нащупал шляпную булавку, вытащил ее и бросил шляпку на заднее сиденье. Чуть усмехаясь уголками рта, он снял заколку, и роскошные волосы серебристо-пепельной волной упали ей на плечи. Его пальцы скользнули по локонам, затем он обнял Тину и прижался губами к слабо пульсирующей жилке на ее шее. Это был нежный, но страстный поцелуй. Когда Джон поднял голову, его глаза смеялись.

– Все еще боишься меня, Тина? – промурлыкал он.

Ее лицо вытянулось, а глаза стали огромными – как мало она, оказывается, знала о мужчинах и их страстях!

– Не тебя... немного боюсь себя. У меня никогда не было парня, понимаешь... – Ее щеки залил румянец. – Я не знаю, что должна делать девушка, чтобы...

– Удовлетворить мужчину? – мягко закончил Джон. – И что нужно делать сейчас? Занятие любовью – это инстинкт, Тина, так давай следовать ему.

Не обретя уверенности, но преисполнившись решимости понравиться ему, Тина подняла руки к его худому, выразительному лицу и нежно прикоснулась к гладкой коже, затем к тронутым сединой вискам. Ее пальцы пробежались по его волосам, и ей понравилось это ощущение.

Очевидно, он испытывал другие эмоции, потому что вдруг отстранился:

– Ты осознаешь, какая у нас большая разница в возрасте? Тебя не беспокоит, что у меня седые волосы, Тина?

Она покачала головой и процитировала Теккерея:

– «Ни одно кружево не бывает так красиво, как седина».

Голубые глаза Джона наполнились нежностью.

– Ты правда само очарование, моя малышка. – Его губы щекотали ее розовую щечку. – Возможно, мне следовало оставить эту куколку спящей, пока не появится какой-нибудь симпатичный молодой человек и не разбудит ее...

– Я не люблю молодых людей, – запротестовала Тина. – Я люблю тебя – твою доброту и внимание ко мне.

– Не думай, что я женился на тебе только из благородных побуждений, Тина. – Он отвернулся и тронул машину с места. – Мне была нужна жена, а не только девочка, чтобы сажать ее себе на колени. Понимаешь меня, я надеюсь?

– Конечно, Джон.

Он быстро взглянул на нее. Тина сидела, перебирая лежащие у нее на коленях свадебные розы, подаренные Чаком, и в ее позе было столько покорности, что Джон вдруг нахмурился. Они молча доехали до гостиницы, располагавшейся в живописном местечке среди Сюррейских холмов. Владелец гостиницы показал отведенные им смежные комнаты. Тина скользнула взглядом по очаровательной спальне. В углах красовалась дубовая мебель, кровать прикрывал роскошный балдахин с кисточками. На полу лежали мохнатые шерстяные коврики, а из занавешенных ситцевыми шторками окон тянуло запахом сельского сада.