След лисицы - Марианна Красовская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Деревня появилась быстро: сразу видно – богатая. Добротные дома из толстых бревен, частоколы вокруг дворов, широкая чистая улица с канавами по обе стороны. Дома крыты соломою, а то и дранкой, окна затянуты слюдой. На заборах – горшки, пахнет дымом и жареным мясом.
И пустота кругом. Тишина полнейшая, ни петух не вскрикнет, ни корова не замычит. И людей нет совсем.
— Видишь, хан, какая у тебя слава? – фыркнул Вольский. – Народ прослышал, что ты близко – и попрятался, да так славно, поди его отыщи в лесу. Эх, не видать нам баньки, да?
— Дозволь, княже? – вопросительно взглянул на князя один из богатырей.
— Дозволяю, Микола. Скажи иди, что свои. Ишь, князя не узнали, видать, давно не показывался в этих местах.Иди-иди, а мы тут похозяйничаем пока.
Дружинник, названный Миколой, спешился и потопал в сторону леса за деревнею, а остальные воины быстро огляделись и толкнули дверь в самый большой и богатый на вид дом. Загремели там горшками, принесли дров из поленницы, благо с собой у них были кой-какие продукты.
Баяр снял сестру с коня, провел в избу, усадил на лавку. Тут же нашлось одеяло, в которое дрожащая Листян укуталась. На улице послышались голоса, визг поросят, мычание и кудахтанье: деревенские жители возвращались домой. В избе появились какие-то тетки, тоже – крупные, дородные. Поднесли степнячке деревянный ковш с каким-то варевом, остро пахнущим травами, очень сладким и, кажется, хмельным. Выпила, мгновенно согрелась, заклевала носом. Заснуть не дали: бабы потащили ее за собой в пресловутую их баню, жаркую, почти огненную. У кохтэ было по-другому, там в шатре просто было много пара и горячая вода в бочке, а здесь ее намылили, окатили сначала горячей, потом ледяной водой, пытались стегать вениками, да она визг подняла такой, что рукой махнули: не хочет и не надо. Снова напоили тем же хмельным, переодели в чистое и уложили спать на той самой лавке.
— Ничего, завтра на рассвете выедем, и через к вечеру третьего дня будем в Лисгороде, – журчал где-то там голос князя, и Листян уснула под неспешные разговоры мужчин.
Наутро выяснилось, что Баяр возвращается домой. “Невеста” теперь под опекой Матвея Вольского, бумаги все подписаны, условия торговые обговорены – дальше дело за послами. С Листян остается полсотни степных воинов. Дальше она едет с мужем.
По обычаям кохтэ, нужно было варить чай и подавать его супругу, потом муж должен жене заплести две косы в знак того, что отныне она принадлежит ему. Ничего этого, конечно, не было, и задать вопросы Листян не осмелилась.
А вопросов было немало.
Жена ли она уже князю или нет? Будет ли какой-то обряд? Дозволено ли напрямую к нему обращаться? И может ли она вообще о чем-то просить?
До невозможности Листян радовалась сейчас своим соотечественницам, бывшим среди ее людей. Представила, как пришлось бы ехать одной со всеми этими мужчинами, которых она и по имени-то не знала, и содрогнулась. Подошла к Сельве, десятнице: маленькой, крепкой, с коротко остриженными волосами. Она знала ее давно, еще в те славные времена, когда живы были отец и мать. На свадьбе ее танцевала и плакала рядом, когда мужа иштырцы убили. Не дружили они, Сельва была на несколько зим старше Листян, к тому же жена простого воина, но теперь никого ближе у юной княгини не было.
— Листян-ага, ты только знак подай, и все будет как ты захочешь, – правильно поняла девушку десятница. – Для того нас Дженна-аах с тобой и отправила.
Вот как! Не Баяр о сестре позаботился, а жена его. Оно и понятно, мужчины о таких мелочах не думают, тем более – Великие Ханы. Наверное, Наран бы и подумал… Но Наран остался в стане, и Листян его никогда больше не увидит.
— Сельва, ты узнай у дружинников, куда мы дальше едем, прямо ли в Лисгород или еще куда-то. И… спроси, кто я теперь. Жена или невеста?
— Поняла, Листян-ага. Все будет.
Умчалась – маленькая, смелая. Сельве была по нраву ее служба, Листян видела десятницу в Тойроге – дюжина иштырцев не смогла ее даже коснуться. Дралась Сельва двумя короткими клинками – быстрая как вихрь и злая как шакал. И теперь не ходила – бегала.
Степнячка мысленно даже поблагодарила Дженну: все же они когда-то были подругами и, наверное, ханша ее любила. Просто показать это не умела, не привыкшая ни к задушевным беседам, ни к сестринским объятиям. Надо будет Дженне подарки какие-нибудь послать чуть позже. Да, Листян собой сейчас немного даже гордилась: вот она какая – добрая и заботливая.
Вернулась Сельва, доложила: по дороге заедут к волхву, там обряд проведут. В Лисгород приедет сестра хана уже княгинею.
Это Листян вполне устроило: значит, можно пока ни о чем не беспокоиться и о супружеских объятиях, которых она вовсе не жаждала, не думать. Это хорошо. Тем более, не то после бани, не то после напитка волшебного, немощь ее прошла, кости больше не ломило, глотать было не больно, а в носу лишь щекотало немного.
9. В глуши лесной
Путь к семейному счастью без брата оказался почти мучительным. Листян страшно устала: никогда еще она не ездила верхом так далеко без роздыха и остановок. Три дня в седле, без перемены одежды, без умываний – вода в ручье была ледяной, а греть для нее никто не стал. Она, впрочем, попросить постеснялась. Это дома она могла командовать,
