Буря страсти - Джоанна Линдсей

Шерис призвала на помощь весь свой опыт общения с мужчинами.

— Мистер Холт, я понимаю, что наша ситуация — единственная в своем роде и мне придется сделать на это скидку. Тем не менее я прошу у вас немного времени, чтобы привыкнуть к вам. Чуть позже поцелуй-другой станут допустимы. Большего я не могу позволить до тех пор, пока мы не женаты. Если это вас не удовлетворит…

Лукас знал, когда нужно отступить.

— Вполне разумное предложение. Ваша комната здесь, налево. Сейчас принесу ваши вещи.

Когда он вышел, Шерис облегченно вздохнула и огляделась. Помещение, в котором она находилась, оказалось больше, чем она ожидала. В дальней его части разместилось что-то вроде кухни: дровяная печь, раковина с ручным насосом, буфеты, заставленные тарелками, большой стол и окно, выходящее на задний двор. В другой половине комнаты находились камин и перед ним небольшой деревянный диван без подушек, на полу лежал толстый ковер. Неподалеку от входной двери стояло старое кресло-качалка с высокой спинкой.

Шерис почувствовала отчаяние. Обстановка производила угнетающее впечатление. Она содрогнулась при мысли, что и ее спальня окажется такой же. Настала пора это проверить. Она подошла к двери и открыла ее. Оба окна были распахнуты, занавески отдернуты, и солнце щедро заливало комнату. Но ни одна из находящихся там вещей не привлекла внимания Шерис и не пришлась ей по вкусу. Она вышла и быстро заглянула в соседнюю спальню, которая оказалась еще более мрачной. Постель не застлана, шкаф открыт, грязная одежда висит на дверцах и валяется на полу. Несомненно, это комната Лукаса. Почувствовав неловкость, Шерис тихо прикрыла дверь. Затем ее осенило. В доме только три комнаты и никаких помещений для слуг. Значит…

— Ну и как? — спросил Лукас, входя с ее багажом. Шерис не знала, как сформулировать свои опасения: ее тревожила мысль о том, что они будут спать в доме вдвоем.

— У вас нет… никаких слуг в доме?

— Да, у меня нет слуг в доме. — Он снова одарил ее обаятельной мальчишеской улыбкой. — Теперь вы понимаете, почему мне нужна жена.

Лукас снова поддразнивал ее, но на этот раз она обиделась:

— Не проще ли было бы нанять слугу?

— Конечно, — согласился он. — Но я же не вправе рассчитывать, что слуга станет делить со мной постель, не правда ли?

Он сказал это настолько небрежно, что Шерис почувствовала внутри какой-то странный холод. Страх? Шерис подождала, пока он отнес багаж в ее комнату.

— Вы, наверное, захотите распаковать вещи, — предположил он. — И, помнится, вы хотели принять ванну. Я ее приготовлю и соображу чего-нибудь поесть, а вы отдохните.

Он вернулся в комнату, и его живые зеленые глаза минуту изучали ее.

— Вам нечего здесь бояться, Шерис. Пока я отвечаю за вас, никто не причинит вам вреда.

Он оставил ее в одиночестве обдумывать сказанное. Нечего бояться? Если бы только она могла уйти отсюда! Но выбора у нее нет. Если даже она напишет Стефани сегодня же вечером, в ближайшее время все равно ничего не изменится. Ее привел сюда обман, и она не имела ни малейшего представления, как из этого положения выбраться.

Глава 7

Шерис открыла глаза, и солнечный свет ослепил ее. Она в замешательстве села, затем поняла, что причина ее пробуждения — небольшое зеркальце, которое она поставила накануне на бюро. Солнце быстро нагревало дом.

Взяв тонкий шелковый пеньюар со спинки кровати, Шерис подошла к окну. Прелестный пеньюар, лимонно-зеленый, с белой кружевной отделкой, так славно сочетался с сорочкой, купленной тетушкой во Франции. Шерис привезла его с собой, так как думала, что будет жить одна в маленьком уютном коттедже, а не окажется под одной крышей с мужчиной.

То, что она взяла летнюю одежду, пожалуй, можно считать единственным разумным поступком, совершенным ею в последнее время. Все остальное — какое-то безумие, особенно ее поспешное решение покинуть дом и помчаться в неизвестном направлении, не подумав о собственной безопасности.

Шерис вздохнула, глядя, как солнце уплывает за толстые ветви гигантского дерева. Неожиданно она с содроганием осознала, что окно расположено совсем низко и любой прохожий мог заглянуть в него и увидеть ее лежащей в постели.

Она вспыхнула и поспешно задернула занавески. Сейчас Шерис могла представить себе только одного человека, заглядывающего к ней в комнату. Она также задернула занавески «а другом окне, затем вернулась к кровати и села, пытаясь успокоиться. Все в комнате напоминало ей о Лукасе: большая круглая лохань, которую он наполнил вчера водой, поднос с тарелками.

Ее взгляд упал на блузу, доставившую ей столько неудобств. Теперь она валялась в углу, куда Шерис забросила ее в порыве раздражения. Пришлось разрезать ее, чтобы снять. Вещь недопустимая, если учесть скудость ее гардероба. Но не могла же она попросить Лукаса или Мака помочь ей! Одна, наедине с двумя мужчинами, и он считает, что это в порядке вещей и все приличия соблюдены!

На бюро лежало письмо, написанное ею поздно ночью. О Господи, чего только она с собой не взяла, рассчитывая на спокойное пребывание в какой-нибудь милой деревушке! Теперь Шерис было просто смешно. Пеньюары, льняные утренние платья, дневные платья, костюм для загородных прогулок и в комплекте с ним перчатки, туфли и шляпка, роскошные вечерние платья. А также веера, украшения для волос, шелковые чулки, нижние юбки, турнюры, даже запасной корсет. Она битком набила свой чемодан, а теперь оказалось, что в этом варварском краю с ужасным климатом ей просто нечего надеть. Над этим и в самом деле можно было посмеяться или, скорее, поплакать.

И рыдания так и подкатывали к горлу, но она не стала сообщать о своем состоянии Стефани. Шерис писала несколько часов, тщательно выбирая слова, чтобы сестра не впала в панику и не мучилась угрызениями совести. О пропаже драгоценностей она упомянула вскользь, чтобы объяснить возникшие в дороге трудности. Затем она кратко и доброжелательно описала Лукаса Холта, но при этом дала понять Стефани, что не сможет остаться здесь надолго. Нужно придумать что-то другое, и Стефани придется заняться этим.

Шерис медленно одевалась, откладывая, насколько возможно, неизбежную встречу с Лукасом Холтом. Чарли все еще спал. Вечером он совершил путешествие за окно, осторожно обследовал комнату, пока она готовилась ко сну, а затем устроился в прохладном фарфоровом тазу. Интересно, приспособится ли он к жаре и перестанет ли у него лезть шерсть? Привыкнет ли она сама? Выходя из спальни, Шерис вздохнула.

Она с облегчением обнаружила, что в большой комнате никого нет. Шерис проголодалась, но еды нигде не увидела. Она не обнаружила даже кофе. Поставив поднос с тарелками у раковины, Шерис подумала: не поискать ли чего-нибудь съедобного в кладовке? Видимо, она просто пропустила завтрак.