Побеги из тюрем и колоний России - Александр Стуканов

Так, в 1979 г. совершено 3265 преступлений данной категории, в 1980 г. — 3724, в 1981 г. — 5580, в 1982 г. — 3832, в 1983 г. — 4418, в 1984 г. — 5542, в 1985 г. — 5580, в 1986 г. — 5359, в 1987 г. — 3510, в 1988 г. — 2606.

Рост преступности в местах лишения свободы, как видим, пришелся на 1983–1986 гг., то есть на тот период, когда в целом уровень преступности в СССР был наиболее высоким.

Удельный вес побегов в общем числе совершаемых в местах лишения свободы преступлений колебался от 8–9 % до 20–21 %[84].

Так, только в 1989–1991 гг. Ленинградским городским судом были осуждены за особо тяжкие преступления, совершенные в исправительно-трудовых колониях и следственных изоляторах, 22 преступника.

Все они, как правило, были уже неоднократно судимы. Преступления совершались мужчинами в возрасте от 20 до 35 лет как в отношении своих «собратьев по несчастью» — сокамерников и осужденных, отбывающих наказание в ИТК, — так и администрации исправительно-трудовых учреждений.

Например, шестерым следственно арестованным, содержащимся в одной из камер «Крестов», удалось изготовить спиртосодержащий напиток.

В ночь под Новый 1989 г. брага была выпита «верховодами» камеры Валерием Мальцевым (1955 г.р.) и Николаем Лихачевым (1954 г.р.). Этим субъектам терять было нечего: Лихачев был судим три раза, последним приговором был осужден к десяти годам лишения свободы за умышленное причинение тяжких телесных повреждений, повлекших смерть потерпевшего.

Мальцев, имевший три судимости за изнасилование и кражи, провел в местах лишения свободы свыше десяти лет.

В ту новогоднюю ночь Мальцев и Лихачев напали на сокамерника М., которого зверски избили. Когда М., потеряв сознание, упал, рецидивисты схватили простыню и стали его душить. Подавив сопротивление М., преступники совершили с ним акты мужеложства, а затем задушили. Соучастники избили двух других сокамерников, пригрозив, что если они сообщат об убийстве администрации следственного изолятора, то их ждет та же участь, что и погибшего.

Приговором Ленинградского городского суда от 25 июля 1989 г. Лихачев был осужден к пятнадцати годам лишения свободы с отбыванием первых пяти лет в тюрьме, а оставшейся части наказания — в исправительно-трудовой колонии строгого режима. Мальцев приговорен к восьми годам лишения свободы. Приговор вступил в законную силу 19 сентября 1989 г.

Руководством ГУВД по Ленинграду и области по данному чрезвычайному происшествию в «Крестах» было проведено служебное расследование, окончившееся изданием приказа, на основании которого за проявленную безответственность в работе по контролю над поведением следственно арестованных к дисциплинарной ответственности привлечены шесть сотрудников следственного изолятора.

Однако, не прошло и двух лет, как в городской суд вновь поступило аналогичное дело.

Находившиеся в «Крестах» рецидивисты Геннадий Антонов (1961 г.р.) и Николай Андреев (1967 г.р.) в ночь на 28 апреля 1990 г. в течение нескольких часов избивали своего сокамерника С, заставляли его танцевать ламбаду и совершали с ним насильственные акты мужеложства. Глумясь над С, преступники привязали его за руки к нарам и били кулаками, ногами и деревянным бруском до наступления смерти.

Ленинградским городским судом 23 мая 1991 г. Антонов и Андреев по совокупности совершенных ими особо тяжких преступлений были приговорены к исключительной мере наказания — смертной казни.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ, рассмотрев кассационную жалобу осужденного Андреева, имевшего до последнего осуждения неотбытый срок наказания в виде тринадцати с половиной лет лишения свободы за разбойное нападение, изменила приговор городского суда, назначив убийце наказание в виде пятнадцати лет лишения свободы.

Указом Президента РФ осужденный к расстрелу Антонов был помилован. Смертная казнь заменена убийце пожизненным лишением свободы.

Особо опасный рецидивист Икрамов отбывал в колонии десятилетний срок за убийство.

В один из вечеров в компании осужденных Икрамов выпил бутылку водки. С пьяных глаз рецидивисту померещилось, что кто-то украл у него часы. Взяв нож, Икрамов начал искать пропажу. Двум спящим сотоварищам, которых Икрамов заподозрил в краже, он нанес тяжелые ранения.

Спасаться от расправы осужденных Икрамову пришлось у администрации колонии.

Преступник был приговорен судом к пятнадцати годам лишения свободы.

