Аланский треугольник. Мир космоса, галактик, кто их населяет и отношение к нашей Земле. Триллер - Игорь Ассман

– И много у вас таких?

– За год мы выявляем в среднем пять-шесть человек. И нам надо от них изолировать нашу планету, чтобы она оставалась здоровой. Представьте, если у него есть жена и дети, то видя, что он делает, рано или поздно они могут сами попробовать то же самое. Так эта болезнь и распространяется. Просто на личном примере. Мы исследовали всех таких людей, но не нашли ничего необычного, значит, это чисто психологическое или психиатрическое заболевание. Его на нашей планете боятся больше всего, у нас люди вообще не болеют, кроме, конечно, переломов или какого-нибудь вывиха.

– И вы не можете их вылечить?

– Зета неизлечима. Как только бактерия попала в мозг, ее уже не выявишь и не уничтожишь.

– И как же вы их изолируете? Садите в тюрьму или засовываете в психиатрические больницы?

– У нас нет тюрем, как и больниц тоже. Есть одно здание на всю планету с последней медицинской аппаратурой, и оно единственное для всех, большинство времени пустуя. Я же сказал вам, наши люди не болеют. И наши люди не делают ничего, за что их надо было бы сажать в тюрьму. Извините, я этого слова не знал, но вытащил его изображение и информацию из вашей головы.

– Вытаскивайте, – я махнул рукой, – что хотите. Так что же вы с ними делаете? Убиваете?

– Что вы! – шарахнулся Тони. – У нас никого не убивают. Из милосердия, эту пятерку или шестерку садят в космический корабль, набивают его едой и всем необходимым, и отвозят на другую планету третьего измерения. В нашей галактике таких много, и мы используем разные. Там их оставляют и все. На первое время у них все есть, а уж дальше….

– И это, по-вашему, милосердно? – Мне стало не по себе.

– А что делать? Было бы милосердно, как вы сказали, лишить их свободы, в тюрьме или в больнице? Зато наша планета всегда остается не зараженной, хотя, как я и говорил, раз в год мы выявляем новых больных Зета.

– Так может и на Землю корысть, и жадность занесли не ящероподобные, а кто-то с какой-то высокоразвитой планеты оставил больных Зета?

– Все может быть. На Альфа Центавра поступают также, не удивлюсь, если они подкинули и на Землю таких же больных, ведь это созвездие ближе всего к вам.

Мне стало не по себе. Но Тони я тоже понимал. Может все, как и я, или большинство землян больны этим вирусом Зета? Не исключено.

– И сколько же на вашей планете стран? – Тони вернул разговор в прежнее русло.

– Чуть меньше двухсот, и образовываются, то есть отделяются новые.

– Вы с ума сошли? – Не выдержал Тони. – Зачем же вам столько? И каждое имеет сумасшедшее количество управляющих. Это просто бред какой-то, наоборот, по любой логике лучше объединяться.

– К Земле эта логика не относится. Наша цивилизация деградирует, не удивлюсь, если скоро нашей цивилизации наступит конец. Каждая страна собрала кучу оружия, если применят хотя бы его часть, от Земли останется лишь один космический порошок.

Дальше я уже отвечал почти машинально, но мой каждый ответ подвергал Тони в шок, было видно, что ему трудно было во все это поверить. И в исчезновение деревьев, нефти, животных, загрязнения окружающей среды, озоновые дыры и зараженные ядерным топливом территории атомных электростанций.

Я же не узнал ничего нового, вернее, почти не спрашивал, ведь о других областях мне придется разговаривать с другими людьми.

Наш разговор занял часов пять, пока я не попросил передышку.

– Отдохнуть? – Тони встал, – я думаю, что нашу беседу вообще можно закончить, если, конечно, у вас не осталось ко мне вопросов. Честно говоря, я многого не ожидал, но ваши ответы привели меня просто в шок. Ваша цивилизация уничтожает сама себя, и я просто не могу понять, почему это никому не понятно, почему никто ничего не делает, чтобы это остановить, и почему…. Вообще-то, этих Почему у меня собралось столько, что мой доклад будет бомбой для Карла, хотя он многое видел в своих жизнях. Сейчас мне просто жаль вашу Землю, но вы в этом не виноваты. Персонально вы. Виновата система и те, кто ее такой сделал. А может и ящероподобные, и закинутые к вам больные Зета тоже. Отдыхайте Джон, огромное вам спасибо.

– А завтра кто-нибудь придет? – спросил я уже у двери.

– Я думаю, раз мы затронули сегодня тему Зета, ее и другие вопросы может закончить главный психиатр и психолог, не возражаете?

