Смерть майора Черила. Роковой триместр - Джон Пенн

— Извините, сэр, но ничего крепче воды тут нет. Это всегда тяжело действует на психику.

— Я думал, что я привычный.

— К такому нельзя привыкнуть, сэр.

Что-то в жестком тоне старшего инспектора заставило майора поднять глаза. Красивое лицо Тейлора застыло, зубы были крепко сжаты, а рот горько кривился.

— У меня всегда перед глазами стоят жена и дочка, — тихо сказал он. — Их сбил пьяный водитель, когда они стояли на автобусной остановке.

— Извините, я не знал. Джилл мне не говорила.

— Я обычно никому об этом не рассказываю. — Он действительно не сообщил Джилл о гибели своей семьи — не подвернулось случая, да и тема не вызывала у него удовольствия. Но теперь он был рад, что она все узнает. — Если вы уже нормально себя чувствуете, сэр, можно отправиться в больницу. А затем по дороге в Кидлингтон я заброшу вас обоих к вашей сестре. Мне в Кидлингтоне надо увидеться с начальником полиции.

— Спасибо. Бедная миссис Ходжесон!

На самом деле миссис Ходжесон наслаждалась жизнью. Никогда раньше к ней не проявляли столько внимания. Выбрался в больницу ее муж Фред. Все были ужасно добры — доктора, сестры, полицейские. У нее даже появилась собственная сиделка из полиции, которая все время ждет рядом с койкой. А теперь вот пришел майор и голубушка Джилл с симпатичным молодым человеком. Увидев Джилл, она вспомнила, что произошло, — и на ее глазах появились слезы, но Джилл наклонилась и поцеловала ее в щеку.

— Миссис Ходжесон, — сказал майор, — мы счастливы, что вы не пострадали при взрыве. Ни о чем не беспокойтесь. Как только почувствуете себя лучше, мы приедем и отвезем вас домой.

— Ах, майор Черил, до чего же злыми бывают люди!

Чтобы не дать ей расплакаться, Джилл быстренько представила старшего инспектора, и они с отцом ушли. Миссис Ходжесон повеселела. Старший инспектор произвел на нее сильное впечатление. И она сама не разочаровала его, оказавшись говорливой, но очень наблюдательной свидетельницей. Она рассказала, что человек, который доставил посылку, сказал только одно: «Посылка для Черилов». Это она помнит точно. Ростом он был со старшего инспектора, молодой, худой, даже тощий. Больше она ничего сказать не могла — не очень-то разберешься, когда человек в черной коже и с желтым шлемом на голове. Нет, перчаток он не снимал. И тут она припомнила чрезвычайно важную деталь:

— Я его видела раньше. Мне кажется, что видела. Голову бы на отсечение не дала, но одежда точно такая же. В тот день, когда погибла старая собака майора, он торчал на дороге недалеко от дома. Ну если не он, то кто-то очень похожий.

Дейвид Тейлор показал ей лист оберточной бумаги. Как он и ожидал, она засомневалась:

— Не знаю. Может быть. Я не очень-то вглядывалась в бумагу и в наклейку. Хотела скорей дочистить серебро и уйти домой.

Дейвид сложил лист по старым складкам, чтобы стал понятен размер посылки.

— Вроде бы такая, — подтвердила миссис Ходжесон, — но на Библии я бы не поклялась.

Старший инспектор сердечно ее поблагодарил. Но, возвращаясь к машине, где его ждали Том Черил и Джилл, он должен был признаться, что допрос почти ничего не дал. Его кольнуло горькое ощущение безнадежности.

Это ощущение не прошло и после поездки в Кидлингтон, в полицейское управление Темз Валли. Начальник был приветлив и пообещал техническую помощь. Он даже согласился, несмотря на нехватку людей, организовать охрану майора в Фарлингаме и ближайших окрестностях. Но что касается самого следствия и всяких там идей — это уж увольте. Он ведь привлек к делу Скотленд-Ярд. Пусть Скотленд-Ярд и ломает голову, а его оставит в покое.

— Извините за прямоту, — сказал он, — но люди заводят собак, чтобы не лаять самим. Тем более что ключ к разгадке — явно где-то в Лондоне. В жизни майора Черила в Фарлингаме нет ничего, что могло бы спровоцировать подобное преступление.

— Пожалуй, вы правы, — согласился Тейлор.

— У моего секретаря в соседней комнате собраны все отчеты и показания по этому делу. Копии мы отправили и во временный штаб в Фарлингаме, но вам, вероятно, будет полезно просмотреть их прямо здесь — на случай, если возникнут какие-то вопросы. Так что пусть секретарь даст вам комнату и свяжет с теми, с кем вы захотите поговорить.

