Дело нервного сообщника - Эрл Гарднер

– И что вы там нашли? – спросил адвокат.

– Как вы здесь оказались, Мейсон?

– Представляя интересы своего клиента.

– Кто этот клиент?

Мейсон пожал плечами.

– Мы же все равно узнаем.

– Валяйте. Это ваше право и ваш долг. Мой долг – защищать своего клиента.

– За каким чертом вы сюда явились?

– Я приехал сюда уточнить границы земельного участка. Это вас устраивает?

Сержант Холкомб внимательно посмотрел на него, сказал: «Нет!» – и резко повернулся.

Мейсон кивнул Докси.

– Поехали, – сказал он. – От нас они уже получили всю возможную информацию.

– Я в этом не уверен, – заявил сержант Холкомб, снова поворачиваясь к Мейсону.

– А я уверен. Мы ответили на все ваши вопросы, не так ли?

– Могут появиться новые.

– Когда появятся, свяжитесь с нами, – посоветовал Мейсон. – Так вы едете, Докси?

Тот вопросительно глянул на полицейских и сказал:

– Да… думаю, да.

Он забрался в машину.

– Я отвезу вас домой, – Мейсон завел мотор, – и вы сможете лично сообщить своей жене печальную новость. Это лучше, чем по телефону.

Докси кивнул, высморкался в платок, украдкой вытер уголки глаз.

– Я окажусь бессовестным лжецом, если стану утверждать, что с папашей Латтсом было легко общаться. Он был просто невыносим, но тем не менее я его любил и… Бедняга!

– Это не могло быть самоубийством? – спросил Мейсон.

– Боже мой, нет! То есть я так не думаю. Он был в самом хорошем настроении, когда продал вам свой пай. Потом он решил восстановить пай, купить новые акции взамен проданных, и когда он это проделал, пришел в еще лучшее настроение, ибо прилично наварил на сделках.

– Но, может, он трезво обдумал ситуацию, – предположил Мейсон, – и решил, что лучше было бы не менять статус-кво?

– Нет, это не похоже на папашу Латтса. Его всегда заводили подобные вещи. Он просто никак не мог взять в толк, зачем вам понадобился его пай. И чем больше он это обдумывал, тем больше заводился. Он ведь прирожденный игрок. Его задевало то, что он не понимал происходящего. Он чувствовал, что где-то в глубине идет некая потаенная игра и что за всем этим стоят большие деньги… ну, вы понимаете… и он не желал упускать возможность самому войти в игру.

– А вообще его дела были в порядке? – спросил Мейсон. – Может, у Латтса были какие-нибудь денежные проблемы?

– Да ничего подобного! Он же миллионер. Да, он игрок, но играет всегда очень аккуратно, никогда не зарывается… не зарывался…

– Что ж, – сочувственно произнес Мейсон, – примите соболезнования. Вам еще придется объясняться с женой… Она любила его?

– По-своему, они оба очень любили друг друга. Но они… ну, вы знаете – схожие темпераменты и все такое. Стычки у них были постоянно, но, мне кажется, они и это друг в друге любили. Джорджиана будет убита этим известием.

– А она является пайщиком?

– Нет. Папаша Латтс говорил, что, когда умрет, все достанется ей, но пока жив, он намерен сам контролировать каждый цент. Таков он был – вечно шутил насчет родителей, потворствующих своим детям, а потом, как король Лир, остающихся ни с чем. Это трудно объяснить. В моем пересказе это не звучит шуткой, но папаша Латтс и Джорджиана всегда подтрунивали друг над другом таким образом. Ей будет ужасно его недоставать.

– Да, это страшный удар, – согласился Мейсон.

Докси снова высморкался и отвернулся к окошку.

Мейсон остановился у первой же станции технического обслуживания, где был телефон.

– Я на минутку, – сказал он Докси.

Он набрал номер конторы Пола Дрейка.

– Пол, ты все еще контактируешь с репортерами, которые занимаются криминальными делами?

– Конечно, – ответил Дрейк, – а что такое?

– Человек по имени Джордж Латтс был убит в заброшенном доме, расположенном на участке, который принадлежит одной компании по торговле недвижимостью. Я хочу знать все подробности по мере их поступления в полицейское управление. Я, в частности, хочу знать, из какого оружия стреляли, стоял ли убитый в момент выстрела, долго ли он жил после того, как в него попали, направление, в котором производился выстрел, и нет ли у полиции подозрений, что в деле замешана женщина.

– Что-нибудь еще? – спросил Дрейк саркастически.

– Конечно, – подтвердил Мейсон. – Я хочу также все остальное, и быстро.

– Что ж, – ответил Дрейк, – остальное уже есть.

– Тогда поспеши, Пол. Мне некогда.