Я не возражал и закрыл за ним дверь. Мне стало очень грустно, ведь я видел его реакцию на мои ответы. Наверное, он сейчас думает, что все земляне просто сумасшедшие, или первобытные люди, к которым в руки попали какие-то новые технологии, но сам разум остался на первобытном уровне развития. Надо же, никто на этой планете не болеет, нет тюрем, а значит и полиции, и этим всем управляет всего лишь восемь человек. Да, это было трудно понять, как и отсутствие денег, здравомыслие в жизни, и еще много чего. Впервые мне просто стало откровенно стыдно за нашу земную цивилизацию. Почему они смогли заполнить своими вибрациями всю комнату, а мы лишь пятую часть стула? Мне вспомнилась терапия по пробуждению моей памяти. Зачем и в чем был смысл этого эксперимента, на который я решился? Создатель приготовил нам планету гораздо красивее и насыщеннее этой. Наверное, он ожидал, что наша цивилизация поднимется в четвертое, а может и в пятое измерение. А что получается? Даже в своем третьем мы падаем еще ниже. Кто же в этом виноват?

Я еще долго думал о многом, а потом просто лег спать.

Глава 8. Психиатрия и Психология

На следующее утро, после того, как я выполнил все утренние процедуры, в мою дверь постучали. Вошедший мужчина поздоровался и сразу же представился:

– Джо. Главный психиатр и психолог планеты.

Он был на вид примерно моего возраста, но какой-то странный. В его глазах светилось предрасположение и какое-то умиротворение, а голос был тихий и мягкий.

Как и с Тони, мы сели и смотрели друг на друга.

– Джон, – наконец, начал он, – Тони рассказал мне о вашем разговоре насчет Зета вчера. Надеюсь, вы не будете распространяться об этом?

– Ни в коем случае, – я пожал плечами. – Я благодарен за его откровенность. А вот вы можете мне объяснить, зачем вашей планете столько специалистов по психологии и психиатрии, что вас даже выделили в особую область?

– Я вас понимаю, наверное, на вашей планете мы относимся к здравоохранению, не так ли?

Я кивнул.

– Мы тоже тесно связаны со здравоохранением и образованием, и часто работаем вместе, но у нас немного другая специфика. Хотите, расскажу?

Я почтительно улыбнулся.

– Каждого, заметьте, каждого жителя планеты мы берем на учет с момента его рождения. Наша задача помочь вырастить психически здорового жителя, психологически устойчивого, ну, и конечно, следить за проявлением вируса Зета тоже. По мере взросления, психика ребенка меняется, поэтому мы всегда начеку. Если он сбивается, или например, идя в Сервисный центр, набирает себе кучу игрушек и ящик сладостей, это не значит, что он подвержен какому-то вирусу. Он еще ребенок, и работая с ним, объясняя, что он взял много лишнего, поддавшись на яркие раскраски или желание в тот момент съесть какие-либо сладости, он делает ошибку. Половина игрушек будет заброшена уже в тот же день, а столько сладостей, сколько он взял, ему сразу просто не съесть, да и это вредно тоже. В другом русле, когда ребенок взрослеет, и представители отдела образования начинают определять его склонности к той или иной профессии или виду деятельности, часто получается, что ребенок вообще ни к чему не стремится и ему ничего не нравится делать. Или наоборот, если он загорается многими увлечениями, и сам не может выбрать, какое из них преобладает, тут мы тоже помогаем, с таким всегда рядом психолог.

– Прекрасно, – отметил я, – вы делаете очень нужное дело, у нас ведут к психологу или психиатру взрослого человека или ребенка, только если у него уже есть симптомы какого-нибудь психологического заболевания или какие-то отклонения. У вас же много уделяется профилактике. Кстати, а настоящих душевнобольных у вас много?

– У нас таких нет, – мягко улыбнулся Джо. – Когда человек живет приятной, спокойной и свободной жизнью, у него не появляются заболевания такого типа. Тем более, если с ним занимаются с самого детства. – Он опять улыбнулся. – А как у вас?

– У нас такого точно нет, – я понурил голову. – К тому же, с каждым годом растет число самоубийств, их количество уже превышает любые психологические нормы. Многие наши люди просто не выдерживают темпа развития нашей цивилизации, а если даже они и попадают в больницы для душевнобольных, их просто пичкают лекарствами, стараясь отключить им голову, чтобы в нее меньше попадало разных мыслей. Наверное, вас ужаснет, сколько среди нашего населения есть маньяков, серийных убийц, педофилов и просто людей со страшной и затаенной психикой. У нас матери иногда выбрасывают на помойку своих новорожденных детей, а отцы бьют и часто убивают своих жен и детей, даже в трезвом виде. Но все это – результат самой системы нашей жизни. Может лишь один процент населения сказать, что его жизнь приятна, спокойна и свободна.