— Спасибо, сэр, — сказал Тейлор, понимая, что разговор окончен. — Я буду держать вас в курсе, а в конце недели, если не раньше, мы увидимся.

Он пошел к секретарю, получил свободный кабинет с телефоном, папку с бумагами и сразу принялся за работу.

Позвонив в Лондон, старший инспектор выяснил, что следственная группа все еще сидит у «Линдзи и Бекетта». Подтвердилось, что письмо в газету и тексты рекламных объявлений напечатаны на электрической машинке, не принадлежащей издательству — у них были машинки одной и той же модели. Никто и из служащих, по их словам, дома электрических машинок не держал, только портативные. Вот и все результаты. Настаивает ли старший инспектор, чтобы в квартирах у работников издательства произвели обыск?

Тейлор задумался. Вероятно, большинство служащих не станет возражать против обыска, но некоторые обязательно потребуют ордер. Нет, пока не стоит заваривать кашу, тем более что можно без нужды насторожить всех замешанных в преступлении.

— Пока не надо, — сказал Тейлор. — Оставьте их в покое. Если потребуется обыск, я дам знать. Но образцы шрифтов сохраните. У меня тут есть напечатанный адрес, который хорошо бы подвергнуть экспертизе, хотя я и уверен, что он сделан на портативной машинке.

В папке среди прочего лежал предварительный отчет экспертов по взрывным устройствам. Смысл его заключался в том, что элементарную бомбу может сделать любой человек, хоть немного знакомый с химией. И еще — бомба, взорвавшаяся в доме Черилов, была слишком примитивна для террористов, да и ее передача из рук в руки, а не пересылка по почте, не вписывалась в их методы. Так что эксперты как бы разделяли точку зрения начальника отдела Харриса — это работа не профессионалов. Подтверждало такой вывод и досье о военной службе Тома Черила. Причин для охоты за ним там не просматривалось, тем более спустя столько лет после выхода майора в отставку.

Затем Тейлор получил консультацию по поводу листа оберточной бумаги. Его уверили, что определить, завертывали ли в нее взрывчатку, не выше сил человеческих, а по размерам она вполне соответствовала величине бомбы, вызвавшей такой взрыв. Тейлор сказал, что пришлет обертку в лабораторию для исследования.

Вот и все, чего он добился. Результаты его совсем не обнадеживали. Потом он позвонил в Фарлингам и узнал от сержанта Дру, что никого, кто видел бы в соответствующее время мотоциклиста, пока не нашли. Не дал новых данных и повторный осмотр малолитражки. Дейвид вздохнул, положил трубку и отправился к машине.

ГЛАВА 9

В первые дни после смерти Эйлин Черил старшего инспектора Тейлора из-за отсутствия результатов мучило разочарование и ощущение безнадежности. Но его чувства не шли ни в какое сравнение с чувствами майора. В доме круглосуточно дежурила охрана. Она ему осточертела, хотя и приходилось ее терпеть ради Джилл. Стоило майору пойти в деревню или на прогулку, всюду он ощущал на себе внимательный взгляд. Он решительно отказался от персонального телохранителя, но старший инспектор Тейлор не менее решительно был настроен не снимать охрану хотя бы до дня похорон.

— Пустой номер, черт возьми, — злился майор. — Если этот парень намерен меня убить, то и убьет. Вам его не остановить.

— Я обязан попытаться, сэр. Не надо только мешать. — Дейвид Тейлор был терпелив. Он понимал, что майор прав, но стремился сделать все возможное, чтобы предотвратить вторую смерть. И дело было не только в профессиональной чести. Том Черил нравился ему все больше и больше, не говоря уж о Джилл. — Будь у нас хоть какая-то зацепка, объясняющая мотивы…

И он опять и опять задавал вопросы, хотя майору давно уже было нечего добавить.

— Послушайте, — не выдержал в конце концов тот, — мы все время пережевываем одно и то же. Я просто не знаю причин, по которым кто-либо желал бы моей смерти и решил пуститься на все эти дурацкие ухищрения.

— Но, сэр… — начал было Дейвид.

— Дайте мне кончить, — перебил майор. — Вы знаете, что моя биография — это открытая книга: частная школа, Королевское военное училище, армия. Я отказываюсь верить, будто нажил себе врагов во времена второй мировой войны. Я никогда не служил в контрразведке или подобной организации, где бы у меня могли появиться скрытые недруги, а в отставку ушел задолго до того, как терроризм вошел в моду — во всяком случае, терроризм такого типа. А уж о моей карьере после армии и говорить нечего. Конечно, у меня есть соперники, да и Сити кое-кто называет местом ожесточенной конкуренции. Однако директора компаний не убивают друг друга. А если бы и убивали, то уж явно без таких накладок, какую допустил этот мотоциклист.