Осужденные за изнасилование и кражи двадцатилетние Константин Зотов и Алексей Дмитриев имели на двоих тридцатилетний срок лишения свободы.

Ранним утром осужденные пришли в кабинет мастеров, расположенный на территории промышленной зоны исправительно-трудовой колонии, якобы для решения вопроса о переводе в другой отряд.

Направляясь к своему непосредственному начальнику, осужденные взяли с собой не заявления с просьбой о переводе, а, как впоследствии было указано в приговоре суда, «металлические предметы, имеющие форму четырехугольных напильников».

Капитан внутренней службы Н. разъяснил осужденным порядок перевода, уточнив, что данный вопрос не может быть им решен окончательно. Зотову и Дмитриеву результаты разговора явно не понравились. Они напали на капитана Н., которому нанесли металлическими болванками несколько ударов по голове. После такого «собеседования» потерпевший оказался в больнице, а Зотов и Дмитриев — на скамье подсудимых в городском суде, где получили соответственно тринадцать и восемь лет лишения свободы.

Владимиру Макарову, Игорю Шалыгину и Олегу Тюрину, отбывавшим наказание в исправительно-трудовой колонии, не было и тридцати лет, однако в их «послужном» списке уже имелись судимости за злостное хулиганство, кражи, грабежи и убийство.

В один из майских дней 1990 г. преступники, находившиеся в состоянии опьянения, сговорились о захвате заложников — учителей школы, расположенной на территории ИТК.

Ворвавшись в кабинет завуча, соучастники захватили в заложники трех учительниц и потребовали у администрации колонии выдать им огнестрельное оружие, а также автомобиль для беспрепятственного выезда за территорию ИТК. В случае невыполнения их требований преступники угрожали убить одну из заложниц.

Переговоры с преступниками продолжались несколько часов. Им был предоставлен спецавтомобиль, на котором они выехали с территории колонии, а затем с помощью сотрудников ИТК благополучно прибыли… в «Кресты».

В ходе предварительного расследования уголовного дела Макарову, Шалыгину и Тюрину было предъявлено обвинение по ст. 77 УК РСФСР.

Согласно действовавшему в то время Уголовному кодексу РСФСР, действия, дезорганизующие работу исправительно-трудовых учреждений (ст. 77 УК РСФСР), могли быть совершены в форме нападения на администрацию (дежурных помощников начальников колоний и лиц контролерского состава; военнослужащих внутренних войск, несущих службу по конвоированию; лиц, осуществляющих в местах лишения свободы общеобразовательное и профессионально-техническое обучение, медицинское обслуживание и др.).

Санкция ч. 2 ст. 77 УК РСФСР за совершение вышеуказанных преступных действий при отягчающих обстоятельствах предусматривала лишение свободы от восьми до пятнадцать лет или смертную казнь.

Именно по ч. 2 ст. 771 УК РСФСР приговором Ленинградского городского суда от 30 января 1991 г. Макаров и Шалыгин были осуждены к девяти годам лишения свободы каждый. Тюрин — к восьми годам колонии[85].

По мнению исследователей, удельный вес побегов в структуре преступности в местах лишения свободы в 1975 г. составил 28,3 % (1-е место), в 1987 г. — 15,8 % (2-е место после тяжких насильственных преступлений), в 1988 г. — 22,9 % (840 побегов — 1-е место), 1989 г. — 27,3 % (1488 побегов — 1-е место), в 1994 г. побеги составили 16,3 % (453), в 1995 г. — 14,85 % (377).

Таким образом, побеги, стабильно занимая первое место в структуре преступности в следственных изоляторах, колониях и тюрьмах Российской Федерации, составили третью часть преступлений, совершенных, как говорится, «в местах не столь отдаленных»[86].

Совершают побеги и уклонения от наказаний в целом лица, как правило, судимые неоднократно, чаще всего за тяжкие преступления (кражи, корыстно-насильственные преступления), приговоренные к длительным срокам лишения свободы (пять и более лет), не имеющие семей.

Способы побегов обычно делят на непосредственное преодоление основного ограждения (40 %), оборудование тайников (25,5 %), применение транспорта для «тарана» (10,6 %), подкоп (6,4 %), использование подземных и воздушных коммуникаций (6,4 %), проход через КПП (6,4 %), разбор стен и перекрытий зданий исправительных учреждений (4,3 %) и др. (0,4 %)[87].

Ученые А. В. Старков и С. Ф. Милюков, исследовавшие 117 уголовных дел о побегах, выделили такой способ, как использование любого вида транспорта (автомашина, гужевой, автопогрузчик, железнодорожный, трубопровод, летательные аппараты, в том числе и самодельного производства — от «крыльев», планеров, механических и т. п.). Подобный прием применяется в 42,7 % случаев[88].