– Звонила миссис Харлан. Сказала, что хочет передать тебе послание. Мол, все сработало отлично, третий угол треугольника заставил ее мужа перейти в глухую оборону. Рокси и муж миссис Харлан посещали адвоката Рокси, и муж наконец сообразил, что у него пятая годовщина свадьбы. Она просила передать следующее, цитирую: «Он ведет себя самым лучшим образом, как и предполагалось».

– Прекрасно, – заявил Мейсон, усмехаясь. – Это уже что-то.

– Надеюсь, ты уловил в этом бреде какой-то смысл, – мрачно проговорил Дрейк.

– Уловил. Сколько времени тебе понадобится, чтобы разузнать последние новости, связанные с убийством Латтса?

– Ровно столько, сколько понадобится отделу по расследованию убийств, чтобы составить отчет. Репортеры передадут мне все то, что полиция сочтет нужным сообщить широкой общественности.

– Ты обедал?

– О, разумеется, – с глубочайшим сарказмом произнес Дрейк. – Я съел два бутерброда и выпил чашку кофе. А на десерт слопал четыре таблетки содового бикарбоната. Я в отличной форме.

– Рад за тебя, – сказал Мейсон. – Оставайся на месте и следи за новостями. А мы с Деллой пойдем пообедаем. Больше миссис Харлан ничего не передавала?

– Передавала, – сказал Дрейк. – Она заявила, что ее в этот вечер больше не стоит беспокоить, что она тебе верит и что любые предпринятые тобой действия заранее считает правильными.

– Полагаю, тут она права, – сухо заметил Мейсон. – Ладно, Пол, посмотрим, что тебе удастся разнюхать. Позвоню попозже.

Мейсон повесил трубку и вернулся в машину.

– Извините, что заставил вас ждать, Докси.

– Ничего страшного. Что действительно страшно – это разговор с Джорджианой…

– Может, мне пойти с вами? – спросила Делла Стрит. – Или, может, позвонить и сказать ей, что вы едете домой и что у вас очень плохие новости – чтобы ее подготовить?

– Нет, спасибо. Я благодарю вас за поддержку, но мне надо проделать все это самому. Лучше уж покончить одним ударом, нечего рубить кошке хвост по частям.

– Что ж, вам виднее, – сказал Мейсон, – просто если мы с мисс Стрит можем для вас что-то сделать, мы это с радостью сделаем.

– Спасибо большое. Но тут я должен действовать сам.

Глава 8

Перри Мейсон, хорошо отдохнувший, полный сил, бодрый и свежевыбритый, появился на пороге своего личного офиса.

Делла Стрит вскрывала корреспонденцию. Она посмотрела на шефа с улыбкой.

– Как дела? – спросил Мейсон.

– В общем ничего. Дрейк говорит, что у него есть более полный отчет о происшедшем, чем тот, который он мог предоставить нам вчера.

– Прекрасно, – сказал Мейсон. – Позвони ему и попроси зайти. Как почта?

– Обычный набор. Письма от матерей, которые считают, что их сыновей осудили по ложным обвинениям. Письмо от Клайва Ректора, в котором он выражает желание обсудить с тобой кое-какие деловые вопросы, как только у тебя будет время. Письмо от Езекии Элкинса, желающего обсудить вопрос, в котором равно заинтересованы обе стороны. Дважды звонил некий адвокат по имени Артур Небитт Хоган. Говорит, что представляет Рокси Клаффин, и утверждает, что твое выступление на совете директоров «Силван Глэйд Девелопмент Компани» привело к тому, что его клиентка понесла денежный ущерб и что твои утверждения являются искажением фактов и неверной интерпретацией закона. Сдается, миссис Клаффин настроена весьма решительно и требует твоего скальпа, но адвокат вроде бы уговорил ее воздержаться от каких-либо акций до тех пор, пока он не сможет выработать более приемлемый для обеих сторон подход к проблеме.

– Как интересно, – сказал Мейсон.

– Он хочет, чтобы ты ему позвонил как можно скорее.

– Свяжись с Дрейком, попроси его зайти.

Пока Делла Стрит названивала Дрейку, Мейсон занялся почтой.

– От миссис Харлан вестей не было? – спросил он, не поднимая головы.

– Пока нет.

– Что Пол – идет?

– Сейчас будет. А вот и он.

Дрейк постучал в дверь условным стуком, и Делла впустила его в контору.

– Как самочувствие, Пол? – поинтересовался Мейсон.

– Ужасно, – пожаловался Дрейк. – У меня повысилась кислотность. Я всю ночь страдал.

– Потребляешь слишком много соды, – серьезно сказал Мейсон. – Это нарушает щелочной баланс организма.

– Я знаю, – печально произнес Дрейк, – но повышенное потребление соды проистекает от поедания в больших количествах непропеченных гамбургеров, которое, в свою очередь, проистекает от того, что я работаю на адвоката, требующего, чтобы все делалось быстро. Вчера, например, я вполне мог спокойно пойти пообедать, а всю требуемую информацию получить попозже, около одиннадцати часов.