Ядерное лето 39-го (сборник) - Виктор Точинов

– …Но ведь генерал Фромм не хотел поддержать нас, – покачал головой Тресков. – Если он начнет действовать на стороне нацистского руководства, ничего не получится.

– Не начнет, – холодно бросил Клюге. – А в случае реального противодействия Фромма устранят и заменят Ольбрихтом или Гепнером. Повторяю, господин генерал-майор, нам остается только ждать. Обстановка прояснится не раньше, чем к вечеру. Отправляйтесь к себе и выполняйте свои прямые обязанности: не забудьте, война пока не окончена.

Рейхсминистр вооружений и боеприпасов Альберт Шпеер прилетел из Рура под утро – пришлось лично осматривать разрушения на заводах фирмы «Рейнметалл», сильно пострадавших после вчерашнего налета англо-американских бомбардировщиков. С берлинского аэродрома Темпльхоф Шпеер сразу отправился домой – глаза слипались, не спал министр больше суток.

Правительственный «Хорьх» и машина сопровождения миновали район Целендорф и вышли на шоссе ведущее к Шлахтензее – маленькая вилла Шпеера, построенная по его собственному проекту еще в 1935 году, располагалась в тихом зеленом пригороде, на берегу озера Хафель.

Вернуться в министерство можно будет ближе к вечеру, сначала необходимо отдохнуть хотя бы пять-шесть часов – сменив погибшего доктора Тодта, Шпеер уже больше года работал на износ, отвечая за снабжение воюющей армии всем необходимым от пистолетных пуль до танков и самолетов.

В доме было тихо, жена и дети еще не проснулись, прислуга должна прийти на работу только к семи утра. Отлично, в столовой оставлен холодный завтрак. Маргарете всегда была заботлива – идеал немецкой женщины, а главное, она предпочитает семью общественной деятельности, чем выгодно отличается от фрау Магды Геббельс. Впрочем, Магда – жена министра пропаганды, ей сам бог велел…

Теперь – спать.

– Альберт, проснись, – его сильно трясли за плечо. Жена. – Альберт, пожалуйста!

– Что? – Шпеер поднялся на локте. – Телефон? Передай, я сейчас спущусь.

– Нет-нет, в час дня звонил твой секретарь, но ничего срочного, попросил не будить… Сейчас уже половина третьего.

– Что случилось? – выглядела Маргарете крайне обеспокоено. – Да говори же!

– Военные. Окружили дом. Пока не входят. У въезда в сад бронеавтомобиль… И фельджандармы.

– Черт… Где мой халат?

Шпеер подошел к окну, слегка отодвинул штору. Точно – на улице стоит броневик, солдаты, не меньше трех взводов. Два черных «Опеля».

– …По радио передают только военные марши и Вагнера, – полушепотом продолжала Маргарете. – Я хотела в три послушать новости, но диктор только сказал, что через два часа будут передавать сообщение чрезвычайной важности и обращение верховного главнокомандующего Вермахта к нации.

– Как? – Шпеер резко развернулся. – Не «фюрера и верховного главнокомандующего», а просто «главнокомандующего»? Ты точно запомнила?

– Да… Альберт, я боюсь за детей. Что происходит?

– Успокойся и возьми себя в руки. Если… Если произойдет что-нибудь совсем непредвиденное, забирай малышей и немедленно отправляйся к родителям в Гейдельберг. Деньги во втором сейфе, в гостиной – там много… Я не знаю, что происходит. Пойдем вниз, звонок. Повторяю: будь абсолютно спокойна!

Домоправительница фрау Кох с перепуганным видом стояла у распахнутой двери.

– Капитан Штельцер, адъютант начальника гарнизона Берлина генерала фон Корцфляйша, – откозырял военный. За его спиной стояли трое: лейтенант и два ефрейтора вооруженные автоматами. – Это вы Бертольд Конрад Герман Альберт Шпеер?

– Да, это я, господин капитан. Чем обязан визитом?

– Могу я попросить ваши документы, удостоверяющие личность?

– Вы спятили, капитан! Я министр правительства! В чем…

– Документы, пожалуйста, – вежливо, но непреклонно потребовал Штельцер.

– Маргарете, удостоверение рейхсминистерства у меня во френче, будь добра принести. Фрау Кох, найдите в кабинете мой общегражданский паспорт, он в верхнем ящике стола слева, там не заперто… Возмутительно! Капитан, вы понимаете, что я вынужден сообщить о ваших действиях в управление имперской безопасности? Вы позволите позвонить?

– Через пять минут вы сможете звонить куда угодно. Удостоверение и паспорт перекочевали в руки Штельцера. Изучил. Вернул с коротким кивком.

– Господин Шпеер, – чеканя каждое слово, произнес капитан, – я обязан доставить вас на Вильгельмштрассе для представления его превосходительству рейхспрезиденту Германской империи генерал-полковнику Францу Гальдеру. Я же отвечаю за вашу личную безопасность.

– О, господи… – только и выдавила Маргарете. Шпеер подавил эмоции с трудом: загадка разрешилась.

Итак, невозможное стало возможным. Они это сделали. Остается открытым вопрос – насколько успешно.

– Вы позволите одеться, капитан?

– Разумеется. Убедительно прошу вас поторопиться. Обстановка в столице сложная.

– Э-э… Понимаете ли капитан, у меня семья… Маленькие дети.

– Это предусмотрено приказом коменданта. Ваш дом останется под охраной двух взводов и военной полиции, в случае необходимости фрау Шпеер и детей перевезут в рейхсканцелярию.

– Полагаю, для… для предстоящей встречи с господином Гальдером больше подойдет штатский костюм, – полувопросительно, полуутвердительно сказал министр уже несуществующего правительства. – Как думаете?

– Не вправе советовать, – нейтрально ответил капитан. Маленькая автоколонна направилась к центру Берлина – впереди броневик, за ним «Хорьх» и два «Опеля». Ехать до Вильгельмштрассе не более двадцати минут. За руль автомобиля Шпеера сел лично Штельцер.

– …Скорее всего – авиакатастрофа. Примерно в полдень по берлинскому времени вылетевший из Смоленска самолет фюрера исчез, его до сих пор не нашли. Войска гарнизона подняты по тревоге, введены в действие все директивы плана «Валькирия», – пояснял капитан по дороге. – Правительственный район оцеплен, охранный батальон захватил министерство пропаганды и арестовал доктора Геббельса, здание РСХА прямо сейчас штурмуют курсанты фанен-юнкерского и унтер-офицерского училищ, выдвинувшиеся из Потсдама. Рейхсфюрер Генрих Гиммлер захвачен у себя на квартире два часа назад и расстрелян…

– Боже мой, танки… – машины повернули к Тиргартену, и кортеж вынужден был остановиться: улицу перегораживали два Pz.IV, принадлежавшие танковому училищу в Крампнице.

Штельцер выскочил из автомобиля, подбежал к майору-танкисту, быстро показал какие-то бумаги и сразу же вернулся.

– Все в порядке, проезжаем… Хорошо, смогли избежать неразберихи! Слышите стрельбу? Кажется, это возле радиоцентра на Мазурен-аллее… Большинство эсэсовских и партийных объектов взяты без боя, но кое-где армии оказывают очень серьезное сопротивление. К счастью, у нас значительный перевес в силах. Арестованных пока свозят на берлинский стадион… Больше никаких подробностей не знаю.

Просторный двор рейхсканцелярии был заполнен военными и техникой. Обычная охрана в черной форме СС сгинула, посты заняли солдаты берлинского гарнизона и юнкера артиллерийской школы Ютерборга. Гражданских почти совсем не видно – два-три человека. Один из них был Шпееру знаком:

– Альберт, наконец-то… – к «Хорьху» быстро подошел граф Вернер фон дер Шуленбург. – Вы задержались больше, чем мы рассчитывали. Идемте, Гальдер очень за вас беспокоился – обратиться к народу по радио должны вы оба.

– Значит, все-таки…

– Да. Поздравляю с назначением, господин рейхсканцлер.

– Стало известно, что с Гитлером?

– Поиски расширяются, вот и все. Прошло около пяти часов, никаких сомнений – самолет разбился на территории России или Литвы. Кстати, в Каринхалле только что арестовали Геринга, командование Люфтваффе временно взял на себя Мильх.

– Что в Растенбурге?

– Связь со Ставкой блокирована, командующий Первого Кенигсбергского военного округа действует по плану «Валькирия» – следовательно, Растенбург мы возьмем под контроль в ближайшее время.

– Неужели получается? – Шпеер искоса взглянул на фон Шуленбурга. – Так быстро?

– Убран стержень, на котором все держалось, Альберт. Карточный домик посыпался. Слухи о гибели фюрера распространились с невероятной быстротой.

– Хорошо, если под «карточным домиком» вы не подразумеваете Рейх, дорогой граф.

– Все в ваших руках, господин имперский канцлер, – сказал Шуленбург. – Или вы предпочтете – «мой фюрер»?

– Фюрер только один, – твердо ответил Шпеер. – Шутку полагаю неуместной. И молите бога, граф, чтобы «Кондор» не сбился с курса и не приземлился где-нибудь в Швеции или Финляндии. Иначе нас ждет пренеприятнейший сюрприз. И как его последствие – виселица.

Они прошли по мраморной парадной зале рейхсканцелярии в сопровождении вооруженных офицеров, миновали приемную и вошли в огромный кабинет, до этого дня принадлежавший «только одному».